Куда летит "Эскорт"
Шрифт:
Коршак интуитивно поджал пальцы по-кошачьи. Обе ладони образовали по центру рельефные круги. Ага! Значит, присоски не на кончиках пальцев, а на ладонях! Что ж, так даже логичнее, — подумал он и с силой вдавил руки в соседствующие панели. Захват! Рывок! Чтоб тебя!
Не сказать, чтобы Михалыч испугался, он не успел. Юный коллега одним движением разбросал панели по сторонам с такой силой, что от их удара об обшивку задрожал весь отсек. И это при малой силе тяжести! Повезло ещё, что обошлось без прямого попадания в старших по званию. Механик крякнул
— В первый раз?
— Ага.
— Молодец. Ну чего там?
Не зря хрустальная карета мелькала в мыслях! Ох, не зря!
Внутри развороченного контейнера переливались в тусклом свете кристаллы полупрозрачной горной породы. А когда Степан осторожно, одну за другой, демонтировал все остальные панели, стало понятно, что груз представляет собой не насыпь, а единый монолит неправильной формы.
Михалыч позвал в пустоту: — Пилот, ты что видишь?
— Предположительно, горный хрусталь, — ответил тот без запинки.
— Кварц что ли? Да ну?!
— Могу сделать химический анализ, но объект отделён от корабля изолирующим материалом, вам придётся либо его передвинуть, либо отделить небольшой образец и положить для контакта на незащищенную поверхность.
Старый следопыт, влюблённый в Байкал, Михалыч поглядел на породу с подозрением.
— Крошка отсутствует. Прочный. А ну-ка, богатырь наш Стёпка! Сможешь сдвинуть с места и не повредить?
Степан засомневался… Кристалл щетинился в его сторону тысячами пальцев, каждый из которых выглядел хрупким и нежным. Не клешнями Коршака такое двигать.
— Да, ты прав, — протянул Михалыч в ответ на виноватое молчание техника. — Лучше отщипнуть кусочек, чем разнести всю эту красотищу вдребезги.
Мужчины переглянулись. Работать с пластиком и с металлом было для них делом привычным, и они не боялись ничего, с чем могли справиться с помощью ножа, топора и такой-то матери, но под блеском стекла оробели оба…
Эх!
Степан решился и, протянув могучую пятерню к одному из ближайших кластеров, осторожно захватил искусственными пальцами продолговатый отросток. Мозг принял незнакомый импульс, возможно, поверхность была тёплой — к этим умным протезам и учёные годами привыкают, чего уж говорить о простых солдатах. Оставалось чуток надавить и услышать хруст. Ещё чуть-чуть. Не понял! Не размыкая пальцев, техник развернул голову к Михалычу и покачал головой: — Не ломается!
— Потяни на себя.
— Нне-ммогу…
Удивлённый Михалыч осторожно постучал по валуну гаечным ключом и грузовой отсек наполнился звоном. — Никакой это не кварц, — покачал головой механик. — Пилот, ты можешь отключить здесь гравитацию?
— Только централизованно по кораблю.
— Тогда отставить, — лицо механика выражало настоящую беспомощность. А кристалл всё звенел и звенел. Тогда мужчины задумались. Каждый по-своему. Михалыч посуровел, а Степан завёл в тон хрустальному звону свою любимую припевку: «Её примчит шестёрка белых лошадей».
На этот раз Пилот не промолчал: — Разрешите
Коршак замолк, виновато пожимая плечами «вот и Пилота достал», но тишины не получилось. Звон кристалла само-организовался во вполне узнаваемую мелодию, ту самую, из американского фольклора и, надо сказать, стекляшка прекрасно справилась с воспроизведением не только начала, но и продолжения музыкальной фразы. Это что же выходит? Мелодия ей знакома?!
Глава 7. Контакт
— Ух ты! — в проходе показалась голова капитана. — Дискотека?
И действительно, на тот момент грузовой отсек больше всего походил на танц-пол, где по центру мерцал, отбрасывая блики на металлические стены, крутящийся хрустальный шар. Не совсем шар, и вовсе не крутящийся, но эффект светомузыки, тем не менее, достигался таинственным минералом весьма успешно — присутствующий у него внутри источник света определенно был подвижным.
Капитан не рассчитала перехода к силе тяжести точно так же, как Коршак, и шмякнулась об пол. У парня, видимо, из солидарности заныл нос. Правда, в отличие от техника, Чикита тут же отскочила вверх и восстановила равновесие. Вот даёт, эквилибристка! Нос ныть перестал.
Раечка, само собой, вплыла в отсек гораздо грациознее, без сюрпризов: — Что празднуем?
Михалыч покрутил в воздухе гаечным ключом и затянул с середины куплета застольный хит: «Хазбулат удалой, бедна сакля твоя…». Коршак поморщился. Он не был особенно музыкален и ценил вокальный авторитет начальника, но что б так фальшиво! То есть совершенно не в тон! Раиса же, ничуть не смущаясь, подстроилась к мужу дуэтом, а Чикита скривилась: — Кошелапы! Если вам не жалко наши уши, пожалейте хотя бы «Калинку-Малинку»…
Супруги переглянулись и замолчали.
— А что слышите вы, Стефан? — спросили динамики Пилота.
— Да собственно… кристалл подхватил мелодию, которую я напел, разве нет?
— Не совсем так. Ясно только одно: звуковой ряд, воспроизводимый этим кристаллическим образованием, все мы воспринимаем по-разному. Я принимаю двоичный код, и мне не нравится его действие на мои системы. Я теряю управление кораблём.
Степан вздрогнул и резко отдернул руку от непонятного объекта ещё несколько минут назад казавшегося ему безобидной горной стекляшкой. Тот, как по команде, перестал звенеть и поблёскивать.
Капитан подобралась: — Мы тормозим? Нас догоняют?
— Нет, капитан, — пилот отвечал медленно, будто взвешивая слова, — напротив, от наших преследователей мы оторвались, — и как только у Чикиты вырвался вздох облегчения: «Не было бы счастья, да несчастье помогло!», огорошил команду кратким: — Бортовые системы «Эскорта» парализованы. Предположительно, перехватчиком ВКСМ.
Капитан взвилась: — Чёрт! Как же так?! Ты же говорил, что военные не держат форпостов на таком удалении от Земли!