Кухонный бог и его жена
Шрифт:
А еще тетушка Мяо наверняка сказала, что я дочь человека настолько богатого, что он мог позволить себе подарить младшему брату целую фабрику и лучший дом в Речном Устье, потому что в Шанхае у него оставалось гораздо больше имущества. Я знаю, что Вэнь Фу спрашивал обо всем этом.
И вот что случилось дальше. Вскоре после того, как я отказалась передавать письма, к нам в двери постучалась тетушка Мяо и привела с собой родителей Вэнь Фу. Пинат была так взбудоражена, что чуть не уронила чайник, подавая им чай. Она так хихикала, что Новой тетушке пришлось дважды ее отчитать за
Но я заметила, что мать Вэнь Фу не обращает внимания на Пинат и на ее глупое поведение. Она очень внимательно рассматривала меня.
Гостья спросила, не я ли шила платье, которое на мне надето, затем тщательно осмотрела стежки и края рукавов и сказала, что мое мастерство не так уж и плохо, но его можно усовершенствовать. Потом она спросила о моей бледности: натуральный ли это цвет моей кожи, или я недавно болела? Почему я так молчалива? Я страдаю кашлем? Быстро ли я устаю?
На следующий день Старая и Новая тетушки отправились с визитом на другой конец острова, в дом Вэнь Фу. Пинат была в таком восторге, что уже выбирала западные фасоны свадебных платьев.
А затем Старая тетушка объявила, что нашей семье сделано брачное предложение. Вот только касалось оно не Пинат, а меня.
Я не соглашалась и не отказывалась. Моего ответа вообще никто не спрашивал, потому что решение полагалось принимать не мне. Конечно же, я не захлопала в ладоши и не стала благодарить тетушек за то, что они спланировали для меня такое чудесное будущее. Но я и не убегала в свою комнату со слезами, отказываясь от еды, бледнея и грозя, что умру, как поступали некоторые девушки, когда их семьи выбирали для них не лучших мужей.
Если бы ты спросила меня, что я чувствовала, когда мне сообщили, что я выйду замуж за Вэнь Фу, я бы ответила тебе так: мне казалось, будто я выиграла большой приз. И одновременно — будто мне только что объявили о том, что отрубят голову. А по правде, наверное, что-то среднее между одним и другим.
После объявления я осталась сидеть за столом, слишком ошеломленная и смущенная, чтобы что-то сказать. А Пинат надулась.
— Зачем Уэй-Уэй замуж? — спросила она.
Новая тетушка не угадала, отчего ее дочь недовольна.
— Не надо быть такой эгоисткой! Она сможет часто к тебе приезжать. Но сейчас Уэй-Уэй должна выйти замуж и покинуть нас. Она старшая из вас, и возраст у нее подходящий. Ее муж старше ее всего на пять лет. Чуть позже ты навестишь кузину в доме ее новой семьи.
Я тихо сидела, пытаясь представить Вэнь Фу моим мужем. Я видела, как бегу навстречу ему по дороге, как это делала Пинат. Только на этот раз он целует меня, а не ее. Он смеется и говорит мне, что у меня хорошенькие щечки, розовые, как платье, что на мне надето. Вот я открываю его письмо, и сердце бьется еще чаще.
Глянув на Пинат, я увидела, что она от злости потеряла дар речи и что у нее чуть не валит дым из ноздрей. Пф! Пф! Как у дракона, которому наступили на хвост. Она не умела прятать чувства, как я. И только тогда я поняла, что так долго и глубоко прятала свои чувства, что сама не замечала их. До этого дня. Я поняла, что все это время,
Нет, это была не любовь! Я не об этом говорю. Это была глупая надежда. Я училась надеяться на лучшую участь.
Ты мне не веришь? Разве тетушка Хелен не рассказывала тебе эту историю? Ну что же, она хотела, только я ей не дала. Я знала, что если она возьмется за рассказ, то все перепутает. Она бы сказала:
«Твоя мать влюбилась. Так романтично!»
Но ты же ее знаешь. Если она где наткнется на ложь, то сочтет ее правдой. Как вот эта ее история про опухоль мозга. Нет у нее никакой опухоли. Я ей сказала, но она не поверила. Она решила, что я так говорю из жалости.
«А почему я должна тебя жалеть?» — спросила я.
«Потому что я умираю», — ответила она.
Ну вот как с такими спорить?
Вот почему я сама рассказываю тебе эту историю, а не тетушка Хелен. И ты должна верить мне, потому что я твоя мать. Я не любила Вэнь Фу, даже в самом начале. Я была счастлива, конечно, но только потому, что увидела в этом браке шанс. Хотя могла перепутать счастье с любовью, самую малость.
Несколько дней после этого объявления я внимательно выслушивала тетушек, склонив голову в самой почтительной манере. Они говорили, какая хорошая семья Вэнь и как мне повезло. Старая тетушка подчеркнула, что они принимают меня, несмотря на порочащее поведение моей матери. Мне рассказали, что у Вэней успешный бизнес за рубежом. Вэнь Фу будет рад помочь моему отцу с продажей наших шелков и хлопка. Он даже уже пообещал это. Я узнала, что мать Вэнь Фу очень талантлива, хорошо шьет и рисует пейзажи, прекрасно готовит и эффективно управляет домом. Она многому может меня научить. Да и сам дом, конечно, не так прекрасен, как наш, но все же очень хорош, и в нем много слуг. У Вэней даже есть автомобиль!
Чем больше я слышала, тем больше мне хотелось им верить. Я представляла, как Вэнь Фу приедет на автомобиле, чтобы забрать меня с собой, и как я буду рада оставить свою прошлую жизнь позади. Я мечтала жить в счастливом доме, где никто ни на кого не жалуется, и о свекрови, редком сокровище, которая бы хвалила меня, а не ругала. Я представляла себе слуг, которые наливают мне чаю еще до того, как я осознала, что хочу пить. И там же, в моих фантазиях, вокруг меня бегали дети, много детей, почему-то все одного роста, и они тянули меня за полы юбки, заставляя улыбаться. Когда тетушки сказали, что я выйду замуж за Вэнь Фу, я представила себе будущее таким, как его описала гадалка, разговаривая с Пинат.
И теперь, когда мне выпало такое большое счастье, мне было очень жаль кузину. Но потом она стала обвинять меня в предательстве. Все это время, до самой свадьбы, нам приходилось делить кровать. Когда я входила в комнату, она плевала на пол, а по ночам пинала мои ноги, толкалась и стягивала с меня одеяло, шептала, что я хуже червей, которые поедают мертвых животных.
— Ну ты же слышала свою мать, — протестовала я. — Я старшая, значит, должна первой выйти замуж. Мне приходится слушаться. Если хочешь что-то изменить, иди и сама поспорь со своей матерью.