Кукушка

Скирюк Дмитрий Игоревич

— Тогда что есть? Хагг помолчал.

— Ладно… — наконец проговорил он, — Только давай уговоримся так: услуга за услугу.

Зерги фыркнула:

— Dam! Я так и знала. Что ещё? Надеюсь, под тебя ложиться не придётся?

— Придержи язык… Зачем он едет в Локерен?

— И это всё? — расхохоталась она. — Это всё, что ты хочешь спросить? Я отвечу: не знаю!

— НЕ ЗНАЕШЬ? — поразился Золтан.

— Айе, не знаю, совершенно так. — Конь под девицей снова сделал разворот, — Можешь мне не верить, только это так. Нам он ничего не говорит. Говорит, что без наживки нет поживки, вроде как пчёлы —

это ключ, а в Локерене вроде как замок… Сам догадывайся, если знаешь. «Маленький такой замочек», говорит. И лыбу тянет. У него поганая улыбка, Хагг, ещё хуже, чем твоя. Кто он такой?

— Если не знаешь, то зачем едешь с ним?

— А вот это уже моё дело! вспыхнула она, но тут же успокоилась. — Впрочем, ладно, что скрывать… Этот, толстый, нанял Рутгера, а тот, ешё через одного урода, выцепил в Лиссбурге меня, чтоб я ухлопала Жугу. Айе, так всё и было. Им так срочно был потребен арбалетчик, что они даже не сподобились узнать, кто я такая.

— А ты?..

— А я что, дура? Да и хрен его убьёшь, если подумать. Не, Хагг, ты меня не знаешь, если так говоришь! Было уже. Забыл, да? Так что давай не дури, показывай. Я хочу знать, что за каша заварилась.

Золтан помолчал, потом, не оборачиваясь, влез рукой в чересседельную суму, пошарил там и вытащил свернутый в трубку пергамент. Протянул. Зерги взяла его без слов, сняла шнурок и пробежала текст глазами. Прочла второй раз, повнимательней. Посмотрела на Золтана, на записку, снова на Золтана, скривила рожицу и хмыкнула.

Хагг ждал.

— Вот, значит, как. — произнесла она. — Выходит, завещание! Зерги изучила лист с обратной стороны и на просвет — на предмет наличия чего-нибудь особенного и перевернула обратно. — Да. Это серьёзно.

— Теперь поверила?

— Почерк его, — признала девушка, зажала под мышкой свободную руку, в два рывка стянула с неё перчатку и подышала на пальцы. Поводила над листом ладонью.

— Тело нашли? — деловито спросила она.

— Нет… Что ты делаешь? М-м… сейчас. Погоди. Хм-м…

Даже в свете позднего утра было заметно, как у неё неверным, зыбким, идущим откуда-то изнутри свечением налилась ладонь. Меж пальцев запрыгали искорки — синие и фиолетовые, Хагг на мгновение даже встревожился, что пергамент вспыхнет. Он не видел, что творится на листе в руках у девушки, и потому следил за выражением ее лица. А оно изменялось как-то странно: от сосредоточенности — к облегчению и далее — к растерянной задумчивости. Впрочем, вскоре девушка взяла себя в руки, и на лицо её легла своеобычная для Зерги, чуть сердитая и чуть насмешливая маска.

— Хагг, — сказала Зерги, поднимая голову и глядя Золтану в глаза. — Ты будешь смеяться, но это что угодно, только не доказательство.

— Откуда знаешь?

— Ниоткуда. — Она дунула на чёлку.

— Там подпись. Ты прочла, что он написал?

— Прочла, прочла. Всё верно. И заклятие активно, тут он тоже не соврал, айе. С ним и впрямь что-то произошло.

— Но ведь заклятие сработало! Как это понимать, если он сам всё расписал: «…если я ещё жив, чернила будут красными, если меня уже нет, они почернеют». Чего тебе еще надо? Ты что, ему не веришь?

— Верю. — Зерги сдула с пергамента несуществующие пылинки, медленно скатала его в трубку, перевязала шнурком и бросила обратно. Хагг поймал,

проверил, тот ли это документ, спрятал и снова вопросительно взглянул на девушку. — Я тебе не верю, — уточнила та. — А ему я верю. А у тебя или память дырявая, или ты соображаешь только половиной головы, айе. Нижней, впрочем, что с тебя взять, все вы, мужики, такие.

Брови Золтана сошлись.

— Кончай зубоскалить! Я честно рассказал тебе всё, что знаю. Что это значит?

Зерги развернула коня и наклонилась в седле, придвинувшись поближе к сыскарю.

— Элидор, — произнесла она, назвав Хагга старым именем, — ты плохо знаешь или плохо помнишь нашего приятеля.

— Что за…

— Он путает цвета,

Хагг осёкся и долго молчал, гоняя под кожей желваки. Чувствовалось, что соображение это и впрямь застало его врасплох,

— Ты… уверена? — спросил он наконец. — Но ведь это значит…

— Это значит только то, — прервала она его, — что вся эта писулька ровным счётом ничего не значит. А я ни в чём не уверена.

С этими словами Зерги натянула перчатку и подобрала поводья.

— Прощай, Золтан. Хочешь что-нибудь спросить?

— Только одно. Андерсон. Что ты о нём скажешь?

Зерги помрачнела.

— Не мой клиент, хоть с той, хоть с этой стороны. На вид — лопух, а сунешься — репейник. — Тут она нервически хихикнула и дёрнула плечом, как будто стала зябнуть. И задумалась. — Престранный тип. Как-то я не думала об этом раньше. Одет как дворянин, и речь дворянская, а приглядишься, так и кость не белая, и кровь не голубая. То бороду отпустит, то побреется. И образован чересчур. Дворяне так себя не ведут. И знаешь, он всё время начеку. По-моему, он вообще никогда не спит. Айе, ни разу не видела его спящим. Ну и хватит о хорошем. Остальное не для твоих ушей,

— А как насчёт… э-э-э… другой стороны? Зерги снова развернулась.

— Ты и вправду дурак, Золтан, — с горечью сказала она, пришпорила коня и погнала его галопом в сторону, откуда заявилась. Грязь летела из-под копыт.

— Ты ей веришь, Дважды-в-день? — спросил Хагг, не сводя с неё пристального взгляда — А?

— О чем вы, господин Золтан? — отозвался тот, глядя вверх на Хагга с высоты своего осла. Я ничего не понимаю. Прискакала девка, заболтала зубы… и чего?

— Всё ты понимаешь, старый коновал, всё… Хм. Неужели я и вправду в последнее время так хреново соображаю? Но вот ведь глаз у девки — в самую точку смотрит! А? А этот Андерсон и впрямь как будто изменился, я и не заметил, а она… Однако погоди! Не разряжай арбалет: кажется, она возвращается…

А девушка и вправду заложила разворот и теперь скакала обратно.

— Чуть не забыла! — крикнула она. — Держи!

Она рванула что-то из-за пазухи и бросила Золтану. Тот профессионально уклонился, даже не пытаясь это «что-то» поймать, только и увидел краем глаза, как в подсохшую грязь шлёпнулась его потерянная перчатка.

У самой опушки, там, где путь ветвился в лес, нашёлся Рутгер. Зерги заприметила его издалека, да он и не таился — сидел на маленьком, прогретом солнцем холмике и, как мальчишка, играл в ножички. Лошадь поджидала рядом. Преодолев естественное первое желание развернуться и объехать их обеих стороной, девушка решила не таиться и вместо этого пустила коня шагом.