Кукловод

Готина Ольга

– Она просто устала, все в порядке, – бросил он кому-то. Прежде чем мы вошли в мои комнаты, я увидела обеспокоенного Вистана.

– Ты хотела совет, – он вел меня к спальне, – вот он. Тебе нужно как следует выспаться и набраться сил. Это лучшее, что я мог для тебя сделать, иначе завтра ты просто упадешь в обморок. Кому нужна слабая королева, падающая в обморок?

– Но ты меня опоил… – вновь слабо возразила я.

– Еще одни совет, – мы остановились рядом с моей постелью, секунда и я почувствовала, как его руки скользят по моему телу, расстегивая платье

и ослабляя корсет, – Внимательно смотри, что пьешь.

Я нервно усмехнулась.

– Поздно.

– Не беспокойся, то, что я тебе дал, не опасно.

Его руки уже ослабили мою одежду, что было верхом наглости. Я чувствовала, как платье спадает с тела и, собравшись с силами, попыталась оттолкнуть его от себя.

– Не трогай мое платье.

– В платье и корсете будет неудобно спать, – пояснил он мне, словно я глупый ребенок.

Я сжала в руках его сюртук, и взгляд сам направился к губам мужчины.

– А в чем будешь спать ты?

На его губах появилась веселая улыбка.

– Я буду спать совершенно обнаженным, – и, приблизив ко мне свое лицо, добавил, – в своей постели.

Поддавшись порыву, я подалась вперед и коснулась его губ. Они имели солоноватый привкус, и я не сразу поняла, что это привкус моих слез. Было неожиданно, но поцелуй мне понравился. Я чувствовала, как руки лорда Берта скользят по моему телу и как падает на пол платье. Моя ладонь заскользила по его груди, и я запустила ее под сюртук. Легкий укус заставил меня вздрогнуть, но его губы внезапно исчезли и меня мягко подтолкнули к кровати. Я упала на одеяло и подняла на него глаза. Поправив сюртук, Берт потянул одеяло, накрывая меня и наклонившись, поцеловал в лоб.

– Спи.

Я хотела возразить, но он быстро покинул мою спальню, и как только дверь закрылась, я опустила голову на подушку и уже не смогла сопротивляться.

Глава четырнадцатая

Я проснулась, чувствуя себя отдохнувшей. Однако ясность ума не стала для меня радостью. Я растерянно осмотрела свой внешний вид, платье, валяющееся у постели, и стала вспомнить вчерашнюю ночь в мельчайших подробностях. Потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить соленый поцелуй и то, как моя рука бесцеремонно скользнула под сюртук советника.

– Боже мой… – простонала я, падая лицом в подушку.

Что бы не подсыпал мужчина в бокал, это точно повлияло на мои действия. Однако то, что я вспомнила дальше, понравилось мне еще меньше. Но он ведь ушел? Или нет? Что было сном, а что реальностью? Все, начиная с момента, как мы покинули комнату Берта, было как в тумане. Выбравшись из кровати, я взяла халат и, подпоясав его, подошла к зеркалу. Мое лицо было немного опухшим, но в целом выглядело неплохо. Синяки под глазами ушли. Служанка, которую я вызвала ранее, вошла в комнату, тут же подбирая мое вчерашнее платье и застилая постель.

– Ты заходила ко мне ночью?

– Нет, ваше величество.

– Кто стоит на страже у моих покоев? Вистан?

– Вистан сейчас отдыхает, ваше величество. Его сменил другой гвардеец.

Затянув халат

туже, я вышла в гостиную и застыла, увидев пустой мольберт. На месте, где должна была быть картина, лежал сложенный листок. Взяв его, я развернула послание и увидела уже знакомый почерк. «Я унес ее, чтобы ты не расстраивалась. Картину повесят в детской» Я смутно помнила, что сказала о своих планах советнику. Но кто позволил ему забирать мою картину! Моя злость и раздражение росли. Не хотелось признаваться себе в том, что причиной тому было и смущение. Как я могла поддаться ему? Зачем выпила тот злосчастный бокал! Я упала в кресло рядом с мольбертом, бросив записку на стол, и сжала голову руками. Не успела я всласть предаться самобичеванию, как дверь открылась и в гостиную вошла Фрейя.

– Алис, как хорошо, что ты уже не спишь. Я хотела поговорить с тобой.

Отняв руки от лица, я посмотрела на женщину, не сомневаясь, что она знала заранее о том, что я уже проснулась. Видеть ее мне хотелось сейчас не больше, чем Берта.

– Я еще не до конца проснулась, Фрейя, – предприняла я вялую попытку отложить разговор.

– От наших разговоров не зависит судьба королевства, так что это не страшно, – она приторно улыбнулась мне, приближаясь, – я лишь хотела сказать, что понимаю, как ты вчера устала и что прощаю все резкие слова, которые были сказаны.

Женщина остановилась, выжидающе посмотрев на меня. В памяти всплыли все ее фальшивые улыбки и хладнокровие, с которым она восприняла смерть Изольды, и я поняла, что не смогу ответить ей тем же.

– Однако, я не прошу прощения.

Женщина посмотрела на меня в недоумении. Я по-прежнему сидела в кресле, в то время как Фрейя стояла, пытаясь разглядеть во мне ту безвольную куклу, которую поручила подобрать в жены своему сыну. После всего, что произошло, я уже не видела смысла претворяться. Я устала улыбаться и делать вид, что все в порядке.

– Ты же понимаешь, что я действовала во благо королевства? Королева обязана принимать сложные решения с холодной головой. Что бы не произошло, главное – удержать власть.

Вместо того чтобы убедить меня в своей правоте, Фрейя лишь укрепляла мои собственные взгляды.

– Мы в первую очередь семья, – я поднялась из кресла, обогнув его, и замерла, положив руки на спинку. Воздвигнув между нами эту преграду, я почувствовала себя готовой к обороне.

– Мы королевская семья, – поправила меня Фрейя, не уступая своих позиций.

Возможно, я зря завела этот разговор, поскольку препираться с женщиной мне совершенно не хотелось. Но мне не потребовалось менять тему. Взгляд Фрейи опустился вниз, и прежде чем я успела опомниться, в ее руках оказалась записка, оставленная мне Бертом. Я сжала спинку кресла, в то время как ее взгляд быстро пробежался по содержанию. Без сомнения, она должна узнать почерк своего любовника. Когда она посмотрела на меня вновь, ее глаза уже не лучились дружелюбием. Мне хотелось броситься к ней и отобрать записку, которую я так неосмотрительно оставила на столе, но в то же время я понимала, что все эти действия бессмысленны.