Кукла без сердца, или Твоя жизнь всегда будет пахнуть моими духами

Шилова Юлия Витальевна

– Почему «напоказ», ведь жители отгородились высоченными заборами?

– Заборы ничего не решают. Например, у одного бизнесмена дела шли успешно. Он заработал три миллиона долларов, купил особняк на Рублёвке и надеялся, что с каждым годом его доходы будут увеличиваться. Но ведь бизнес в нашей стране неустойчив. На следующий год бизнесмен не смог ничего заработать и прогорел. Он схватился за голову и впал в истерику – панически испугался, что соседи заметят снижение уровня его жизни. Так что жизнь на Рублёвке – это своеобразный лотерейный билет и бесконечная демонстрация своего успеха. На Рублёвке идет вечное соревнование – у кого круче особняк, дороже машина, красивее жена или любовница. Если случается финансовый крах и ты опускаешься ниже, то жить на Рублёвке становится

слишком накладно. Телефон слегка устаревшей модели или машина, на которой хозяин ездит более трёх лет, уже считаются банкротством. Те, кому не по средствам Рублёвка, продают свои дорогущие дома и мигрируют на Киевское шоссе или Новую Ригу. Но не все уезжают с Рублёвки только потому, что не тянут финансово. Многие покидают это место от разочарования, мотивируя отъезд тем, что там слишком некомфортно в душевном плане. Никто и ничто не гарантирует соседство хороших людей, даже уровень дохода. Если у человека много денег, это не означает, что он воспитанный, вежливый и тактичный, скорее наоборот, это дебошир или криминальный авторитет, а может, и вовсе любитель острых экстремальных ощущений. Хотя Рублёвка – место престижное и свидетельствует об уровне дохода, оно не может гарантировать качество жизни. На сегодняшний день там живут не самые культурные и известные люди. У кого хватает денег, тот уезжает жить в Лондон или на Лазурный Берег, а кто-то – на Новую Ригу. Я правильно поняла, что ты живёшь в районе, который напоминает нашу Рублёвку?

– У нас всё гораздо проще, – улыбнулся Леон. – Нам понты не нужны. Просто каждый живёт так, как может.

Глава 17

Во время пути я искоса поглядывала на Леона и периодически напоминала, что русские девушки самые лучшие в мире.

– Лика, но я же попросил прощения. Просто я вообще не пью, а тут мне в голову ударило.

– Ну хорошо, будем считать, что ты ничего не говорил, а я ничего не слышала.

Я улыбнулась: судьба даёт мне шанс, и я буду идиоткой; если им не воспользуюсь. Если хорошо постараюсь, то смогу сделать Леона главным мужчиной своей жизни. Он купит мне автомобиль, учитывая все мои пожелания, и станет для меня человеком, с которым мне захочется расправить свои поникшие крылья и взлететь. Вдруг это именно тот, кого я так долго ищу? Близкий друг, с которым будет комфортно, легко, светло, спокойно и безопасно. Рождённые летать не должны складывать крылья. Я ведь так мечтала иметь дом – полную чашу, экзотические фрукты на столе не по праздникам, а каждый день. Именно Леон в состоянии всё это мне дать.

Я представила себя законной женой Леона, словно уже давно живу в его роскошном особняке. Мой сейф набит подаренными бриллиантами, а в гардеробе висят шубы на любой цвет и вкус. В моём гараже стоят спортивный «Мерседес» и ярко-красный «Феррари».

Мне всегда нравился «Феррари», но такую машину могут позволить себе только состоятельные люди. Эта марка класса люкс. Для амбициозных миллионеров стоимость такой машины не имеет значения, они просто любят комфорт и скорость. Внешний вид автомобиля кричит о солидности и роскоши, купить его могут позволить себе далеко не все. Будь я супругой состоятельного человека, я бы настояла именно на этой марке автомобиля. А как ещё можно пробиться в жизни, чтобы вытащить выигрышный лотерейный билет? Все друг друга используют. Мужчина использует женщину, а женщина – мужчину.

Самое важное – не забывать правило настоящей женщины: НАСТОЯЩАЯ ЖЕНЩИНА ДОЛЖНА УМЕТЬ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ МУЖЧИНОЙ. Вот именно, должна! И неважно, какой мужчина – богатый или бедный. Просто богатым пользоваться намного приятнее, чем бедным. Любовь богатого проявляется поступками и действиями, а бедного – только словами. А я не люблю трепачей.

Когда я увидела дом Леона, а этот дворец домом-то назвать язык не поворачивается, я с трудом сдержалась, чтобы не закричать от восторга.

