Куда приводят мечты?
Шрифт:
— Здравствуй, отец, — я провел рукой по буквам на плите, для меня это было чем-то вроде рукопожатия.
Ждать ответа было, по крайней мере, глупо, и я знал это, но сейчас я терялся во времени, мне казалось, что оно застыло, лишь вспышки молний напоминали мне о существовании мира вокруг. Земля под коленями становилась все больше похожей на лужу из-за дождя, я встал, но не решился уходить. Мне хотелось побыть здесь как можно дольше. Я мог чувствовать отца рядом с собой, мог ощущать присутствие человека, которого мне так не хватало. Его голос то и дело окутывал своим бархатом мое сознание. Я сел под одно из деревьев
Небо походило на раздираемое огненными нитями полотно, извергающее тонны воды на землю, но крона дерева ослабляла поток дождя. Я пытался представить, что было бы, будь он все еще жив: мама, наверняка, не предала бы семью и испытанные годами чувства, я день за днем давал бы отцу повод гордиться мной, а выходные мы бы проводили на озере, устраивая небольшой пикник с рыбалкой. Все это могло стать правдой, если бы я сейчас не сидел перед его могилой.
Гром звучал все громче и громче, заставляя мои мысли отходить на задний план, и теперь я просто смотрел на черный холст неба, раскинутый над изумрудной травой, покрывающей сотни покинутых тел. В нашей семье никогда не говорили о религии, вере. Я даже не знал, существует ли душа или же это всего лишь красивый литературный образ. Время неспешно текло своим чередом, а я все сидел под деревом, не понимая, почему не могу жить без этого места. Даже живая мать не представляла для меня большей ценности, чем место захоронения отца. Человека, который даже в злобе не предал бы меня. Монтгомери говорил, что верность — это отличительная черта МакКарти всех поколений, но я знал, что это не относится ко мне, даже несмотря на его уверенность в обратном.
Дождь, постепенно стал стихать, но тучи не собирались расходиться. На часах было уже девять, и я знал, что оставленный в машине телефон уже разрывался от звонков. Я нужен был этому тихому городу, как напоминание о том, что жизнь все еще может кипеть на его улицах, но мне было совершенно наплевать на Рочестер и на его жителей. Я приезжал сюда только из-за себя, впрочем, ради себя я и делал большинство вещей в своей жизни. Я поднялся с мокрой травы и подошел к черному граниту. На прощание я вновь провел рукой по имени отца, смахивая крупные капли дождевой воды.
— Я люблю тебя, папа, — почти неслышно прошептал я.
Я не заметил, как покинул территорию кладбища, как сел в машину и доехал до дома. В голове был сплошной туман. Я прошел по газону, открыл дверь дома и, ни на кого не глядя, прошел на кухню. Бутылка холодного виски уже дожидалась меня в холодильнике. Вокруг крутились девицы, которых я видел в первый раз. Сейчас мне нужно было от них лишь одно:
— Льда, — прохрипел я, подавая в пространство перед собой бокал с уже налитым алкоголем.
Через пару минут, я уже сидел в своей комнате без рубашки, но все еще во влажных от дождя брюках смотря на тающий лед в бокале. Скрипнула дверь, и комната наполнилась голосом Пола:
— Ты разве не выйдешь сегодня
— Я зашел только переодеться, — с хрипотой в голосе ответил я.
Распитие холодного виски не способствовало уменьшению боли в горле, хотя признаться, когда я сохранял молчания, она почти исчезала. Но Пол, видимо, и не думал облегчать мои муки.
— Только переодеться? — с удивлением на лице повторил он. — Ты просидел здесь уже больше часа.
Он подошел ближе и обнял меня за шею, с намерением потащить к двери.
— Пойдем, только тебя все и ждут, — радостно известил он меня.
Я улыбнулся и поставил бокал на прикроватную тумбочку.
— Хорошо, через пару минут буду, — похлопав по плечу Пола, я улыбнулся.
Парень вышел из комнаты, а я поплелся к шкафу в поисках сухих брюк и свежей рубашки.
POV Rosalie
В Рочестер я приехала, когда уже стемнело. Шел привычный дождь… Капли размеренно стучали по стеклу машины, успокаивая и интригуя одновременно.
Проезжая по темным переулкам, я наслаждалась атмосферой этого города. Он был частью меня, и когда я закончу университет, то куплю в Рочестере дом. Здесь все такое родное и знакомое: привычные дома, нет шума от машин… Зато хватает шума от музыки.
Похоже, Эмметт дома. Я повернула на нашу улицу и увидела подтверждение своим мыслям.
В окнах его дома горели разноцветные огни и мелькали тени. На веранде у дома стояли парни, обнимающие девушек. Я взглянула на часы: двенадцать… Самый разгар веселья, когда половина запасов выпито, а партнеры на одну ночь еще не найдены.
Я остановилась у своего дома и вышла из машины. Дождь перестал моросить, но я знала, что это ненадолго. Я кинула еще один взгляд на развлекающихся и повернулась, чтобы закрыть машину.
Вечеринки я любила, вот только участвовать в том разврате, что зачастую там творился, не собиралась. В Нью-Йорке меня всегда спасал Дэн, который уводил меня, чтобы "побыть наедине", и мы сбегали с этого мероприятия. Он — к Алекси, я — в общежитие.
Сейчас Дэна не было рядом, поэтому не стоило нарываться. Я очень надеялась, что меня не заметят. Вот только мои надежды как всегда не сбылись.
— Рози! — знакомый ехидный голос пробрал меня до самых костей. Сид — маленький гаденыш, страдающий комплексом неполноценности и пытающийся вылечить его за счет других.
Я повернулась и посмотрела на него:
— Чего тебе?
— О! Наша несравненная королева! Как тебе живется? Как друзья? Что-то ты не заходишь к нам. Я-то ладно, а вот Эмметт… Наш король скучал. Правда, нашлись желающие его утешить. Я думаю, ему это помогло. Хотя вряд ли кто-то способен согреть постель так, как ты.
— Тебе не удастся это проверить, Сид. Можешь утешить себя резиновой барби. Главное, мозоли не натри, — посоветовала я.
— Знаешь, Рози, а мне вот интересно… — его голос стал елейным, и я поежилась. Он заметил это и усмехнулся. — Мне интересно, кто в постели большее бревно: ты или резиновая кукла, ведь вы же обе барби.
— Проверь на своей резиновой подруге, — посоветовала я, и вновь повернулась к нему спиной, собираясь уйти.
— Я проверю. Правда, предпочту другую сестру… — я почувствовала сильный удар. В глазах потемнело, и я упала.