Кулак Аллаха
Шрифт:
Хотя Интеллидженс сервис далеко не так знаменита, малочисленна и финансируется не столь щедро, как ЦРУ, она завоевала солидную репутацию как среди друзей, так и в стане врагов благодаря высокому качеству своей «продукции» (собранной секретной информации). Среди спецслужб ведущих держав лишь израильский Моссад еще меньше по численности и еще более окутан пеленой секретности.
Руководителя Интеллидженс сервис совершенно официально называют шефом и никогда – несмотря на бесконечные искажения в прессе – генеральным директором. Вот в родственной организации, службе безопасности MI5, которая занимается контрразведкой на территории Великобритании, там действительно есть генеральный директор.
Между
Шефу подчиняются два заместителя, а им – пять помощников. Последние руководят пятью главными отделами: оперативным (который собирает секретную информацию), аналитическим (который преобразует эту информацию в нечто, имеющее хотя бы минимальный смысл), техническим (он отвечает за подготовку фальшивых документов, минифотокамер, средств тайнописи, сверхминиатюрных средств связи и всех прочих бумаг и железок, без которых безнаказанно заниматься любой нелегальной деятельностью в недружественной стране было бы просто немыслимо), административным (который занимается зарплатой, пенсиями, штатными расписаниями, бюджетом, юридическими проблемами и прочей подобной ерундой) и контрразведки (который с помощью множества запретов и проверок пытается не допустить проникновения врагов в Сенчери-хаус). В оперативном отделе есть несколько инспекций, разделивших между собой весь земной шар на Западное полушарие, советский блок, Средний Восток и Австралазию. Здесь же существует крохотный офис внешних связей, в обязанности которого входит щекотливая задача обеспечения сотрудничества с «дружественными» службами.
На самом деле разделение функций и обязанностей соблюдалось не так строго (в Великобритании ничто не соблюдается слишком строго), но сотрудники Сенчери-хауса, хоть и с грехом пополам, все же как-то разбирались в структуре своей организации.
В августе 1990 года всеобщее внимание привлекала инспекция Среднего Востока и особенно отделение Ирака, на которые накинулись, словно шумная толпа непрошеных болельщиков на любимую команду, все чиновники и политики Вестминстера и Уайтхолла.
Заместитель шефа внимательно выслушал начальника инспекции Среднего Востока и руководителя его оперативной службы, несколько раз кивнув по ходу их рассказа. Из этого, подумал он, может получиться что-то любопытное.
Нельзя сказать, чтобы из Кувейта не поступало никакой информации. В первые сорок восемь часов после начала вторжения, пока иракские службы безопасности еще не отключили международные линии телефонной связи, во всех британских компаниях, имевших филиалы в Кувейте, не отходили от телефонов, телексов и факсов.
Кувейтские дипломаты все уши прожужжали сотрудникам Министерства иностранных дел, рассказывая первые истории о зверствах оккупантов и требуя немедленного освобождения своей страны.
Беда была в том, что из бездны информации нельзя было выбрать ни слова, которое шеф мог бы представить кабинету министров как абсолютно надежное. Как язвительно заметил шесть часов назад министр иностранных дел, после вторжения иракских войск Кувейт превратился в гигантскую муравьиную кучу.
Даже сотрудники посольства Великобритании, запертые в стенах своего здания на берегу залива, почти в тени остроконечных кувейтских башен, могли лишь, руководствуясь далеко не полным списком, попытаться связаться по телефону с находившимися в Кувейте соотечественниками, чтобы узнать, живы ли они. Самые ценные сведения, которые удавалось узнать у насмерть перепуганных бизнесменов и инженеров, сводились к тому, время от времени они слышали звуки стрельбы. Сенчери-хаус
И вот теперь вроде бы появилась возможность послать в Кувейт своего человека, к тому же обученного технике секретных операций, умеющего проникать в глубокий тыл противника, такого, который может сойти за араба… Это может быть очень интересно. С его помощью можно было бы не только получить самую надежную информацию, не только совершенно точно узнать, что за чертовщина там творится. С этим человеком появлялся реальный шанс показать политикам, что Сенчери-хаус не сидит сложа руки; Уильям Уэбстер, узнав про их удачу, подавится послеобеденной мятной конфеткой прямо в своем ЦРУ.
У заместителя шефа Интеллидженс сервис не было особых сомнений относительно мнения миссис Маргарет Тетчер о частях особого назначения британских ВВС. Каждый знал, что после того, как они выкурили террористов из иранского посольства в Лондоне, премьер-министр весь вечер пила виски в их казармах у Олбани-роуд и слушала бесчисленные рассказы о безрассудно смелых операциях.
– Думаю, – сказал, наконец, заместитель шефа, – что сначала мне лучше перекинуться парой слов с командованием войск особого назначения.
Формально полк специального назначения британских ВВС не имел никакого отношения к Интеллидженс сервис, да и подчинялись они разным министерствам. Действующий 22-й полк (в отличие от запасного 23-го) размещался в казармах, которые чаще называли «деревней Стирлинга», недалеко от главного города графства Херефордшир, что на западе Англии. Командир полка подчинялся командующему войсками особого назначения, чей штаб занимал комплекс зданий в западном Лондоне. Кабинет командующего располагался на верхнем этаже некогда роскошного, а теперь вечно укутанного строительными лесами здания с колоннами. Скромность казенной обстановки в запутанном лабиринте крохотных каморок штаба лишь подчеркивала важность разрабатывавшихся здесь операций.
Командующий войсками специального назначения подчиняется командующему военными операциями (генералу), тот – начальнику генерального штаба (еще более высокому генералу), а генеральный штаб входит в состав Министерства обороны.
В название этой воинской части слово «специальный» попало не случайно. Войска специального назначения были созданы в 1941 году Дэйвидом Стирлингом в пустынях Западной Африки, и с тех пор их задачей было выполнение секретных операций. Они проникали в тыл противника для наблюдения за передислокацией его воинских частей или для организации актов саботажа, беспорядков и ликвидации высших чинов противника; они освобождали заложников, уничтожали террористов, охраняли высших мира сего, то есть выполняли функции телохранителей; наконец, они работали в качестве преподавателей в учебных центрах за рубежом.
Как члены любой элитной группировки, офицеры и солдаты полка специального назначения редко появлялись в обществе, отказывались фотографироваться и общались главным образом друг с другом, поскольку не могли обсуждать свои дела и заботы с посторонними.
Образ жизни сотрудников Интеллидженс сервис немногим отличался от образа жизни офицеров полка специального назначения. К тому же в прошлом разведчикам не раз доводилось сотрудничать с военными, проводя совместные операции или «заимствуя» на время специалиста для выполнения какой-то конкретной задачи, поэтому многие сотрудники этих двух секретных организаций знали друг друга если не лично, то по крайней мере в лицо. На личные связи и рассчитывал заместитель шефа Интеллидженс сервис, когда вечером того же дня, вскоре после заката (предварительно согласовав свой визит с сэром Колином) он взял бокал с виски, предложенный ему бригадиром Дж. П. Ловатом в его секретной лондонской штаб-квартире.