Кулак трех царств
Шрифт:
Поток невидимой силы поднял их над землей и бросил в сторону портала.
Глава 21
Глава 21
Коста, едва различая что-то из-под завесы собственной крови, подобрал с холодного, бетонного пола нож.
Эспер выбил клинок из рук Михаила первым же ударом.
– Сдохни!
Кажется, он бил Мишу головой о стену. Тот подставлял между лбом и бетоном руки, уже стесанные едва ли не по самые кости.
–
Он все продолжил его бить.
Удар.
Еще удар.
Опять удар.
Коста подтянул нож к себе. Какая глупая была идея связывать с эсперами… но он никак не мог забыть слез Маши на похоронах и то, как менялся с каждым днем Миша. Куда исчезал тот веселый парень и кто приходил ему на смену?
И еще жар. От горящего зала. Он, казалось, до сих пор обжигал кожу Косты.
С трудом, со сломанной лодыжкой и выбитым плечом, он поднялся на ноги. Нож в его руках дрожал.
Эспер повернулся к нему.
– Серьезно?
– засмеялся эспер.
– Ты думаешь тебе это поможет, мелкий дегенерат? Да я вас обоих раком поставлю и выеб…
– Коста!
– закричал Михаил.
Он оттолкнулся окровавленными, мало похожими на руки, окровавленными культями от стены.
Следующее, что увидел Коста - поскользнувшегося в луже крови супера. И то, как широко раскрыв глаза, все еще держа Михаила на вытянутой руке, он упал горлом прямо на нож в руках Косты.
Тот, по инерции, чисто инстинктивно, толкнул падающее на него тело и тем самым вогнал клинок по самую гарду. Прямо под кадык эсперу.
Тело рухнуло на бетон заброшенного роддома. Дернулось несколько раз в конвульсиях и застыло.
– Эй… - Коста опустился рядом на колени. Его руки дрожали. Он не мог отпустить теплой, окровавленной рукояти.
– Эй… ты чего… эй… скорую… надо скорую…
– Успокойся, малой, - Михаил забрал из рук Косты окровавленный нож. — это был несчастный случай.
Несчастный случай? Нет… они пришлю сюда, устроив ловушку. Ловушку для брата Ежа - главаря “Огненных Ирокезов”. Супера, ответственного за то, что произошло с родителями Миши и Маши.
Мария… миниатюрная брюнетка, у которой теперь в волосах появилась седая прядь.
Коста не мог забыть её слез.
Или это были его?
Слезы…
– Вставай… да вставай же ты, - окровавленные руки подняли его.
– Слушай меня внимательно, малой. Мы скажем, что это был я, понял? Нож мой. И все с улицы знают, что именно я позвал сюда ирокеза на встречу.
– Они закопают тебя, - не своим - механическим голосом произнес Коста. Он все никак не мог оторвать взгляда пот мертвого тела у его ног.
– а потом и Машу…
– Не закопают, - Михаил не с первого раза, но все же убрал нож за голенище военного сапога. Второй куда-то делся в пылу сражения. На что они
– “Глинтвейнам” нужен свой человек на Стене. Ну, ты знаешь - контрабанда.
Коста повернулся к Михаилу. Тот уже год как работал на Стене и, будучи обитателем района, несколько раз сталкивался на вписках с человеком из “Глинтвейнов” - крупной бандой, контролирующей весь микрорайон. Именно им “Ирокезы”, “Outsiders” и еще несколько других платили дань за порталы.
– Но…
– Плевать, - перебил Михаил.
– я уже по самые гланды в этом дерьме, малой. Еще одна лопата говна сверху меня не потопит. Тем более - Маша хочет в институт. Нужны деньги. А они предлагают неплохой процент… ну и стаф для себя всегда будет.
Михаил, трясущейся рукой, достал сигарету из смятой, окровавленной пачки.
– Зараза… где зажигалка-то…
Несколько его пальцев изогнулись под углами, непредусмотренными природой, но бывшего чемпиона города среди юниоров по кик-боксу это, кажется, нисколько не заботило.
Он хлопал себя по карманам, задевая переломы и черные гематомы, дергал за края разорванной косухи и тельняшки и пытался найти зажигалку.
– У тебя ведь завтра днюха, да?
– Михаил достал что-то и швырнул под ноги Косте. Это был самодельный блистер с одной единственной таблеткой. На ней была изображена корона на голове гоблина. Символ “Глинтвейнов”.
– Закинься. На утро будешь как свеженький.
Наркотик. Он не только действовал на простаков сродни ЛСД, но и еще обладал невероятным исцеляющим фактором. Ходили слухи, что его использовали даже военные. В более чистом, разумеется, виде и без таких побочек.
– Сваливай, - все же отыскав зажигалку, Михаил затянулся и указал на выход с больницы.
– дальше я сам разрулю.
Подняв таблетку, Коста, будто марионетка, ломанным шагом двинулся в сторону заросшего поля, где и стояла заброшка. Только позднее он поймет, что все это Михаил спланировал заранее и что у “Глинтвейнов” имелся свой, очень своеобразный обряд инициации для вступления в банду простакам.
– Там новая кондитерская у канала открылась!
– донеслось ему в спину.
– Ты же еще тот сладкоежка.
Да… точно… кондитерская…
***
– И ты думаешь я поверю, что брат Ежа поскользнулся и сам упал на нож?!
Коста сидел на холодном полу. Только на этот раз - не бетонном. Это была земля. Немного рыхлая. Странного, ярко-коричневого цвета. А еще она светилась. Будто фосфоресцировала. Мелкие осколки тех самых ЕСП-кристаллов излучали энергию, дающую не только свет, но и еще какое-то своеобразное тепло.
Необычное.
Оно будто проникало под кожу и грело не тело, а нечто другое.