Куколка

Пирс Лесли

— Это было бы нечестно по отношению к тебе, Джимми, — негромко возразила Бэлль.

— Ты намекаешь на то, что не захочешь делить со мной постель? — напрямик спросил он.

— Ну… да. Ты не привлекаешь меня как мужчина, — смущенно произнесла она. — Я так сильно люблю тебя, Джимми, и безгранично тебе доверяю, мы могли бы стать лучшими друзьями, но… — Она запнулась, не зная, как продолжить.

— Послушай меня, — произнес юноша, беря ее руки в свои ладони. — Я сделал тебе предложение, ничего больше. По-настоящему я хочу только одного — чтобы ты оправилась после пережитого;

быть твоим другом и поддерживать тебя во всех начинаниях.

Бэлль посмотрела в его янтарные глаза и увидела то, что привлекло ее в Джимми в их первую встречу — искренность.

Они побродили по парку и дошли до железных ворот. Джимми сказал, что огромная зеленая равнина перед ними и есть Блекхэт. По озеру на лодках катались дети. Все мальчики были в матросских костюмчиках, а девочки — в красивых платьицах. За ними пристально следили матери. Некоторые сидели на скамейках рядом с детскими колясками.

За Блекхэтом Бэлль увидела церковь со шпилем. Пейзаж настолько отличался от суматошного и грязного Севен-Дайлса, что у девушки ком встал в горле.

— Мама однажды возила меня сюда, когда я был таким же малышом. — Джимми кивнул на мальчишку лет семи. — Она никогда не говорила, но я чувствовал, что она мечтала, чтобы мы жили в таком месте и я мог бы плавать на лодке, а не бегать по улицам. Моей маме приходилось тяжело работать, чтобы содержать нас. Но она никогда не жаловалась.

— Поэтому ты хочешь сюда переехать? — спросила Бэлль.

— Наверное, отчасти и поэтому. Я хотел бы иметь детей и приводить их сюда кататься на лодке, играть в крикет. Но больше всего мне хочется жить там, где много открытого пространства, просыпаться по утрам под пение птиц и просто быть счастливым.

— По-моему, это очень красивая мечта, — поддержала его Бэлль и поразилась тому, что разделяет ее.

В последующие дни Бэлль ловила себя на том, что мечтает о залитом солнцем Блекхэте, об озере, по которому плавают лодки. Она уже осознала, что невыгодно открывать шляпный магазинчик рядом с Севен-Дайлс, ведь вокруг так много мест — Оксфорд-стрит, Риджент-стрит, — где можно купить шляпку. Блекхэт подходил идеально, и мысли о собственном магазинчике тут же вытесняли воспоминания о том, как она жила последние два года. Как только Кента и Слая арестуют, у нее появится возможность позаботиться о своем будущем.

Но пока полиции не удалось поймать этих людей, и каждый день Бэлль все больше и больше тревожилась из-за этого. Она понимала, что если Кент узнает о ее возвращении в Англию, он захочет найти ее и убить. Бэлль догадывалась, что Гарт и Джимми думают о том же — они тщательно запирались на ночь и настаивали на том, чтобы она никуда не ходила одна.

Джимми б'oльшую часть дня и по вечерам был занят, но когда паб закрывался, они с Бэлль сидели в кухне у плиты и разговаривали. Постепенно она рассказала ему все о Новом Орлеане, о Фальдо, о своей поездке в Марсель. Сперва Бэлль тщательно следила за своими словами, вспоминала только забавные случаи или излагала события так, как будто все это происходило не с ней. Но в конце концов, когда она поняла, что Джимми не так легко шокировать,

рассказала ему все так, как было на самом деле.

— Этот парень умеет понять других, — сказала Мог, когда однажды Джимми пошел с Бэлль на Боу-стрит в полицейский участок, чтобы она прочла и подписала свои показания. — Мне кажется, работая в пабе, такого понаслушаешься… Когда живешь в Севен-Дайлз, долго оставаться наивным не удастся. Но Джимми никого не осуждает. Похоже, именно это я и ценю в нем больше всего.

Бэлль не могла не согласиться с Мог. Она даже подтрунивала над Джимми, говоря, что из него вышел бы отличный священник.

— Я легко мог бы выслушивать исповеди, — смеялся он. — Но с молитвами и всем остальным мне не справиться.

Бэлль только гадала, подразумевал ли он под «всем остальным» целибат. Она знала, что Джимми встречался с молодыми женщинами, пока ее не было, но подозревала, что он все еще девственник. Где-то в ее подсознании затаилось его предложение. Оно напоминало о себе в самый неожиданный момент. Бэлль считала, что было бы разумно принять его; так одним махом она сделает счастливыми всех, в том числе и себя, потому что с каждым днем Джимми нравился ей все больше. Но пока Бэлль продолжала думать об Этьене, надеяться вопреки всему, что он приедет и заберет ее. Было бы нечестно давать Джимми призрачные надежды.

Но писем от Этьена не было. Бэлль уже две недели как вернулась в Лондон, и, несмотря на то что она уверяла себя, будто письма из Франции идут намного дольше, в глубине души она знала: он не спешит ей написать.

Гарт не пускал женщин в паб. И в этом не было чего-то необычного: большинство хозяев питейных заведений вели себя так же. Мог время от времени помогала подавать блюда во время обеда, но по вечерам — никогда. Гарт относился к женщинам, которые иногда пытались проникнуть в его паб, как к «ночным бабочкам», и указывал им на дверь.

Впрочем, этот эвфемизм был неудачным, поскольку в Севен-Дайлс никто ночи не ждал — проститутки работали с девяти утра. Они стояли на углах, еще когда Бэлль была маленькой, однако тогда она едва ли их замечала. Но сейчас девушка не только замечала их, но и глубоко им сочувствовала: грязные, с выкрашенными охрой волосами, некоторые с морщинистой, едва прикрытой грудью, они, казалось, не мыли голову по нескольку недель. Эти женщины были слишком худыми, потому что покупали вместо еды дешевый джин, ища забвения, которое приходило с опьянением.

Поэтому, когда однажды вечером сидящие в кухне Бэлль и Мог услышали скрипучие женские голоса, доносившиеся из зала, девушка удивленно оторвала взгляд от альбома.

— Что там происходит? — спросила она.

Мог отложила шитье и выглянула в окно.

— Дождя нет. Обычно они ломятся в дождь. Наверное, что-то случилось на улице. Пойду погляжу. Джимми! — позвала она. — Что происходит?

Бэлль не слышала, что он ответил, но Мог вернулась и села на свое место.

— Он обещал прийти через минутку и все объяснить. Там собралась толпа девушек. Похоже, они из «Жемчужины», и Гарт угощает их выпивкой. Вероятно, там что-то случилось.