Куда жить
Шрифт:
Все идет по кругам, да, а ты думал — как?.. Покуда Земля вращается вокруг оси и вокруг Солнца, все будет совершать соответственные кругообороты. Все бытие ритмично-циклично, и сердце твое тоже.
Жить — идти долго?.. Да, бесконечно долго, малыш. Не так уж долго, взросляк. Совсем чуток, старикан. Знаешь, почему время скудеет?.. Потому что держишься за себя и потерял любопытство.
Жить — идти непонятно куда?..
Да, непонятно. Как в Космосе. Какая в этом трагедия?
Это ведь интересно. И если есть крылья, зачем дорога?..
Признаюсь тебе: давно уже и все чаще я всматриваюсь в происходящую вокруг и совсем рядышком жизнь как бы оттуда — из иномирия — так, словно меня в этом мире больше нет, верней, уже нет в качестве непосредственного
Но в другом виде — неощутимо-проникающем, соприсутствующем — все-таки есть, не может не быть… Понимаешь?.. Не может не быть — я буду, ты будешь, и все-все — были, будут и есть…
И вот оно, главное, Гранд. Я обнаружил, что любить мир-без-меня несравненно проще, чем мир-со-мной, — сладостно-легко любить, тихо-радостно… Веришь?..
Как говорить с ребенком о смерти?
Письма-вопросы, подобные трем нижеследующим, я получаю примерно с тою же регулярностью, что и вопросы о том, как быть, когда бросил муж, когда изменила любимая или когда не складывается карьера.
Ответить спешу сразу — почему, легко догадаетесь…
В.Л., пишу с надеждой получить совет по поводу моей четырехлетней внучки. Она постоянно говорит о смерти… Я не хочу жить.
Я хочу к Боженьке на небо и чтобы меня закопали в землю… Я не хочу взрослеть. Hе справляйте мне дни рождения… Я не хочу взрослеть, потому, что когда я стану большой, вы умрете, и я останусь одна…
Я пытаюсь ей объяснить, что мы всегда будем с ней, что ей нечего бояться… Но эти разговоры не прекращаются. Она никогда не видела похорон, ну если только по телевизору. Семья у нас благополучная, нет причин для страха… Хотя, возможно, чего-то она все же боится… Как нам вести себя, как отвлечь ее от этих мыслей?..
Л.А., подобные настроения посещают почти каждого ребенка, потом сами собой проходят и забываются; но если они устойчивы и непреходящи, особенно у такой малышки, это уже требует повышенного внимания со стороны взрослых…
Возможных причин две, и они друг друга не исключают. Либо в семье все-таки не такое уж благополучие и есть какой-то неявный конфликт или напряженность между родителями, или между вами и родителями (кстати, почему пишете именно вы, бабушка, а не мама с папой, и что они думают по поводу происходящего?)
А вторая возможная причина — особость, необычность ребенка. Может быть, ярко выраженный меланхолический темперамент, чрезвычайная чуткость и ранимость души при раннем умственном развитии…
Похоже, у девочки вашей есть и страхи, и признаки депрессии («не хочу жить… хочу, чтобы меня закопали в землю…»), но судить об этом наверняка не могу — письмо не дает достаточной информации.
Чтобы советовать обоснованно и конкретно, психотерапевт должен получить подробное представление об атмосфере в семье, о взаимоотношениях между всеми ее членами, о характере каждого и о стиле взаимоотношений с ребенком, о характере и особенностях развития самого ребенка, начиная с зачатия… Где же родители, почему они не проявляются?..
Ответа на свой ответ я пока не получил; это укрепляет меня в предположении о какой-то напряженке в семье, где бабушка явно на первой воспитательской роли, что само по себе не плохо, но… Где родители?..
О случае довольно похожем сообщает мама пятилетнего мальчика.