Мне всегда хотелось попасть в мир успешных мужчин. В реальной жизни от этого мира меня отделяла куча светских условностей, желание победить любой ценой и возможность зарабатывать серьёзные деньги. Я мечтала попасть в этот мир,

несмотря на то что порой он жесток и несправедлив, играет чужими судьбами и наносит удар ниже пояса. Иногда мне казалось, что я уже в двух шагах от заветной цели. Но увы, у желанной «двери» меня останавливали, отшвыривали, как бездомную шавку в лютый мороз, закрывали «дверь» и забывали про то, что я скулю и корчусь от боли.

– А у тебя очень уютно, – улыбнулась я, переступив порог трехэтажной виллы.

На первом этаже располагалась большая гостиная. Стены ее были увешаны картинами современных художников. Из гостиной можно было пройти на двадцатиметровую террасу и выйти к бассейну. Я заглянула в просторную, оборудованную по последнему слову техники современную кухню и большую прачечную. Да! Впечатляет! На втором этаже находились спальни с ванными комнатами, гардеробная и ещё одна терраса. На третьем этаже – бар, бильярдная, комнаты прислуги и ещё одна крытая терраса с фантастическим видом на море. Сад в тысячу квадратных метров походил на сказочный парк.

– Ну как тебе? – поинтересовался Леон.

Я онемела от восхищения и лишь с восторгом посмотрела на него.

Леон повел меня дальше, объясняя, что где находится.

– Автоматические ворота. Гараж на четыре машины. Внутренняя и наружная сигнализации. Две телефонные линии. Одна из них для интернет-соединения, – стоя на террасе, рассказывал он о достоинствах виллы.

– Просто фантастика! – воскликнула я.

А затем он пригласил меня в просторную гостиную. Я отметила, что в доме нет ни одной дешёвой вещи. Всё только самое лучшее, дорогое и очень модное.

– Ну как?

– Впечатляет.

И дом и отель просто кричали о богатстве. Я понимала, что с ним будет сложно, но не боялась. С мужчинами без денег намного проще и понятнее, только вот радости от этих отношений нет никакой. Она может быть только в начале отношений, но проходит совсем немного времени, и от неё не остаётся даже следа. Раздражение и подсознательная обида начинают душить за то, что выбрала не самого лучшего мужчину.

Мы с Леоном сидели в гостиной на мягких диванах и говорили большей частью обо мне. Могу признаться, это льстило. Я не хотела думать об импотенции жениха. Я ощущала, как между нами возникает вибрирующий поток симпатии, который ещё больше запутывает мои и так непростые отношения с предполагаемым супругом. В глубине души я всё понимала, но ничего не могла с этим поделать, ведь я очень сильно хотела этого мужчину… На минуту представила, что он умелый и нежный любовник, и тут же на меня навалилась тоска. Я наконец осознала, что между нами нет и не может быть интимной близости. Никогда…

Глава 18

Леон позвонил в серебряный колокольчик.

– Лика, хочу познакомить тебя с моей домработницей. Её зовут Карла.

Вошла невысокая большеглазая итальянка и с улыбкой молча посмотрела на меня. Возможно, она в курсе трагедии хозяина, но мне не хотелось в это верить.

– Ты не пугайся, что Карла такая молодая. Она из многодетной семьи и умеет всё на свете. К тому же очень трудолюбивая. Спасибо, Карла, ты свободна, – обратился Леон к девушке.

Та вышла.

В эту минуту у Леона зазвонил мобильник, и он тут же ответил. Я напряглась, понимая, что он разговаривает с полицией.

– Это по поводу меня? – тут же спросила я, когда он положил телефон в карман.

– Да. Меня вызывают в полицейский участок.

– Леон, меня посадят? – спросила я с дрожью в голосе.

– Лика, я уже столько раз объяснял: тебя не тронут. Я закрою это дело и сниму с тебя все подозрения.

– А можно с тобой?

– Не думаю, что это хорошая идея. Не стоит тебе лишний раз светиться в полиции. Останься дома. Если есть желание – сходи искупайся в море. Карла приготовит тебе что-нибудь вкусненькое. Ты можешь смело заказывать всё, что ты бы хотела поесть, она фантастически готовит.

– А ты надолго?

Леон обнял меня за плечи и слегка притянул к себе:

– Господи, Лика, да ты вся дрожишь. Успокойся, всё будет хорошо. Ты мне веришь?

– Верю.

– Вот это другой разговор.