Кукла на цепи. Одиссея крейсера «Улисс»
Шрифт:
— Слушаю, сэр. — Тэрнер в мгновение ока был рядом.
— Объявить обычную походную готовность. Полагаю, к тому времени, как мы придем, «волчья стая» уберется восвояси. Кто будет на подвахте?
— А Бог ее знает? — откровенно признался Тэрнер. — Допустим, вахта левого борта.
Вэллери усмехнулся.
— Левого так левого. Отрядите из подвахтенных две партии. Пусть первая партия расчищает обломки. Все за борт. Ничего не оставлять. Вам понадобится кузнец и его подручный, а Додсон, думаю, выделит вам газорезчиков.
Руководство примете на себя.
— Сделаю это гораздо раньше, сэр… Нельзя ли поговорить с вами с глазу на глаз?
Оба зашли в броневую рубку. Когда дверь за ними захлопнулась, Вэллери с любопытством и чуть ли не весело взглянул на Тэрнера.
— Снова бунт, старпом?
— Нет, сэр. — Тэрнер, расстегнув куртку, достал из заднего кармана брюк плоскую бутылку и посмотрел сквозь нее на свет.
— Слава Богу, цела! — произнес он с облегчением. — Боялся, что она разбилась, когда я упал. Это ром, сэр. Неразбавленный. Я знаю, вы противник подобного зелья, но ничего. Хлебните, вам это необходимо!
Вэллери нахмурил брови.
— Ром. Послушайте, старпом, что это вы себе позволяете?
— К едреной матери правила и уставы, командир! — грубо прервал его Тэрнер. — Выпейте, вам это будет как нельзя кстати! Вы контужены, потеряли много крови и до смерти замерзли.
Он открыл фляжку и сунул ее в руки Вэллери, который неохотно взял ее.
— Будем смотреть фактам в лицо. Вы нам нужны, нужны как никогда, а вы едва стоите на ногах. Да, да, едва стоите, — прибавил он сурово. — А ром поможет вам продержаться еще несколько часов.
— Вы весьма деликатны, — пробормотал Вэллери. — Хорошо, как вам угодно.
Он замолчал, не донеся флягу до рта.
— Кстати, вы подали мне одну мысль, старпом. Прикажите боцману начать раздачу рома. Велите сыграть сигнал: «Улучшить состояние!» Каждому матросу двойную порцию. Им это тоже понадобится. — Глотнув, он поморщился. Но не вкус рома вызвал у него гримасу отвращения. — Особенно похоронной команде, — добавил он.
Глава 10
В ПЯТНИЦУ
(пополудни)
Щелкнул выключатель, и хирургическую палату, где начало темнеть, залило резким голубоватым светом. Вздрогнув, Николлс проснулся и машинально прикрыл рукой утомленные веки: резало глаза. Он прищурился и с усилием взглянул на стрелки ручных часов. Уже четыре! Неужели он так долго спал?
Боже, ну и колотун!
Восседая в зубоврачебном кресле, он с трудом повернул голову назад. У двери стоял Брукс. Запорошенный снегом капюшон, словно венец, обрамлял его серебристые волосы. Онемевшими пальцами он пытался распечатать пачку сигарет. Наконец ему удалось вытащить одну сигарету. Держа в руке горящую спичку, он насмешливо поднял брови.
— Привет, Джонни! Простите, что разбудил вас, но вы нужны командиру. Правда, времени у вас еще хватит. — Поднеся сигарету к угасающему пламени, он снова поднял глаза. — Как себя чувствуете?
— Отравы, сэр? — в тон ему ответил Николлс. — Она понадобилась вам только потому, что поставили ошибочный диагноз? С адмиралом все будет в порядке, не волнуйтесь.
— О дьявол! До чего же несносны зеленые юнцы, особенно в тех, слава Богу, редких случаях, когда они оказываются правы… Я имел в виду ту самую бутылку контрабандного зелья, что изготовлено на острове Молл.
— Колл! — поправил его Николлс. — Но это неважно, как оно называется, — все равно его больше нет. Это вы его выпили, — прибавил он недружелюбно. Он устало усмехнулся при виде огорченного лица Брукса, затем, сжалившись, произнес:
— Но бутылочка «Талис–кера» у нас найдется.
Подойдя к шкафчику с надписью «Яд», он отвинтил крышку флакона с наклейкой «Лизол». Он скорее услышал, чем увидел, как стекло коснулось стекла, и машинально, как бы со стороны, попытался определить, почему у него так сильно трясутся руки.
Брукс опустошил свой стакан и блаженно вздохнул, чувствуя, как по всему телу разливается благодатное тепло.
— Спасибо, мой мальчик, спасибо. У вас налицо все задатки первоклассного лекаря.
— Вы так думаете, сэр? А я нет. Я больше так не думаю. После сегодняшнего дня. — Он поморщился, вспомнив что–то. — Их было сорок четыре.
Одного за другим, словно мешки с мусором, их побросали за борт. На все ушло каких–то десять минут.
— Сорок четыре? — поднял глаза Брукс. — Неужели так много?
— Не совсем, сэр. Это число пропавших без вести. Убитых человек тридцать, и Бог знает, сколько кусков и клочьев… В посту управления авиацией пришлось пустить в ход швабры и лопаты. — Он невесело усмехнулся. — Сегодня я не обедал. Не думаю, что и у остальных из похоронной команды появился аппетит. Задраю–ка я этот иллюминатор.
Он поспешно отвернулся от Брукса и пересек лазарет. Невысоко над горизонтом сквозь редкий снежок он заметил мигающий свет вечерней звезды.
Значит, туман рассеялся — туман, который спас конвой, укрыл корабли от подводных лодок, когда транспорты резко повернули на север. Он увидел «Вектру» с бомбосбрасывателями, на которых не оставалось ничего, даже отдаленно похожего на глубинные бомбы. Увидел «Вайтуру», подбитый танкер, почти по палубу осевший в воду, который угрюмо тащился в хвосте конвоя.
Видел четыре транспорта типа «Виктори» — огромные, мощные, надежные и в то же время, при всей их кажущейся неуязвимости, какие–то жалкие. Захлопнув водонепроницаемую крышку иллюминатора, туго закрутив все до последнего барашка, Николлс круто обернулся.
— Почему мы не поворачиваем назад, черт возьми? — вырвалось у него. — Кого Старик хочет одурачить, нас или немцев? Без авиационной поддержки, без радара, без малейшей надежды на помощь! Немцы теперь знают наши координаты с точностью до дюйма, а дальше им будет еще проще следить за нами. А впереди еще целая тысяча миль! — Повысив голос, он продолжал: