Кулачник
Шрифт:
Второй сделал шаг назад, споткнулся и рухнул в грязь. Лежал, подняв ладони, и смотря на меня выпученными глазами. Бойцы невидимого фронта, блин.
— Первый раз видимо не дошло, пацаны? — я посмотрел сначала на одного, перевел взгляд на второго.
— Мы думали… — пробормотал один.
— Я уже понял, что думали, — перебил я. — Но думать, похоже не ваше? Или вы как тот индюк, который в суп попал?
Отпустил парня, обещавшего меня уработать и он завалился на колени рядом со своим дружком.
— Слушай,
— Рот закрой, — оборвал я.
Он замолчал, отрывисто закивал. Я пошел к углу, нагнулся и поднял железную трубу. Когда-то она выполняла роль стояка, а теперь при должном навыке трубой можно и кое-что другое делать. Например, проломить череп в нескольких местах. Опасная штука в умелых руках.
В начале девяностых, когда практиковались драки двор на двор или район на район, такие трубы охотно шли в качестве холодного оружия. Так что как обращаться с железякой я знал, но пускать ее порезвиться, в данных обстоятельствах ни к чему. На этих двух чихнешь, и они осыпятся трухой. Тела то химией вытравлены.
— Теперь послушай меня, молодежь! — я отбросил железяку подальше. — Колоться хотите, так хоть обколитесь. Но не здесь. Здесь теперь буду я. А я наркоманов не люблю на природном уровне.
— Не наркоманы мы…
Один из них принялся закатывать рукава, чтобы показать вены. Те, кстати, действительно были не битые. Впрочем, это еще ничего не говорило. Загонять дурь в вены можно разными способами.
— Ты мне лапшу на ушу не вешай, — предупредил я. — Я таких как ты не меньше сотни перевидал.
— Да мы чисто так, балуемся, когда деньги есть, — мой собеседник тут же завел другую волынку. — Грибами! А грибы это не наркота!
— Ага, не наркоза… хренота! Повторю, жить я ни тебя, ни тебя, учить не буду. Если ты упоротый, то никакие увещевания не помогут. Но если вы хотите быть упоротыми, которые ходят на своих двоих, то дорогу сюда забудьте. Все, проход закрыт.
Оба отрывисто закивали, показывая, что все поняли. Я хорошо понимал, что мои слова для этих двух, как музыка фоном — в одно ухо влетела, в другое вылетело. Отпущу их сейчас, и они вернутся обратно. Грибы то они свою не нашли.
— Звать вас как, чудики? — строго спросил я.
— Виталя… — проблеял один.
— Марик меня звать, — представился второй.
— Дурь где, Виталя и Марик?
— Какая дурь… — начал отнекиваться тот, который пытался украсть телефон, Марик. — Грибы это! Мухоморы… нет их здесь!
— Маркуша, еще раз, ты под идиота не коси. А то идиотом можешь за правду стать. Говорят если ударить человека головой об бетон у него потом проблемы с речью случаются и мозги работают хуже, — я коротко пожал плечами. — Это мое последнее предложение разойтись мирно.
— Вы не поняли… — попытался подключиться Виталя.
— Ты тоже хочешь поучаствовать? — я перевел на него взгляд, отчего Виталя сразу осекся. —
— Да тебя потом менты прижучат…
Разговаривать надо только до тех пор, пока собеседник готов поддерживать диалог. Ни Виталя, ни Марик на диалог упорно не шли. Я вздохнул, шагнул к Витале и схватился пальцами за его переносицу. Одно дело, когда ты пропускаешь удар, который ломает тебе нос. Больно, чертовски больно, зато быстро. То что делал я было также больно, но растянуто по времени. Виталику, похоже, моя инициатива не понравилась.
— Ай ай, — завопил он, когда переносица начала хрустеть. — Марик скажи ему где мухоморы!
Я, признаться, думал, что дурь придётся искать и что наркоши ее еще не нашли. Но Марик сунул руку в карман и вытащил оттуда кусочек фольги, как из-под пачки сигарет.
— В-вот, — просипел он дрожащим голосом.
— Брось каку, — приказал я.
— Да они пять штук стоит, ты прикалываешься…
— Брось говорю, а то больше на лечение потратишь.
Марик выбросил фольгу на землю. Время нынче было другое и видимо другой была наркота. Понятия не имею, что лежало в этом кусочки фольги, мухоморы, опята или еще что, да и понимать не хочу.
— Виталя, ты Кавказскую пленницу смотрел? Носком правой ноги вы давите окурок? Помнишь уроки танцев? Ну-ка, давай повторим!
Я заставил Виталика растоптать отраву. Тот было попытался сопротивляться, но поворот пальцами его переносицы буквально на пару градусов, сделал пацана посговорчивее.
Отрава в фольге превратилась в труху. Оба поникли, понимая, что остались без дури.
Я отпустил переносицу Витали и оттолкнул его к Марику. Как загнанные в угол звери, оба прерывисто дышали в углу коморки.
— Ну что мужики, за вами косяк. Надо отрабатывать, — спокойно сказал я. — А теперь так. Ты, — я кивнул на Марика, — берешь веник в зубы и савок, хотя даже не савок, а скорее лопату. Собираешь всё дерьмо, что тут валяется и выносишь на свалку.
— Угу…
— А ты, — я повернулся к Витале. — Знаешь, где найти кровать недорого?
Он кивнул быстро.
— Через два часа принесёшь. Не принёсешь — сам будешь здесь вместо неё лежать. Тебя Марик это тоже касается. Попробуешь дернуться, станешь пластом культурного слоя.
Они замерли, переглянулись.
— И вопросов к нам у тебя не будет? Ты не позвонишь ментам? — затаив дыхание, спросил Марик.
— Звонить не позвоню, напротив каждому на ход ноги по косарю дам. Но если узнаю, что вы бабки на дурь потратите, будете вместо ужина отраву свою жрать. Задача понятна и ясна?
— П-понятно…
— За работу! — я хлопнул в ладони.
Парни вскочили, чуть не столкнулись лбами. Виталя принялся собирать мусор, а Марик, спотыкаясь пошел к выходу.
— А раскладушку можно принести? — проблеял он.