Кукушонок
Шрифт:
— Что молчишь? Стыдно стало?
— Ага! — сумел я выдавить из себя.
— Тогда извиняйся!
— Прости! Я не специально. Само как-то получилось.
— Вот то-то! — сменила гнев на милость девица. — Пошли, дедушка ждет.
— Никуда я не пойду, притомился я, отдыхать буду.
— Нельзя заставлять дедушку ждать, он рассердится. — глаза девушки закатились и в руке загорелся фаербол.
— Ладно — ладно! Пошли, я уже отдохнул! Фаербол потух. Я двинулся следом за девушкой. Мы прошли до конца улицы
— Налей себе морса, кувшин на столике, помолчи пару минут, мне нужно собраться с мыслями. — он закрыл глаза. Пожав плечами, я плеснул себе напитка и стал ждать.
— Странные вещи происходят в последнее время. — сказал старик. — На Адаманте появилась душа мужчины с планеты Земля, Антиквар гуляет по Тотерну, Мясник собирает войско, банкиры-нелюди готовятся убивать всех направо и налево, а ко мне в гости заявился «Проказник». Тебе не кажется это подозрительным землянин? Я поперхнулся глотком и закашлялся.
— Ты кто? — спросил я.
— Ты сначала ответь — кто ты сам, а потом вопросы подобного толка другим задавай. Кто ты?
— Я человек.
— Да ну! Тело клона-раба и душа мертвого мужика?
— Где-то я уже эти слова уже слышал. Сдается мне я знаю кто ты! Ты долбанный мозгокрут! Свернул разум своим детям, а теперь ко мне в голову лезешь?
— Не понял? Ах да! Ты у нас со скупщиком побеседовал. Кто тебе сказал — что хотя бы один человек на Адаманте сказал тебе правду?
Они могли говорить искренне, но при этом так же искренне обманывались сами. Можешь мне поверить, я знаю о чем говорю. И детей вокруг меня нет. В моем поселке живут преступники и негодяи обоих полов, вместо того что бы их убить, я всего лишь им разум покалечил, глупые — но добрые получились.
— Добрые, которые других на костер тащат?
— Защищаются они так, впрочем ты тоже так поступаешь — тебе все случаи, которые ты помнишь перечислить? Которые не помнишь, я тоже на всеобщее обозрение вытащить смогу. У тебя даже не руки по локоть в крови, ты в ней весь искупался. А колдунишку того уже пристрелили.
Я распорядился, он «Проказника» в поселок привез и на нем жизни одиннадцати человек. Мои подопечные клетку с магическими знаками в его машине нашли, да и я у него в голове покопался. Он — виновен.
— Ты получается у нас судья! Не много на себя берешь?
— Столько, сколько унести могу. На Адаманте никто не имеет прав больше меня. Я здесь жил, когда остальное человечество про него слыхом не слыхивало. Вы все должны мне быть благодарны за то, что я вас просто не поубивал. Оставил эту грязную работенку вам самим, вы неплохо справляетесь.
— Я тебя не понимаю. Так кто ты?
— Я первый и последний человеческий архимаг. Других
Адамант против. Сияющие творцы тоже.
— И что ты можешь?
— Тебя интересует сколько я людей за один раз убить могу?
Почему-то когда вы люди этот вопрос задаете — вы всегда имеете в виду возможность убийства. Никто и никогда меня не спрашивает — скольких ты вылечить сможешь? Или например — скольких ты счастливыми сделать сможешь?
— А ты можешь?
— Я-то могу — но не стану, не заслужили! Давай попробуем? Объясни мне — почему я должен тебя пожалеть? Сумеешь — я тебе выздороветь помогу и счастливым стать. Заметь — не разум тебе поправлю, а именно помогу! Итак?
— Милосердие? Сострадание? Старичок хихикнул.
— Это последнее в чем ты нуждаешься. Ты такой милосердный, что аж жуть берет. Итак?
— Я не знаю.
— Зато я знаю. Мне все эти игрища надоели. Никто тебе правду не говорит и не помогает. Ждут, что ты сам сообразишь. Я тебе тоже ничего не скажу, тут правила устанавливаю не я. Пройди испытание и я дам подсказку, ты на шаг приблизишься к своей цели.
— Ты хочешь, что бы я убил «Проказника»— почему мое задание подозрительно совпадает с твоими интересами?
— Зачем убивать? Победи его и он сам уйдет. Пойми одну вещь — ты всего лишь младенец. Откуда тебе знать мои интересы? Ты и все остальные люди, которые живут на Адаманте, смотрите на мир сквозь кривое зеркало. Правда перед вами — а вы ее не видите и что самое страшное и видеть не желаете. На этой планете нет зла, есть только то дерьмо, что вы принесли с собой. Равновесие нарушено, рано или поздно справедливость должна быть восстановлена. И тогда вы детишки кровью умоетесь.
— Опять общие слова и никакой конкретики.
— Тебе что все на блюдечке с голубой каемочкой подать нужно?
Разжевать и в рот положить? Как насчет того что бы повзрослеть?
Взять на себя ответственность? Пусть для начала небольшую — но все же? Запомни — вы все виновны! И оправданий вам быть не может! Когда очищающий огонь упадет с небес, только немногим будет даровано право на пощаду! Это право еще нужно заслужить! Чаша гнева переполнена! С какой стороны огненной стены встанешь ты?
— Ты мне надоел старик! Я ухожу!
— Иди куда хочешь, от себя не убежишь. Я поднялся со стула. Старичок зачмокал губами. Из под кровати выбрался маленький пушистый зверек, он забрался на грудь к деду Грымзе и уставился на меня огромными глазами с поволокой.
— Ах ты мой маленький проказник. — дед погладил зверька. — Видишь этого мальчика, преподай ему урок. Автомат сам прыгнул ко мне в руки, я прицелился и… Вспышка! Вспышка! Вспышка!
— Ты согласен на мои условия. — спросил дед Грымзя.
— В принципе — да, только вот насчет подсказки я не совсем понял.