Куда Уехал Цирк. Дорога-4
Шрифт:
Эни кивнула и рванула дальше.
Уна, не трогая нож, осматривала руку Ивы, уже сидящей спиной к скале. Марья пробежала пальцами по плечу пострадавшей, нажимая последовательно несколько точек.
– Вот, солнышко, теперь больно не будет… - улыбнулась девушке.
– Меня не Солнышко зовут, а Кей - Дерево Ивы, - она покосилась несколько испуганно на руку, которую совсем не чувствовала.
– Очень красивое имя, ива такое гибкое дерево, - заговаривала женщина зубы пациентке, готовя перевязочный материал.
– Ну, что там, Уна?
– Ничего страшного, кость не задета, только мышцы…
–
– Рану промыть нужно, - не согласилась та.
– Гель все сделает, и продезинфицирует, и кровотечение купирует… Хм, кровь остановит, промоет и всякую дрянь уберет, - поправилась женщина, теперь понимая, чего стоило Ло говорить на «армейском».
– Жаль, шрамы останутся, - посетовала, Уна, глядя, как белая женщина сноровисто заканчивает перевязку.
– Не останутся, док швы наложит, там только ниточки и будут. Не приглядишься, так и не заметишь, - успокоила и целительницу, и пострадавшую Марья.
Перевязка заняла считанные минуты, и Марья проделала манипуляцию с плечом в обратном порядке.
– Совсем не больно, - удивилась Кей, пошевелив рукой.
– Гель обезболивает, - пояснила ей медсестра поневоле.
– Так, а что там у нас с этой дурой?
– вдруг озаботилась она тишиной за спиной.
Дура сидела под деревом и тряслась, глядя на Невса, молча вздыбившего шерсть и щерившего клыки, да двух ящериц-переростков. Такими Шен и Фен никто еще не видел. И если бы при первой встрече ребятки вот так надулись, встопорщили все что может топорщиться, да еще и оскалили острые лезвия «гильотин», - ходоки, как тот товарищ Хантер, не только за весло схватились бы, но и за огнестрел. А уж какими эмоциями они девицу глушили, Марья могла только догадываться. От бушующего на поляне шквала она уже давно закрылась плотно, насколько смогла.
– Шен, Фен, фу! Гулять! Вода!
– гаркнула на чешуйчатых.
Те вздрогнули, изогнулись, оборачиваясь на голос. Зрачки из ниточек расширились до нормальных размеров, моргнули матовой пленкой третьего века.
– Давайте, давайте, - Марья похлопала в ладоши, и ящерки медленно, как заторможенные двинулись к берегу.
– Невс, фу!
Кот встряхнулся чисто по-собачьи, гребанул задними лапами песок, естественно, в сторону Черной Травы и гордо отошел.
Девица проморгалась, вскочила на ноги и рванула прочь с пляжа, попытавшись оттолкнуть Марью с дороги.
– Не так быстро, - женщина легко перехватила беглянку, а при попытке той ударить, так же легко скрутила.
– Что, опять врать папочке собралась? Нет уж, подождем Желчь и на месте разберемся кто, куда и почем…
Дожидаться долго не пришлось, что тут проплыть, тем более хорошо замотивированным мужикам? Причем всем сразу!
Черная Трава сразу стала жаловаться, что на нее, мол, напали, но тут же была прервана Желчью. Он уже слышал версию событий в изложении Эни и потому быстро отправил девицу к самой воде, под присмотр сына. Остальных девушек развели в разные концы пляжа так, чтобы они не слышали бесед с подругами. О таком методе допроса свидетелей Желчи рассказал Джонатан за те короткие минуты, когда они раздевались, чтобы плыть
Черная Трава продолжала начатую «песню»: и чуть ее, беззащитную, не убили, и в грязи вываляли! А кот чуть не загрыз, а страшные ящерицы так шипели, а нож она не кидала, ну вот не помнит она такого!
Желчь смотрел на рыжего кота, усиленно «бодающего» сидящую на траве Уну, на хмурую Марью рядом с ней, на свистящих в воде ящерок, на совершенно целую, хотя и слегка запыленную девицу и понимал, что скандала не избежать. Ранение своей дочери Токей Ито не простит. Девушки, как и ее отца с доком, на пляже уже не было. Да и Хромой Медведь попытку всадить нож в спину своей невесте так просто не спустит, вон как смотрит... Понял, наконец, что женские э-э-э… разборки - это не шутки. И чтобы сейчас ни плела девица, и хоть какой э-э-э… няшкой не казалась, именно она в спину нож бросала.
Если бы ходоки слышали мысли индейского следака, им бы стало стыдно за такое пополнение его словарного запаса.
На завтрак, естественно, опоздали, но повариха возникать и не пыталась, она-то видела, как привели в лагерь индианку с перевязанной рукой. Да и к приходу основной команды индейцы уже ушли, док справился быстро. Рана чистая, нож попал в голую руку, обработку провели сразу и грамотно, так что небольшие швы много времени не потребовали. Ели молча, вся эта история выглядела некрасиво.
– Зря мы, наверное, эту мстю устроили, - вздохнула Эни.
– Не зря, - покачал головой Ло.
– Это как нарыв, чем раньше вскроешь, тем лучше. Да и Медведь наш, по-моему, не до конца понимал ситуации.
– Да, ситуёвина была отвратительная, - покивала головой Марья.
– А Мишка наш Хромой молод еще в таком разбираться.
– И Невс опять облажался, - хмыкнул Дени.
– Да-у, - кот перестал есть, пригнул голову, развесив уши.
– Я не-успел.
– А чего ж ты не успел?
– улыбнулась Эни, так смешно в своей виноватости, выглядел кошак.
– А по ство-улу спускался сзади, что-убы быстрей и не заме-утили.
– очень по-человечески вздохнул Невс.
– И не-успел вы-упрыгнуть…
– Из-за ствола никто не успел бы, - утешил кота Дени и решил пошутить.
– А чего не телепортнулся?
– Те-улепортацией не вла-удею…- на полном серьезе ответил Невс.
– Да ты что?! Все умеют, а ты нет?!
– продолжал прикалываться парень, а остальные с интересом исследователей следили за биофагом.
– Все уме-уют?
– Невс вытянулся в струнку.
– Ну да! Просто повода ведь не было показывать…- и замолчал ошарашенный, впрочем, как и все остальные.
Невс вдруг застыл, его глаза потеряли яркость, как и цвет шкуры.
– Эй! Я пошутил!
– реакции не последовало… К Невсу рванули Ло и Джонатан, аналитик успел первым, за что и поплатился проколотым пальцем. А окаменевшая в буквальном смысле тушка перевернулась на бок с металлическим стуком.
– Ой!
– Дени тоже кинулся к коту, но был остановлен окриком дока.
– Хватит нам одного вампира, - он с неодобрением посмотрел на Джонатана, по-простому сунувшего уколотый палец в рот.
– Полотенце возьми.