Кукла Яся
Шрифт:
— Илюха её любит. На остальное ему похрен.
— Так и должно быть. Я просто… в шоке чё, — говорю, как есть.
— Пахнет странно, — забавно раздувает ноздри.
— ФАК! — бросаюсь к плите. Там, на сковороде, горит наш обед.
— Ё-моё! Подгорели?!
— Ну естественно, заболтались мы! — переворачиваю лопаткой наггетсы, покрывшиеся тёмной коркой. — Блииин!
— Огонь, блять, меньше сделай.
А это уже Дымницкий.
Тоже проснулся. Стоит и мрачно взирает на процесс
— Вода бурлит. Пора засыпать гречку, — напоминает Череп, заглядывая с Гномычем в кастрюлю.
— Ну так сыпь. Мне за наггетсами следить надо.
— «Вовремя» ты следить собралась. Вонь палёным на всю квартиру, — язвит Кирилл, откручивая крышку от бутылки с кефиром.
— И ничего я не спалила. Всего лишь немного корочкой взялось.
— Немного? Ты уверена? — фыркая, усаживается за стол и открывает ноут.
— Уверена, — поджимаю губы и на всякий пожарный отставляю сковороду на соседнюю конфорку. От греха подальше. — Тох, как дела с гречкой?
— Всё тип-топ.
— Время засёк?
— Нет. Ща.
— Горе-повара… — комментирует происходящее Дымницкий.
Нажимаю на нож сильнее, когда режу помидор для салата.
Заткнулся бы уже. Прям бесит!
— Илюху видел, Кир? Мы пытались поговорить с ним, но он никого не настроен слушать.
— Не трогай его сейчас, Череп.
— То есть пусть спивается? — вклиниваюсь в их диалог.
— А ты тем более не лезь, сопля.
— Не называй меня так, — возмущаюсь, насупившись.
— На правду не обижаются. Зелёная ещё, жизни кого-то учить, — отзывается, не отрывая взгляда от экрана ноутбука.
— По крайней мере, я в отличии от тебя, вижу проблему, — выкладываю на тарелку загорелые котлетки. Вверх той стороной, которая более-менее сносно выглядит.
— Со своими проблемами Паровоз разберётся сам. Лучше бы порядок навела в квартире. Срач кругом.
Проглатываю эту шпильку. Думаю, исключительно по той причине, что на самом деле не считаю себя хорошей хозяйкой.
— К порядку в колонии не приучили разве?
— Я не собираюсь обсуждать это с тобой, — с грохотом ставлю блюдо на стол.
— Ясь, достань масло, — просит Череп, сливая воду.
Кипя от злости, концентрируюсь на его просьбе.
Холодильник.
Средняя полка.
Масло.
Нож.
Режу на кусочки.
Бросаю в гречку.
Отхожу.
— Дым, ты хавать будешь?
— Рискну, Тох.
Рискнёт.
Закипаю ещё больше.
Заправляю салат, перемешиваю помидоры, огурцы, зелень, лук. Отодвигаю стул со скрежетом, сажусь, а Череп тем временем раскладывает по тарелкам гречку и ставит их перед нами.
— Ну
Криво улыбаюсь. Ей Богу, едва сдерживаясь.
— Мать вашу! — морщится, положив в рот ложку гречки. — Вы сколько туда соли херанули?
— Слушай, а подними-ка свою задницу и приготовь обед сам! — чеканю по слогам.
— Пожалуй, чуть позже так и сделаю. Потому что жрать это невозможно, — встаёт, поднимает тарелку и несёт её к мусорке.
Мудило.
Тщательно пережёвываю салат, глядя в одну точку.
Его счастье, что он унёс эту тарелку самостоятельно. Иначе, вот вам крест, разбила бы ему её о голову…
Обед, как вы поняли, прошёл в довольно-таки напряжённой атмосфере. Есть абсолютно расхотелось, да и настроение конкретно испортилось.
Расстроенная я двинула в аптеку, дабы прикупить Паровозу «лекарство» от алкоголя и знаете что? В этот самый момент мне звонит Мари: звонкая, весёлая и жизнерадостная.
— Selam, [Привет (с тур.)] москвичка! — громко визжит она.
— Привет. Неожиданно, — останавливаюсь у пешеходного перехода.
— Nas?ls?n?z? [Как дела?]
Свожу брови к переносице.
— А можно по-нашенски? Я ни фига не одупляю.
— Rusca konusuyor musunuz? [Вы говорите по-русски?]
— Мари, ты издеваешься? — цепляю взглядом зелёный сигнал светофора и вместе с толпой перемещаюсь на противоположную сторону улицы.
— Прости, Яська. Я тут практикую турецкий…
— Со мной это бесполезно.
Останавливаюсь. Выгибаю бровь, глядя на дебила, занявшего всю зебру.
Совсем тупой, что ли? Не в курсе, что тормозить надо ПЕРЕД ней?
Люди, тихо возмущаясь, огибают тачку оленя.
— Хм.
Мари что-то щебечет в динамик, а я тем временем направляюсь прямо к иномарке, но вовсе не для того, чтобы обойти её, как делают это все прохожие.
— Бортич, ты вообще меня слушаешь?
— Ага. Ща, минутку.
Решительно шагаю прямо тупо по капоту охеревшего долбодятла.
Водила опускает стекло и выливает на меня убойную порцию мата.
Спрыгиваю на землю. В ответ, не оборачиваясь, демонстрирую ему средний палец.
— Ты совсем попутала, сука?
— Э, а ну залез обратно!
Слышу, как его затыкают мужики, проходящие мимо, и, довольная своей выходкой, иду себе дальше.
— Ясь, ты здесь?
— Да туточки я туточки. По улице иду прост. Шумно.