Кукловод. Книга 2. Партизан

Калбазов Константин Георгиевич

Прошел к платяному шкафу. Одежда на месте, как ее и оставил Шестаков. Но очень уж все какое-то… Словом, в приличном обществе не появишься, а таскаться по явочным квартирам рабочих-подпольщиков… Нет, постепенная карьера в обществе революционеров его не устроит. Ему нужен стремительный рост, а значит, необходимо оказаться как можно ближе к верхушке. И для начала не помешало бы приодеться.

Прошел на небольшую кухню. Как, впрочем, и следовало ожидать, из съестного — только фунт конфет, к которым прикасаться не было никакого желания. Пакет с печеньем, зачерствевшим до такой твердости, что куда там сухарям. Жестянка с чаем, которому ничего не

сталось, сахарница.

Служанки у Шестакова не имелось, топить печь и готовить некому, поэтому он питался в трактире неподалеку. Весьма приличное и опрятное заведение, с хорошей кухней и недорогое. Плотный обед стоил всего лишь двадцать копеек, это если без стопочки водки для аппетита. А вот на случай, если вдруг в неурочный час захочется чего-нибудь перекусить, у него всегда имелся кое-какой запас продуктов. Ну и самовар керосиновый. Очень удобная штука, работающая по принципу примуса.

Ну что же, убедился, что сбережения в порядке. А ведь сумма могла быть и побольше, если и у дружков Шестакова что-то припрятано. Не догадался влезть и им в головы, причину найти можно было без труда. Впрочем, судя по воспоминаниям Шестакова, напарники его уж больно любили пожить на широкую ногу, и проживали в довольно приличных гостиницах, и хаживали в рестораны. Словом, сомнительно, чтобы у них нашлись какие-то сбережения, жили одним днем, о будущем не думали. Скорее всего были убеждены, что этого самого будущего у них и нет вовсе.

При себе оставил пятьсот рублей. Этого должно с лихвой хватить и на обновление гардероба, и на квартплату, да и вообще на первое время. Ему бы осмотреться для начала, а то ведь сколько уже голову ломает, но никак не придет к решению, с чего начать.

Звонок в дверь. Интересно, кого это там принесло? Зайцев вроде бы говорил, что на след этой троицы полиция так и не вышла. Но мало ли как все обстоит на самом деле? Может, кто из прежних знакомых? Исключено. Шестаков вообще никого не знал в этом доме, не водил знакомств и никому не говорил, где живет. Кто-то случайно увидел?

Механический звонок тренькнул вторично. Да чего, собственно, гадать, нужно открывать. Проверил состояние метательных ножей в рукавах. Так, на всякий случай. Без оружия он чувствовал себя чуть ли не голым. Хотел было прикупить револьвер, но по здравом размышлении отказался. Кто его знает, как там в квартире с его сбережениями, а спускать чуть не все имевшиеся деньги на оружие… Не Дикий Запад. Обойдется.

— Здравствуйте, Иван Викентьевич.

Услужливая память Шестакова подсказала, что вот этот полноватый мужчина в пальто с бобровым воротником, в бобровой же шапке не кто иной, как хозяин доходного дома. Власьев знал всех своих жильцов, лично договаривался с каждым из них о найме, постоянно интересовался проблемами. Ну и за домом следил, не отнять. Если вдруг окажется, что его доходный дом содержится лучше всех остальных, то это никого не удивит.

— Здравствуйте, Степан Спиридонович. Что-то случилось?

— Вы позволите?

— Простите. Я просто удивился. Проходите, конечно же. Так что случилось? — повторил свой вопрос Шейранов, когда Власьев оказался в прихожей.

— Видите ли, уже несколько месяцев, как начался отопительный сезон, а мы так и не проверили, все ли в порядке в вашей квартире.

— Н-да. Я отсутствовал. Все случилось слишком непредвиденно.

— Если позволите…

— Да-да, конечно. Прошу. — Шейранов отошел в сторону, позволяя Власьеву пройти в квартиру.

Тот быстро обошел помещение.

Не смотри, что весь в бобре и важный из себя господин. Осмотрел все со знанием дела, это Шейранов определил сразу. Он был родом из СССР, где мало стать хорошим врачом, но еще не мешало бы разбираться в других вещах, к примеру, уметь произвести мелкий ремонт. Похоже, домовладелец не привык переплачивать ушлым мастерам.

— Так, с отоплением порядок. Все работает исправно, и нигде не течет.

Ну, это понятно. Будь иначе, он бы не проявлял столь явной щепетильности, и запасные ключи у него наверняка есть. Просто ему нужен был повод, чтобы встретиться с квартиросъемщиком. Только непонятно, как Власьев смог так быстро узнать о его приезде. Хотя-a… Дворник. Ну да, здесь дворники следят за всем, они еще и осведомителями в полиции являются.

— Иван Викентьевич, мне неприятно об этом говорить, но прошу понять меня правильно… Кхм. Дело в том, что с началом войны цены несколько поползли вверх, а уголь я обычно закупаю только к концу сентября…

— Не утруждайтесь, Степан Спиридонович. Просто скажите, сколько я должен доплатить.

— Пять рублей с учетом следующего месяца.

— То есть по рублю за каждый месяц. Никаких проблем. Кстати, я хотел с вами поговорить о квартирной плазе на следующий год. Могу я внести сумму вперед?

— Несомненно. Вот только плата изменилась. До конца февраля у вас проплачено, и я не имею никакого права увеличивать сумму, но далее…

— Степан Спиридонович, поверьте, я прекрасно понимаю, что с началом войны цены претерпели изменения. Но я надеюсь, не столь значительные.

— Плата нынче составляет восемнадцать рублей в месяц.

— Хм. Признаться, глядя на вас, я грешным делом подумал, что может быть куда больше. Это вместе с доплатой за отопление?

— Да.

— Превосходно. Итого вместе с доплатой получается двести двадцать один рубль.

— Именно так.

— Прошу.

Распрощавшись с домовладельцем, Шейранов направился к портному. А чего, собственно говоря, откладывать в долгий ящик то, что можно, как, впрочем, и должно, сделать сразу. К счастью, с обновлением гардероба не возникло никаких проблем. Так уж вышло, что у портного нашлось готовое платье, разве только нужна была небольшая подгонка, с которой он обязался управиться уже к вечеру. Ну и сняли мерку на пошив нового костюма, неправильно, когда нет смены.

В ожидании, когда портной будет готов его преобразить, Шейранов посетил трактир, ибо желудок уже требовал насыщения. Потом прошел в цирюльню и привел там себя в порядок. Далее — в обувную лавку. К новому гардеробу совсем не помешает и новая обувь. Хм… А ничего. Очень даже удобно. А главное, нельзя сказать, что, на взгляд представителя двадцать первого века, полусапожки выглядят старомодно. Конечно, отсутствие молнии ощущается сразу же, но и со шнурками очень даже ничего. А главное, удобно.

Хотел было пройтись по городу, однако очень быстро отказался от этой дурной затеи. Снегопад уже прекратился, но ветер не думал утихать, метя по улицам снежную взвесь и завывая между домами. Именно про такую погоду и говорят, когда поминают собаку и хорошего хозяина.

Ограничился тем, что посетил книжную лавку. Там он прикупил книжку какого-то неизвестного ему автора. Подкупила иллюстрация в виде индейца с пышным плюмажем из перьев и сравнительно легкий слог для этого времени. Иными словами, самое обычное бульварное чтиво, как раз то, что нужно, чтобы убить время до вечера.