Куколка

Лонс Александр

Скрытая, по всей вероятности, камера располагалась так, что более-менее прилично просматривались все участники совещания. Первым обращал на себя внимание председательствующий: статный седобородый священнослужитель с добрым мудрым лицом в головном уборе в форме круглого колпака, обтянутого белой тканью, ниспадающей на спину и плечи. Председатель был всем хорошо знаком по репортажам и многочисленным фотографиям. Перед ним лежала прошитая пружинкой распечатка из нескольких страниц стандартного формата. Слева от него располагался слегка улыбающийся немолодой господин в черной широкополой шляпе и черном пиджаке при белой рубашке. Борода с сильной проседью почти скрывала черный галстук. Далее по кругу расположился моложаво выглядящий мужчина в скромном белом халате и простой чалме. Рядом с ним откинулся на спинку кресла облаченный в золотистую одежду очень коротко стриженный сравнительно молодой человек похожий на мастера восточных единоборств, благодушное круглое лицо которого излучало искреннее дружелюбие. По левую руку от него восседал пожилой седой господин с внешностью университетского

профессора, в зеленой чалме золотого шитья и красиво расшитом фиолетовом халате. За ним следовал суровый старец в аскетической черной одежде и в черном же круглом головном уборе с шестиконечным крестом надо лбом. В руках он держал изящные очки без оправы, которые внимательно рассматривал. Далее расположились еще два священнослужителя: облаченный в черную рясу с остроконечным капюшоном и широкими фиолетовыми обшлагами нервно поправлял драгоценную панагию на груди, и сидевший по его левую руку плотный, чисто выбритый немолодой уже мужчина в каракулевой папахе. Лицо его казалось непроницаемым и не отражало никаких видимых эмоций. Замыкал круг в обычном штатском костюме господин неопределенных лет и внешности, с таким обычным лицом, что наткнувшись на него в толпе, ни за что не заметил бы. Человек этот резко выделялся, несмотря на свою неприметность: казался настолько серым, что выпадал из компании присутствующих. Если где-то когда-то он и мелькал в теленовостях, то я этого совершенно не помню. Пред каждым сидящим стоял простой стеклянный стакан и закрытая бутылка минеральной воды. Без газа, судя по цвету пробок. Почему-то услугой так никто и не воспользовался, и воду пить не стал.

Председательствующий внимательно оглядел участников совещания поверх очков, взял распечатку, подумал пару секунд, перевернул обложку, положил на стол и, изредка сверяясь с текстом, начал речь откуда-то издалека, так, что на первых порах уловить тему никак не получалось.

— Благодарю всех вас, здесь присутствующих, что нашли время и любезно приняли наше предложение собраться на данной независимой площадке. Хотелось бы в этой связи подчеркнуть большую роль нашего Совета, где не только обсуждаются темы межрелигиозных отношений, но и предпринимаются совершенно определенные практические шаги. Сознавая, что в богословском, вероучительном плане очень многое разделяет нас, мы никогда не ставили своей задачей преодолеть эти мировоззренческие и богословские различия, но намерены максимально сблизить позиции по вопросам, общественно значимым и имеющим общечеловеческое значение. И вот с помощью Божией это удается делать, и я премного благодарен вам, что сегодня именно таким образом решается большинство практических задач. Мы уже договорились предварительно, но еще повторю: все сказанное здесь должно остаться строго между нами и не покидать пределов этих стен…

Почти все сидящие слегка переменили позы, только господин в черной шляпе да человек неопределенной внешности никак не обнаружили реакции на сказанное.

