Куда скачет петушиная лошадь
Шрифт:
— Надо идти в разведку, синоним не указан, — сказал Мир, и все вздрогнули: до сих пор он сидел в уголке и молчал, и про него как-то забыли. — Посмотреть самим. Если правда — надо победить чародея и раскатать землю обратно!
— Чужой дело говорит, — кивнул Вэрса. — Сходить, поглядеть… а вдруг менкв не соврал?
— Сначала черинянь поедим, а то остынет, — решительно сказала Ёма. — Потом пельмени доварятся. После ужина идите, куда хотите.
Даша обожала рыбные пироги и с наслаждением вгрызлась в свою порцию. Пера и
— Эй, а вы? — оглянулся Вэрса. — Нельзя отказываться от угощения, хозяйке обида, дому оскорбление.
— Э-э…мы не умеем, — смутился Мир. — Мы же растения. Синоним флора. Нет-нет, не обижайтесь, мы не отказываемся. Только это технически невозможно.
— Глупости, — отмахнулась Ёма. — Ойя да ойя, какие дикие пошли пришельцы, даже есть не умеют. Показываю технологию. Пункт 1. Открыть рот. Да не здесь! Рот — вот эта дырка. Отлепи нижнюю челюсть от верхней, рот и откроется. Эх, темнота, инопланетная…
Мир и Тове синхронно открыли рты. Ёма ловко засунула в каждый по куску пирога.
— Пункт 2: закрыли рты, — скомандовала Ёма. — Действие, обратное пункту 1.
— Теперь надо ждать, пока еда под действием ферментов рассосётся, — промычал Мир с набитым ртом. — Хищные растения росянки тоже так делают.
— Надо не ждать, а действовать! Вот так двигайте ртом, — показала Ёма. — Ещё, ещё… глотайте! Ну, пропихивайте в глотку, вниз! Раз-два-три-ам!
— Ой! — удивился Мир. — Еда из рота куда-то делась! Это опасно?
— Куда-куда, в пузо, — пояснил Вэрса, сочувственно наблюдавший за обучением. — Не паникуйте, технология отработана, всё под контролем.
— А потом из пуза еда куда пойдёт? — спросил пытливый Тове.
— М-м-м… как бы тебе объяснить… — засмущалась Ёма.
— Я тебе после покажу, — фыркнул Пера. — Кстати, Тове, отверстие для выхода бумаги из принтера придётся использовать немного по-другому. А … что?
Сквозь закрытую дверь музея просочился длинный светящийся зеленоватый туман. Он собрался в неприятного вида безголовую человеческую фигуру, двинулся было к Даше, протянул к ней руки… зашатался и упал рядом с рыбным пирогом.
— Это орт! — воскликнул Вэрса. — Безголовый!
Пера подскочил, глянул на тошнотворное быстро синеющее существо, потом на его следы на полу, светящиеся синим огнем.
— Почему он лежит? — возмутилась Ёма. — Да ещё практически на моём пироге!
— Он умер, — растеряно сказал Пера.
— Он не может умереть, он дух мертвеца, — возразила Ёма. — Это он нарочно, из вредности разлёгся.
Она пнула сине-зелёного ногой и ойкнула. Потом наклонилась, потрогала.
— Ойя да ойя, — сказала Ёма. — Он не умер. Он убит.
Глава 10. Спокойный вечер продолжается
Гундыр дожевал пирог и наклонил
— Невежливый, однако, — пробасил он. — Пришёл в гости и помер. Нешто приличные гости так поступают? Да он нездешний, и даже не из Редикора. Он из зырянских земель, из Кара.
— С твоей родины, Даша, — пояснил Пера. — А с чего ты так решил, Гундыр?
— Сыктывкарские орты почему-то зеленее наших, — объяснил змей.
— Это у нас экология хорошая, — сказала Даша. — Всё цветёт и зеленеет, даже призраки.
— А почему его убили? — спросил Вэрса. — Кому понадобилось убивать орта? Не говоря уж о том, что это технически невозможно.
— Он слишком много знал… — зловеще протянула Даша, вспомнив свой недописанный детектив про Перу-богатыря.
Все посмотрели на неё странно.
— Ну, давайте подумаем, — заторопилась Даша. — Убийство кому-то нужно, а зачем? Его могли убить из мести? За то, что он злодейски пристрелил соперника и занял его золотоносный участок на Клондайке, или наехал «мерседесом» на чьего-нибудь ребенка…
Все посмотрели ещё более странно, видимо, пытаясь представить безголовое привидение за рулём «мерса», наезжающее на верещащую лялечку.
— Ладно, — не стала спорить Даша. — Может, это убийство из ревности? Хотя…
— Ойя да ойя, что ты, деточка, кто ж такое приревнует, — поморщилась Ёма, глядя на быстро тающую горку сине-зеленой эктоплазмы.
— Может, он вышел на след мафии? — предположила Даша.
— Не-а, — покачал головами Гундыр. — Чтобы выйти на след, надо его понюхать. След то есть. А у него головы нет, нюхать нечем.
— Тогда самоубийство. Он понял, что совершил роковую ошибку (я потом придумаю, какую) и сделал сеппуку, ну, харакири, как японские самураи из анимэ. Посредством отрывания у себя головы.
Мир из любознательности попытался оторвать у себя голову и не смог.
— А если несчастный случай? — сказал он, вспомнив «Технику безопасности перемещений по измерениям для 6 класса». — Не соблюдал ТБ, споткнулся, упал, очнулся — голова отломана.
— Я думаю, его убили, потому что он что-то узнал и хотел сообщить нам, — подвела итог Даша. — Прошлое там или будущее, а законы литературных жанров неизменны во всех измерениях. Я еще подумаю, как сюда впихнуть роковую блондинку и мафиозные структуры.
— Да вы ешьте пельмешки-то, — сказала Ёма. — Остынут, невкусно будет. Мало ли кто где помер, так теперь и не ужинать?
— А знаешь, Даша, может, ты и права, — покачал головой Пера. — Чтобы сыктывкарский орт пришёл за столько вёрст в Чердынь, попытался что-то сообщить и умер — при том, что орты не умирают… это неспроста. Возможно, он что-то узнал и хотел нас предупредить. Призрак призраком, но когда-то он был живым человеком. Может, твоим пра-пра-прадедушкой, Даша. Он же к тебе руки протянул. Хотел тебя от чего-то спасти… не знаю.