Кукольник. Куколка. Кукольных дел мастер
Шрифт:
— Благодарю, мар Шармаль.
— Не за что. Оставайтесь здесь. Я пойду веселиться. Я очень хочу веселиться.
И Шармаль-младший в сопровождении рыжей Адели неуклюже вскарабкался на эстраду. Не по лесенке взошел — так взобрался, едва ли не вполз, словно моллюск в раковину.
«Я очень хочу веселиться, — повторил про себя Лючано. — Бедняга».
Для сверхрационалиста-гематра это уже равнялось подвигу.
Сын банкира скованно, механически раскланялся. Затем он подумал, повернулся к гостям спиной и, приспустив
В воцарившейся тишине натянуто хихикнула дама с лотосом, растущим из ее виска.
На эстраде объявился еще один гематр, сверстник хозяина виллы. Он заранее нарядился клоуном-бисексуалом из передачи «Мы идем к вам!»: кожаная жилетка на голом, безволосом торсе, бриджи в обтяжку, шелковый галстук с драконами. Глаза и губы «би-клоуна» были ярко накрашены; он хлопал накладными ресницами и каждую секунду приглаживал и без того зализанные волосы.
«Софка с Омельком постарались, — оценил Лючано. — Молодцы».
Гримера с костюмершей он заранее выслал на виллу в компании с бутафором Васькой. Куклы редко слушались советов, но иногда посторонняя помощь оказывалась весьма кстати. Особенно гематрам, ходячей математике бытия, как называл их маэстро Карл.
— А ну-ка, сладенький молодой мар! Покажи и мне! — отрапортовал «би-клоун».
Реплика, начавшись ровным и скучным тоном, к концу налилась похабным елеем, возвысилась и сорвалась на фальцет. Ага, кивнул Лючано, это Степашка подключился. Он в труппе лучший вербал. Вернее сказать, универсал, но с креном в вербальную коррекцию.
Засмеялись уже трое из гостей.
А пухленькая остроухая девица, отважившаяся на эро-фелинную модификацию, в восторге забила хвостом, который торчал из заднего клапана ее брючек.
«Им все равно, над чем смеяться. У них вечеринка. Большинство из них способно показать кому угодно голую задницу, хоть в спальне, хоть на площади, не смутясь ни на секунду. Им не нужны для таких глупостей костыли, как они не нужны человеку со здоровыми ногами. Ах, мар Шармаль, ты так хочешь веселиться!.. ты очень хочешь веселиться…»
— Уйди, уйди, противный!
Сын банкира, похоже, сам удивился. Ему удалось заголосить эту чушь с нотками отчаяния, очень похоже на Бадди Гая. Схватив с пола шляпу, он кругами побежал по эстраде, прикрывая шляпой седалище. «Би-клоун» гнался за Шармалем-младшим, высоко вскидывая ноги и размахивая руками.
Лючано тайком улыбнулся. Не «веселью» кукол, а работе моториков «Вертепа». Это Анюта с Никитой: «внахлест» корректируют обоих гематров. Он физически ощущал нити, ведущие от невропастов к куклам.
На сцену выбрался кто-то из гостей, присоединившись к «би-клоуну» в его погоне за жертвой. Шармаль-младший
«Не важно, что шоу не стоит и выеденного яйца. Важно, что большинство и не догадывается о присутствии на вилле труппы невропастов. Сидят какие-то в черном, ну и пусть сидят… И даже это не важно. Вот кто важен — мар Шармаль, похожий сейчас на живого человека».
Сын банкира вспрыгнул на стул, отмахиваясь зонтиком.
— Ах, любимый! На кого ты меня променял?!
На сцену взлетела рыжая Адель, заламывая руки.
Ей не требовалась помощь невропастов: Адель и так была в восторге от собственных талантов. Тем легче, подумал Лючано. Хотя, кажется, кто-то из «Вертепа» чуть подправил заламывание рук, сняв излишек вульгарности.
— Уйди, чудовище разврата! Не нарушай мужской дружбы! — с пафосом продекламировал «би-клоун».
Пафос был заслугой Никиты: конопатый непоседа умел это лучше других.
«Их подписи стояли в контракте. Шармаль-младший подписал как заказчик, оплачивающий услуги. И, отдельным пунктом, всегда присутствующим в договоре на коллективную работу: мар Зутра — это, похоже, гематр в жилетке, затем — Адель Легран, Барри Сильвер… Пятнадцать подписей, трижды удостоверяющих согласие на контактную имперсонацию, не связанную с насилием, не влекущую за собой… без последствий, без побочных явлений и так далее. Невропаст не может работать с куклой, если кукла не согласна. Наверняка подписавшиеся не вникали в суть дела: сын банкира сказал, что будет весело…»
Что произойдет, если на эстраду полезут гости, чьих подписей не было в контракте, Лючано не волновало. Обязательно полезут. И ничего не произойдет. Те, кто не дал согласия — хотя бы потому, что его у них не спросили! — останутся вне поля коррекции. Пустяки. Шармаль-младший хочет веселиться. Очень хочет. И платит за помощь. Бедняга…
— Ты даму оскорбил, козел вонючий! — Шармаль с гневом воздел зонтик.
— Дуэль! Дуэль! — раздались крики в толпе.
— Секунданты?
— Я!
— И я!
Теперь работал весь «Вертеп». Слаженно, четко. Четыре вербала, четыре моторика. Сына банкира как заказчика представления вели сразу трое: Степашка, перебросивший «би-клоуна» Оксанке, и Григорий с Кирюхой. Остальные невропасты работали кукол «плетенкой», время от времени сдавая друг другу освободившиеся нити: ловко, незаметно, словно шулер — крапленые карты. Один правил походку, другой корректировал жестикуляцию, третий — мимику, четвертый подкидывал реплику: тайком, из своего богатого арсенала, заготовленного впрок для подобных случаев…