— В наше время тема морали, — продолжал председательствующий, — не десятый, не двадцатый, не тридцать пятый вопрос, как иногда можно слышать из программ политических партий. Это у них сначала идет экономика, инфраструктура, а потом где-то там мораль и культура. Сегодня вопрос морали — самый фундаментальный вопрос существования человеческой цивилизации, и не только в нашей стране. Мы все здесь это очень остро чувствуем, потому что у нас, с одной стороны, еще сильны традиционные нравственные основы, мы еще сохраняем эту мораль — и люди старшего поколения, и даже молодежь. Но с другой стороны, если и сохраняем, то лишь рудиментарно, поэтому очень опасны тенденции, направленные на нивелирование, разрушение этих общих моральных принципов…

Далее речь неожиданно пошла о генно-инженерных разработках, о клонировании животных и даже людей. Председательствующий взял паузу и снова осмотрел присутствующих поверх очков. Видимо, у докладчика оказались хорошие консультанты, да и сам он хорошо владел темой. После обильного цитирования Писания и текстов святых отцов от святого Августина до Фомы Аквинского, труды которых мне мало что говорили, началась конкретика:

— …Современные методы генной инженерии открывают многообещающие перспективы получения не только новых видов растений и животных, но и лечения наследственных болезней человека. Но они сопряжены с серьезными морально-нравственными проблемами, отдаленная перспектива изменения генотипа человека ставит тревожные вопросы о нашей способности перестраивать человеческие существа. Речь идет о сохранении человека как такового. Все в руках Божьих, и существует резкое различие между человеком и прочими творениями: только человек обладает способностью к нравственному выбору, свободой воли и верой. Именно эти способности отличают человека от животных и придают ему особый моральный статус. Бог все это дает человеку посредством природы, а поэтому нарушение природных норм, таких как рождение детей естественным способом и воспитание их в семье, есть также нарушение Его воли. Если принять во внимание эти предпосылки, то неудивительно, что многие конфессии противодействуют целому ряду биомедицинских технологий, например, порицают противозачаточные средства, оплодотворение ин витро, аборты, исследование стволовых клеток, клонирование и грядущие перспективы клеточной и генной инженерии в целом. Итак, данные репродуктивные технологии, даже добровольно принятые из любви к человечеству, с нашей точки зрения недопустимы, поскольку ставят человека на место Творца при создании людей. Биологи, генные инженеры, должны избегать какой-либо модификации зародыша человека. Мы категорически против генной инженерии, против всякого

вмешательства в человеческую сущность, против манипуляций со стволовыми клетками, живыми тканями и органами, считаем это аморальным, безнравственным и абсолютно недопустимым.

По лицам других присутствующих на видео так и не удалось понять, что они думают. Лишь сидевший рядом с председательствующим господин в штатском костюме, бросал на остальных редкие и острые взгляды.

— Мы не будем вникать в детали и подробности, — продолжал тем временем председатель, — нам надо лишь помнить, что в клетках всех без исключения живых существ имеются специальные механизмы, что в определенном порядке включают и отключают те или иные процессы развития. Более того, эти механизмы могут отслеживать соответствующие команды, и это именно то, что называется генетической регуляцией. Все такие регуляторы в свою очередь сами закодированы в молекуле ДНК. Так вот, если направленно изменить программу такого регулятора, то запустится соответствующий механизм. Нужное экспериментатору разблокируется, прежде неактивные программы заработают, и весь организм приобретет иные свойства.

Тут одна из стен разъехалась, и обнаружила белый прямоугольник. Те из сидящих, что оказались спиной к открывшемуся экрану, повернулись в своих креслах. Интересно, кому и как все-таки удалось заснять это совещание?

— Друзья мои, — с неожиданной теплотой в голосе сердечно обратился к участникам совещания председатель, — сейчас мы увидим кадры, что потребуют не только присущего всем вам личного мужества, выдержки и самообладания, но и очень внимательного отношения. Прошу вас. То, что вы увидите, не кино, не трюки, не спецэффекты, это происходит на самом деле, в наше время, сейчас.

Общий свет плавно притух, экран осветился, и пошло видео. Вероятно тот неизвестный шпион, что спрятал камеру, специально расположился так, чтобы экран в зале получился как можно полнее. Я смотрел видео через видео, что не могло улучшить качества изображения.

