Кукла для босса

Волкова Виктория Борисовна

«Ерунда», — отмахнулась она и, поднявшись лифтом на седьмой этаж, попала в святая святых холдинга. Здесь располагались кабинеты как самого председателя правления и его заместителей, так и юридическая служба, экономисты и бухгалтерия. Только само огромное помещение офиса оказалось разделено на зоны. Часть, где в дорогущих кожаных креслах восседали важные персоны, отделялась от рабоче-крестьянской несколькими коридорами и прозрачной дверью, запертой на электронный замок. В непосредственной близости от царских врат, будто святой Петр, томился охранник.

— А, Макарова, — кивнул он, приглашая пройти внутрь, будто только ее и ждал.

А там

за небольшим стеклянным столом уже восседала целая комиссия. Какой-то худой паренек в очках, грудастая девица в водолазке, тетка-кадровица в аляповатом костюме и дядька в галстуке с подсолнухами Ван Гога. Где-то с краю примостился солидный мужик в клетчатой рубашке и джинсах. Ничего особенного, только вот золотая оправа выдавала его с головой

«Наверное, это и есть биг-босс, — подумала Ева, — очочки точно такие же как у моего папаши, — вздохнула она. Естественно, ей никого не представили, зато каждый с умным видом сунул нос в анкету. Несколько раз спросили про парня и гражданский брак.

«С моим папой и братьями? Вы издеваетесь?» — хотелось закричать ей.

Она вполуха послушала причитания мужчин, как же такая красотка живет одна, ответила на пару вопросов по специальности, что задала холеная блондинка, начальник юридической службы, и уже мысленно попрощалась со всеми.

«Я им точно не подхожу, — мысленно ухнула Ева, входя в кабину лифта. — На такую зарплату нужен профи, а мне еще расти и расти. И они сразу поняли, что я — балда. Почти ни одного вопроса по делу. Все больше пустяки спрашивали. Из вежливости. Одна ли живу или с родителями? Есть ли домашние животные? Встречаюсь ли я с кем-нибудь? И не собираюсь ли замуж в ближайшее время? Если так проходят все собеседования, — криво усмехнулась Ева, — то нужно отправить анкету в «Газпром»…»

— Макарона, — резко окликнул кто-то сзади, да еще и по плечу стукнул.

«Значит, однокурснички», — подумала Ева и нехотя повернула голову. Поморщилась внутренне, надев на лицо дежурную улыбку.

— Ты чего здесь? — подозрительно фыркнул Глеб Старшинов, бывший сосед по парте и незадачливый кавалер. — Тебя-то что принесло в офис к Агафонову?

— Куда? — не поняла она и тут же прослушала краткую историю компании, куда только что приходила на собеседование.

— Агафонов Михаил Александрович, хозяин всего, что ты сейчас видишь перед собой, и еще на десять этажей вверх. Глава холдинга, названного в честь себя любимого…

— Почему ты мне это рассказываешь? — протянула томно. Нарочито томно, зная, что собеседника это бесит.

— Зачем ты сюда приперлась, зубрилка несчастная? — процедил Глеб. — Тут таким, как ты, ничего не светит. Да и зачем тебе работать? Тебе папочка и мамочка все принесут на блюдечке…

— Идиот, — коротко бросила Ева и поспешила к выходу. Она чувствовала, как ее трясет от ярости, как от гнева руки сжимаются в кулаки.

«Так бы врезать по этой ехидной морде, — подумала она, представляя, как в лицо Старшинову хорошо заученным движением прилетает кулак. — В таком состоянии за руль лучше не садиться», — предупредил внутренний голос.

Она быстро прошла мимо парковки холдинга и, войдя в кафе напротив, уселась за столик у окна. Заказала латте и круассан и попыталась собрать себя в кучу. Вот только получалось с трудом, как всегда, когда кто-либо упоминал о матери. Горечь потери тотчас же затопляла душу и легкие. Становилось нечем дышать, а из глаз сами собой лились слезы. Еве всегда казалось, что тогда, десять лет назад, она попала

в какую-то параллельную реальность, да так и не вернулась обратно. Мама, красивая и здоровая, с голубыми глазами и копной черных волос, с румянцем во все щеки и заливистым смехом, умерла в одночасье. Вот она только ходила, ругала братьев за бардак в комнате, хлопотала на кухне, а потом прилегла на минутку, будто устала, и уже не поднялась. Никогда. К великому ужасу тех темных лет прибавилось и признание отца, что у него есть вторая семья и маленькая дочка.

— Теперь они будут жить с нами, — пророкотал он примерно через два года. И Ева даже сейчас помнила, как боль предательства захлестнула еще сильнее, чуть заглушая боль утраты. Новой женой отца оказалась его секретарша.

«Банальненько, — в который раз хмыкнула про себя Ева, вспоминая уверения отца, что мама знала и не препятствовала. — Мели Емеля, твоя неделя», — мысленно охнула, когда в первый раз осознала, что минимум три последних года до смерти матери отец жил на две семьи.

— Не тебе меня судить, — сурово одернул он, сразу пресекая любые обвинения. Илья с Никитой, наверное, знали что-то раньше или сработала гадская мужская солидарность. Но братья особого удивления не выказали, а вот на саму Еву вероломство отца подействовало сильно. Поэтому и вуз выбрала и работу искала самостоятельно, не желая зависеть от папеньки. Конечно, за последние десять лет горечь обид и потерь ослабла и не так давила к земле. Уже давно расправились плечи, и ей пришлось заново научиться смеяться и верить людям. И если первое получалось интуитивно, то вот со вторым до сих пор имелись большие проблемы. Превозмогая себя поначалу, а потом уже и по привычке, она стала общаться с семьей, не сразу осознав, что ни смотря ни на что любит отца.

«Невозможно еще и его потерять, — тяжело вздыхала она, утыкаясь носом в широкую грудь и вдыхая запах знакомого парфюма. Постепенно жизнь немного наладилась, но все равно при любом воспоминании о маме снова и снова возвращалось осознание невосполнимой потери и накрывало Еву своим черным покрывалом.

Когда принесли заказ, она постаралась отогнать от себя тягостные воспоминания и, закинув ногу за ногу, собрала ложечкой густую, крепко взбитую пенку и уставилась в окно, глазея на проходивших мимо людей и проезжающие машины. То и дело к зданию «АМА-Девелопмент» подъезжали крутые тачки. Парочка Галендвагенов, один Майбах и даже Хаммер.

«Наверное, мне тут точно не место, — сокрушенно хмыкнула Ева. — Скорее всего, эта комиссия отца Денисия пообщается с кем-нибудь еще из соискателей и возьмет на работу того же Глеба Старшинова. Он, конечно, неприятный типчик, но универ с красным дипломом закончил…»

Она не успела додумать, как в кармане куртки завибрировал сотовый.

«Наверное, это отец или братья по поводу новогодних праздников», — постаралась угадать она и тут же изумленно уставилась на экран. Звонили из отдела кадров «АМА-Девелопмент»!

«Сейчас откажут, откажут», — пропела она про себя и затаила дыхание. Но начальник отдела кадров заявила без предисловий:

— Евдокия Вадимовна, мы тут посоветовались… Вы нам подходите. Ждем вас в понедельник к девяти часам утра. С собой захватите паспорт, СНИЛС, зелененькая такая бумажка в пластике, и диплом об образовании.

— Что? — пробормотала Ева чуть слышно и тут же одернула себя. — Хорошо, я завтра… то есть в понедельник… обязательно буду! Спасибо!

— До встречи, — ухнула кадровица и отключилась.