Кухня дьявола
Шрифт:
Тогда М. спросил, в чем состоит это «множество проблем».
— Вот ты, — продолжал полковник Асаока, глядя на М.,- спросил сейчас о положении в Маньчжурии, а эта самая Маньчжурия, которая должна быть раем «вандао», кишит шпионами гоминьдановской армии, коммунистической 8-й армии Китая и русскими. Взять хотя бы Харбин — это же гнездо шпионажа, опорный пункт диверсионной деятельности в Маньчжурии. Там разрушают железнодорожные пути, устраивают поджоги. Да вот дней двадцать тому назад произошел взрыв на харбинской электростанции, который причинил огромный ущерб.
Разговор приобрел остроту, и перья корреспондентов быстрее забегали по листкам блокнотов.
М.
— Тогда, по-видимому, у спецслужбы и жандармерии много работы по выявлению этих шпионов? Полковник Асаока кивнул:
— Разумеется! Харбин — город многонациональный, в нем живет несколько десятков тысяч русских белоэмигрантов, они укрывают советских шпионов, и выявить их не так-то просто. Поэтому жандармерия учредила особый орган Бюро по делам русских эмигрантов, — чтобы зарегистрировать всех до одного русских, живущих в Маньчжурии, и строго следить за ними… Но их так много, что просто мученье…
— Куда же внедряются шпионы? — продолжал спрашивать М.
— В Харбине есть район, который называется Фудзядян. Это огромный район трущоб, занимающий около четверти всей площади города. В этом вертепе смешались многие расы, там обитают беглые, бродяги, преступники… Там же скрываются и шпионы. Стоит только попасть в этот Фудзядян — там такой лабиринт улочек, просто муравейник. Тому, кто оказывается в этом районе впервые, выбраться нелегко… Человека там могут раздеть догола, убить и бросить где-нибудь. — Глаза полковника Асаоки засверкали. — Так пропал один следователь-японец, который отправился туда разыскивать преступника. Труп его потом нашли в реке Сунгари. Вы в эти трущобы не заходите. Там мы не можем гарантировать вам безопасность.
За всеми этими рассказами крылась важная «тайна», связанная с «отрядом 731», и корреспондент М. вскоре узнал о ней.
Легенда о трущобах
Глядя на гостей, полковник Асаока продолжал:
— Фудзядян — крупнейший черный рынок опиума во всей Маньчжурии, а может быть, и во всем Северном Китае. Там живут и денежные воротилы, способные в один день парализовать экономику всей Северной Маньчжурии, и нищий люд, одетый в лохмотья. Они живут одним днем и, конечно, воруют. Не остановятся и перед тем, чтобы убить.
Обведя взглядом лица корреспондентов, полковник добавил:
— В Фудзядяне под землей есть склады опиума, и зимой там часто можно набрести на трупы курильщиков, которые, накурившись опиума, замерзли прямо на улице.
— Но если бы Квантунская армия пожелала, она, видимо, могла бы в один прием смести эти трущобы? — последовал робкий вопрос одного из корреспондентов.
— Разве это возможно? — Полковник Асаока с едва заметной усмешкой посмотрел на корреспондентов. — А куда расселить десятки тысяч людей, живущих там, как найти для них какое-либо занятие? Все это сложно.
Встреча с корреспондентами неожиданно как-то вылилась в пространные рассуждения представителя харбинского отделения спецслужбы о трущобах.
Вечером следующего дня, который оказался свободным от всяких мероприятий, корреспондент местной газеты «Харупин нитинити» Кимура пригласил М. в русский бар на Китайской улице — самой оживленной и красивой улице Харбина. Потягивая пиво, Кимура сказал:
— Послушайте, я, конечно, не хотел бы, чтобы вы кому-нибудь сообщили, что это идет от меня, но вчерашний рассказ о Фудзядяне имеет совсем другой смысл.
М. заинтересованно посмотрел на Кимуру. Тот продолжал:
— Фудзядян действительно ужасное место, но как вчера кто-то правильно подметил, Квантунская
— Значит, весь этот рассказ — хитрая уловка? Кимура кивнул.
— Года два тому назад, в январе, произошел такой случай. На улице Чжэнъян-цзе, которая ведет в Фудзядян, был найден замерзший труп молодого мужчины. Этот молодой человек был корреспондентом местной японской газеты «Мансю нитинити». Звали его, кажется, Моримото… Полиция, проводившая расследование, установила, что Моримото уже давно пристрастился к опиуму и в тот день, накурившись в одном из притонов Фудзядяна, брел в невменяемом состоянии по улице и, упав, замерз… Однако все его сослуживцы и по сей день в один голос утверждают, что он никогда не курил опиума.
— Значит, он искал там какой-то материал? — мелькнула у М. догадка.
— Да, Моримото занимался сбором информации по военным проблемам и заинтересовался вопросом об УПВИП.
— УПВИП… — это ведь означает Управление по водоснабжению и профилактике? — всплыло у М. в памяти. Так назывался особый отряд Квантунской армии, о котором в шутливом тоне упомянул в разговоре с ним перед отъездом начальник информотдела японской армии полковник Накао Яхаги.
— Значит, Моримото убрали, потому что он слишком глубоко копнул секреты армии?
— Нет, я этого не говорил. — Тут харбинский корреспондент как-то смутился, и на этом разговор тогда закончился. М. заметил, что Кимура явно раскаивался, что сболтнул лишнее.
М., далее, вспоминает: «На встрече с корреспондентами заместитель начальника харбинского отделения спецслужбы Асаока подчеркнул: „Наша спецслужба имеет особые задачи по борьбе со шпионажем и особый отряд для этого“. Он пояснил, что „особый отряд для борьбы со шпионажем“ — это засекреченная воинская часть, состоящая исключительно из русских белоэмигрантов и известная под названием „отряд Асано“, по имени командира этого отряда полковника Асано из харбинского отделения спецслужбы. Однако для чего потребовалось создавать этот секретный отряд, Асаока не сказал. Вот так, с одной стороны, люди, пытавшиеся проникнуть в тайну Управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии, а с другой харбинское отделение спецслужбы, принимавшее все меры, чтобы не допустить этого. Трущобы Фудзя-дяна были подходящей ареной для подобной борьбы».
Что такое «новое оружие»
От посещения харбинского отделения спецслужбы у М. осталось еще одно отчетливое воспоминание. В заключение этой встречи он попросил: «Разрешите мне задать последний вопрос. Согласно сведениям, которые мы получили от Квантунской армии во время нынешнего пребывания в Маньчжурии, советские войска, находящиеся на Дальневосточном фронте, занимают позиции на трех участках советско-маньчжурской границы — восточном, западном и северном и, несмотря на то, что идет ожесточенная борьба на советско-германском фронте, с этих участков не снимается ни живая сила, ни техника, а скорее даже идет их наращивание. Здесь М. сделал паузу, внимательно посмотрел в лицо полковнику Асаоке, а затем продолжил:- В связи с этим хотелось бы знать, каков стратегический замысел Квантунской армии относительно ведения боевых действий на севере на тот случай, если в недалеком будущем дело дойдет до прямого столкновения с советскими войсками? Полностью ли обеспечена возможность осуществления таких боевых действий?»