В.Л., мой Никитка примерно полгода назад стал мучаться вопросом смерти. Особых причин не было, но с раннего возраста он очень интересовался миром животных, знал, что все друг друга едят, что звери могут умереть
Примерно в сентябре началось следующее:
— Почти каждый вечер Никитка плачет по 10–15 минут, что не хочет умирать.
— Говорит, что не хочет расти, так как все, кто растут, потом умирают.
— Хочет оставаться маленьким, никогда не вырастать и жить вечно.
— Не хочет есть мясо, чтобы не расти.
— Плачет, что умрем мы с папой.
— Говорит, что, когда вырастет, придумает лекарство (эликсир бессмертия). Потом плачет, что если даже «умные ученые» за столько лет не придумали этого лекарства, то у него, Никиты, наверное, не получится тоже.
— Придумал: чтобы жить вечно, надо говорить «Я жду до лета».
Что эта спасительная фраза поможет ему жить вечно, так как «лето каждый раз новое, и если я буду ждать каждый раз новое лето, то я не умру».
— Говорит, что лучше бы его совсем не рожали, так как тогда ему не надо было бы бояться умирать.
Мне его ОЧЕНЬ жалко… Сама я стала бояться смерти года в два и, пока сама не родила, боялась ее панически: ночами просыпалась, плакала… Сейчас вопрос приглушился, но скрытий страх остался. Как помочь моему маленькому, если я сама боюсь… Что нам делать? Как нам реагировать?..
Алена, ваш сын проходит обычную стадию знакомства с реальностью, которая включает в себя и реальность смерти. Смертность как свойство жизни, как принадлежность собственной жизни — когда-то и мы с вами столкнулись с этим впервые…
На эту тему я кое-что писал в «Нестандартном ребенке» и других книгах, в рассылках, но сколько чего ни напишешь, все будет мало и неудовлетворительно.
Немудрено: все силы разума и души человеческой с тех незапамятных пор, как человечество начало себя сознавать, бьются, как волны о каменный берег, об эту мучительную данность, непостижимую тайну предела бытия, всепреходящести, всеконечности (и себя включая) — тайну вечной невечности…
Сколько ни напридумано вер в жизнь бесконечную, версий возможного бессмертия — и переселение душ (реинкарнация), и царствие загробное с его разными небесными, подземными и еще какими-то помещениями, и переход бытийственной информации в антимир и обратно, и возврат времен в циклах пульсирующей вселенной, и перспективы клонирования, и заморозка, и прочая, прочая, — все в лучшем случае боль смягчает, но утолить не может; все если и достаточно обнадеживает, то недостаточно убеждает; все ужас небытия вроде бы прогоняет или отодвигает, а он лезет обратно, лезет отчаянно…
Со всеобщей смертной обреченностью, с приговоренностью — давайте для простоты и доступности назовем ее, что ли, Скелетом — каждый родившийся встречается в одиночку, голеньким и беспомощным, бесконечно глупым… Да, травма первой встречи просыпающегося сознания со Скелетом для нормально развивающегося ребенка практически неизбежна, все дети переживают ее по-разному, одни раньше, другие позже, одни острее, другие — мягче. И все или почти все — раньше или позже, легче или труднее — находят какой-то способ внутренней защиты, точней, способ сосуществования — некий шкаф, куда этот самый Скелет более или менее благополучно запихивается, до поры до времени…
Все человеческие состояния (и не только детские), когда Скелет оказывается вне шкафа (или человек сам в свой же скелетный шкаф залазит, так тоже часто бывает), я называю Кризисами Сознания Смертности, сокращенно: Кри-Сме, и таких Кри-Сме, в разных масштабах, каждый в жизни переживает, по моим подсчетам, самое меньшее, три, а самое большее — семь. Как правило, Кри-Сме именно из-за своей мучительности быстро и благополучно минуют, более того — помогают подвижкам в развитии, продвижению к зрелости души и ума. Лишь немногие застревают в них на долгие годы, и таким несчастным, конечно, не позавидуешь…