На экране появились какие-то не то биотехнологические, не то биохимические лаборатории, где перед сложно навороченными микроскопами и ламинарными шкафами что-то делали люди в защитной одежде. Мне стало скучно, я немного отвлекся, а тут еще и телефон зазвонил. Пока вникал, кто меня домогается, пока сбрасывал звонок, пропустил пару-тройку кадров. Сюжет уже сменился. Замелькали какие-то явно молодые человекоподобные существа мужского и женского пола с оливково-зеленой кожей, большими клыками, и широко поставленными темно-зелеными глазами. Повыше среднестатистического жителя столицы, крепкого телосложения с хорошо развитой мускулатурой и без какой-либо одежды. Кто-то предусмотрительный поместил на стену линейную разметку, поэтому рост определялся легко. Особенно обращала на себя внимание недюжинная сила и ловкость этих существ. Ну, да, да, именно таких я видел в вагоне метро и в экспрессе из Петербурга… По сравнению с ними, спецназ нервно курит в сторонке, а десантники мирно отдыхают. Зеленокожие легко давили руками кирпичи, гнули водопроводные краны и кулаком пробивали толстые строительные блоки. Причем девушки не отставали от парней. Несмотря на всю свою брутальность, особи женского пола отличались своеобразным очарованием и какой-то дикой и грубой красотой.

На этом запись неожиданно прервалась. Возможно, она была неполной, и где-то находилось продолжение, но на флешке его не было и это оказалось все, чем я сейчас располагал. Жаль, конечно. Хотелось бы узнать, что решали и о чем потом договорились участники того совещания…

26. Эва и Раг

Почти у каждого бывает ситуация, что все вокруг достало: и безрезультатная работа с проблемами, и какие-то малознакомые личности по полной программе задолбали, и сосед-сволочь все сверлит и сверлит, жить не дает... да и сама жизнь закрутила так, что хоть бросай все и убегай. Что делать? Решать что-то необходимо, только вот убежать не получится. Некуда убегать. В такие моменты бываю готов на самый безумный проступок, на сумасшедший просто. А тут как раз вторая половина пятницы, стою в пробке. Подходит к авто девушка, открывает дверь и молча садится в машину на переднее место. Я обалдел от такой непосредственности, но она лишь улыбнулась и попросила куда-нибудь увезти. Все равно куда. Была немного пьяненькая, игривая и говорливая. У них на работе что-то отмечали, и с обеда отпустили домой, а когда стал клеиться еще более пьяный и толстый чужой начальник, сбежала, сославшись на месячные. Отличная отмазка. Это она так рассказала.

Смотрю, девушка вроде очень даже неплоха. Невысокая брюнетка, фигуристая, симпатичная. Глазки умненькие. Да еще взяла меня за коленку, и поглаживать стала. Ну, думаю, что. Против физиологии не попрешь, а от таких подарков судьбы грех отказываться, реальность может и не простить. Отвез ее до дома. До своего. О чем не жалею. Ну, разве только совсем чуть-чуть, да и то уже после.

Потом мы… потом я, и она…

Вот уже темно, почти ночь, опять обнимашки, поцелуи, душ, ми-ми-ми, все дела… в общем, мы вкусно трахаемся.

Смотрю на нее утором. Действительно симпатичная вроде, без косметики так даже лучше. Ощутила мой взгляд, проснулась, глядит прямо в глаза, молчит. Тогда мы опять, затем еще… Откуда у меня вдруг столько сил?

А когда совсем уже все закончилось, то стал я выжитым лимоном. Тем, из которого свежевыжатый сок уже сделали, но в помойку еще не выбросили. Лежим, в потолок смотрим, пальцами ног шевелим, она и говорит:

— Слушай, а ты кто?

— Человек такой, — отвечаю, ни о чем не думаю, а в теле приятная пустота и расслабленность образовалась.