Кукольный домик
Шрифт:
– Ой, что это? – с тревогой пробормотала Орбита. – Я едва двигаюсь! У меня не шевелятся руки!
– Скорее назад! – воскликнула Малышка. – Пока мы еще не промерзли насквозь!
Толкаясь в тесном проходе, они бегом вернулись в дом. После леденящей стужи улицы он показался им даже более-менее теплым.
– Фу, едва спаслись! – выдохнула Дженни.
– Нет, так дело не пойдет, – заявила Орбита. – Этак мы не доберемся и до калитки. К походу в город надо подготовиться.
– Я помню картинки в Анютиных книжках, – сказала Малышка. –
Орбита поглядела на Малышку, одетую в коротенькое клетчатое платьице… На Дженни в шортах и сандалиях… На Доминика в черном бархатном костюмчике…
– Да уж, – виновато сказала она. – Об этом-то я и не подумала. Как сложно руководить! Обо всем надо думать самой.
– Ничего, – ответила Малышка. – Ведь никто из нас зимой не бывал на улице.
– А где мы возьмем все эти шапки и тапки? – спросила Дженни.
Поиски теплой одежды затянулись надолго, но завершились крупным успехом. В бельевом шкафу на нижней полке Дженни обнаружила полиэтиленовый пакет, полный детских носков и рукавичек. Все они были непарными – видно, их собрали вместе в надежде, что когда-нибудь их пара или найдется, или приползет сама.
– Смотрите, какая я красивая!
Дженни повертелась перед друзьями, демонстрируя новый зимний комбинезон – детскую вязаную перчатку, красную в голубой ромбик. Перчатка пришлась ей впору: два пальца стали рукавами, два – штанинами, и один остался запасной.
– Для хвоста, – предположила Дженни. – Эй, Доминик, не дергать!
– А у меня – настоящая шубка из белого пуха! – сказала Малышка.
Она нарядилась в мохеровую варежку с начесом.
– Интересно, – Орбита и так и сяк примеряла на голову крошечный полосатый носочек. – Анюте бы этот носок точно не подошел – слишком маленький…
– Вот тут на шапке метка, а на ней написано – «Алиса. Младшая группа». Кто такая Алиса?
Куклы удивленно переглянулись, но никто не знал ответа.
Вскоре все четверо подобрали себе замечательную зимнюю одежду: шапки, шарфы и свитера крупной вязки. Даже не пришлось ничего перешивать. Только Доминик не захотел надевать варежку и остался в своей бархатной курточке.
– Ну вот, теперь мы одеты по сезону, – сказала Малышка, затягивая свою шубку шерстяной ниткой у горла. – И вполне готовы к прогулке.
– Ну теперь, – скомандовала повеселевшая Орбита, – наконец-то в путь!
А на улице тем временем незаметно настали сумерки…
Путешественники по одному выбрались из лаза и застыли, пораженные. Солнце ушло в тучи, и с темного неба сыпал снег! Раньше они видели снег только на картинках или по телевизору.
Хлопья сыпались густо, как перья из перины Матушки Зимы, застилая все пути, а подступающая темнота им помогала.
– Может,
Орбита решительно тряхнула головой:
– Вперед!
Куклы обошли крыльцо и гуськом направились по тропинке, утопая в снегу. Доминик поглядел на Дженни, которая сразу же провалилась в сугроб по пояс, вздохнул и посадил ее на закорки.
– Cнег холодный и мокрый! – прошептала она ему в ухо. – А я думала, что он пушистый и теплый!
– Такой cнег только в мультиках, – подумав, сказал Доминик. – Потому что он там нарисованный или сделанный из ваты.
– И ветра в мультиках нет, и мороза, – ворчала Дженни. – Мультики врут!
– Не врут, – возразил Доминик. – Просто показывают светлую сторону. Но есть и темная.
– Да уж! Вот она, вокруг нас…
«Как тут все изменилось, – думала Малышка, стараясь идти по следам Доминика. – Где раньше был чудесный лес-огород, теперь – белое поле с одинокими сухими травинками… А вот дикая яблоня, где мы прыгали с качелей. Теперь на ней нет ни качелей, ни листьев, ни крошечных диких яблок, ни прекрасных белых цветов… Только черные кривые ветки! И дом стал некрасивый. Наверно, поэтому отсюда все и уехали. Но почему же, почему Анюта нас бросила?»
В небе погасла последняя розовая полоса, и двор окутали сумерки. Где-то вдалеке раскаркалась ворона. Впереди наконец показалась калитка. Открыть ее не удалось – защелка приржавела к косяку. Куклы дружно просунули головы между прутьями и уставились наружу.
Перед ними протянулась широкая безлюдная улица, уходящая в обе стороны. Ее дальние концы терялись в темноте. Вдоль улицы темными квадратами стояли дома, и ни в одном из них не горел свет. По асфальту мела поземка. Огромные голые березы качали ветвями где-то на страшной высоте.
– А где Город? – прошептала Дженни, оглядываясь.
Вдруг замигали и зажглись фонари. Орбита проследила взглядом за цепочкой холодных огней, уходящих куда-то вдаль.
– Вот что я скажу, – тревожно сказал Доминик. – Пойдемте-ка обратно! Давайте вернемся и будем ждать, когда приедет Анюта…
– А если она не приедет?! – сердито воскликнула Орбита. – Ты как хочешь – можешь вернуться в сундук к этой трусихе Ле, которая даже вылезти из него побоялась, и сидеть там хоть всю вечность. А мне тут не нравится, и я хочу в Город!
– И я! – подхватила Дженни.
– Да я тоже хочу, – принялся оправдываться Доминик. – И этот пустой дом пугает меня. Мне кажется, он не так пуст, как хочет выглядеть. Мне кажется, он полон неведомых опасностей, с которыми мы еще столкнемся. А ведь мы тут совсем одни, и защитить нас некому. Но…
– Что – «но»?
– Никто из нас не знает, где Город. Куда ехать, ну? В какую хоть сторону?
Орбита промолчала. Ведь она тоже ездила на Дачу только в авоське, в багажнике машины.