Кукушка
Шрифт:
Может быть там. А может быть вон на той поляне густо поросшей мелким сосняком. Ощущение тревоги стало заполнять его душу. Он стоял прислонившись к капоту машины, смотрел на голый унылый лес и тяжелые мысли сами собой возвращались к нему. И ему вдруг стало жалко – себя. Не эту девчонку, которую он привез сюда, чтобы закопать. А себя.
Он будет жить и с неприятным чувством. Жить и помнить, где и как закопал эту несчастную девчушку, в смерти которой виновата не только Таисия, но и он. Конечно, виноват, раз занимается криминальным делом.
«Как же раньше было хорошо», – тоскливо подумал он, вспоминая
Но Квинт не догадывалась, что иногда Костик откровенно ее надувает. Ей он говорил, что как будто через надежных знакомых подыскал женщин, готовых сбагрить своих младенцев, рожденных втайне от мужей. Лилия Станиславовна давала ему на покупку деньги, которые Костик оставлял себе, а детей попросту воровал где придется. Выслеживал какую-нибудь дуреху оставившую на минуту малыша в коляске без присмотра у магазина или аптеки. Костику этого времени вполне хватало, чтобы вытащить младенца из коляски, положить на заднее сиденье «Фольксвагена» и уехать. Вот так и оказался он в трясине.
Докурив сигарету, Костик открыл багажник. Сначала достал из него лопату, потом завернутое в простыни тело девушки и со всем этим спустился на дно карьера.
Вопреки ожиданиям Костика, снега там внизу оказалось немного. По крайней мере, не так как он ожидал. И что самое досадное, песок успел достаточно хорошо промерзнуть, чтобы его вот так просто расковырять лопатой.
– Ну ети твою мать, все против меня, – сокрушался он, кое-как расковыряв небольшую яму, в которой и решил закопать тело, бросив его туда. Вполне подходяще. Сверху забросать песком, сосновыми ветками и пусть лежит себе. Все-таки, это лучше, чем валяться где-нибудь на обочине возле шоссе. Поначалу, Костик думал и о таком варианте. Отвезти девчонку подальше и выбросить и не мучиться с ней. А тут ковыряй мерзлый песок.
Увлеченно орудуя лопатой, он не сразу обратил внимания на непонятные звуки.
– Это еще что такое? – прислушался он, придя к заключению, что звуки эти исходят не откуда-то, из-под простыней. Тихий, едва различимый на слух стон.
Костик испуганно отшатнулся, выронив из рук лопату. Только этого и не хватало на его голову. Неужели девчонка не умерла? Не может такого быть. Таисия уверяла, что она отдала концы. А так что же получается, он закапывает ее еще живую. Костик стоял в раздумье. Хотя вроде как особенно и раздумывать тут нечего. Вести ее назад, это значит надо вызывать «скорую». И не вопрос, спасут ли ее эскулапы, а им вот точно будет хана. Врачи сразу сообщат ментам о том, что у девушки были роды.
– Сволочь, немая, – недобро вспомнил Костик про Таисию за ее невнимательность. – Сама там, а я возись тут. Мыслимое ли дело, еще живого
Показалось, будто стоны повторились еще и еще. Костик стоял, замерев, улавливая каждый из этих звуков и терялся, не зная, что предпринять. «Ну и живучая же оказалась эта девка. Не зря говорят, бабы как кошки», – думал он, решив закончить исход дела по-своему.
– Раз она не могла нормально подохнуть там, тогда мне придется ей помочь тут, – проговорил он и определив, где у девушки под простынями должна находиться голова, размахнулся лопатой, занеся ее для удара, словно палач секиру. – Сейчас твоим мучениям будет конец, – произнес он. Но смотреть на то, как металл вонзиться в шею девушки и при этом отделит голову от туловища, ему не очень-то хотелось. Костик всегда был чистоплюем. Остался он им и сейчас, и зажмурившись, отвернулся.
Не ожидал, но руки в самый последний момент дрогнули, и металлический штык лопаты попал не в шею девушки, а рядом всего в каких-то нескольких сантиметрах с остервенением рубанул мерзлый песок. Удар оказался такой силы, что черенок не выдержал и с хрустом переломился.
Костик открыл глаза и не поверил, что такое может быть.
– Ну, мать твою! И бывает же такое! – Он подержал в руках обломок черенка. Не зная на что теперь он сгодится, со злостью зашвырнул его в снег. Да и зачем теперь этот огрызок.
Опустившись на колени, он закидал тряпичный сверток с телом девушки снегом, сверху набросал сухих сосновых сучьев, чтобы не так все это бросалось в глаза. «Пройдет снежок, принакроет сверху и у девчонки будет неплохая могилка», – думал он, вылезая из карьера и не оглядываясь. Долго там торчать не хотелось. Все то время пока возился там, его не покидало неприятное чувство. Только и вздохнул свободно, когда вылез и подошел к машине. Только тогда оглянулся.
Отсюда, сверху вообще было не заметно, что там в яме лежит человек, и это давало повод окончательно успокоиться. По крайней мере, теперь можно было перекурить.
Он посмотрел на свои руки и только сейчас заметил, как сильно они дрожат. Проклятые нервы. Сейчас не помешало бы выпить пару стаканов водки, чтобы унять стресс. Это он обязательно сделает сразу же как только приедет домой.
Не дожидаясь, пока кончится сигарета, Костик сел за руль, и развернувшись, поспешил побыстрее уехать от карьера. Хотелось забыть про все это и не вспоминать. Вроде как и не было ничего.
Подъехав к воротам, он долго сигналил, но Таисия так и не вышла ему открыть. Оказалось, она возилась с младенцем, маму которого Костик только что отвез в лес. Поэтому ворота Костику пришлось открывать самому.
Когда он вошел в дом, Таисия оживленно замыкала, видно ей не терпелось узнать, надежно ли он закопал девчонку.
– Не парься. Все нормально. Никто ее там не найдет, – сказал Костик и пошел в кухню, чтобы выпить водки. Про то, что девчонка не умерла, как предположила Таисия, Костик ничего говорить не стал. Зачем, если уже ничего не изменишь. А может немая и сама знала, что она еще живая. Но знала и другое, что не сможет ей помочь, поэтому и велела Костику избавиться от нее. Ведь в больницу ее не повезешь. Да и чего теперь думать об этом, главное, что ее больше нет. Значит, нет и проблемы.