Кулаком и добрым словом
Шрифт:
— По договору, явление в мире живых в истинном облике или таком, который угрожал бы его существованию, дает другой стороне право на вмешательство и нейтрализацию, - продолжала Ордалия.
– Если бы я вмешалась в происходящее внутри Стордора и других странах, демолорды могли бы просто явиться в мир живых, не будучи скованны ограничениями.
— Да, это было бы плохо, - помрачнел Бранд.
Никто не смог бы остановить их, разве что драконы или сами боги и в этой битве легко могла бы сгинуть пара материков. Понимание, впрочем, не означало принятия и согласия со случившимся.
— Но можно было послать откровение жрецам.
—
– Но едва я начала бы прямо указывать живым, как демоны получили бы право прямо влиять на разумы других живых.
— Не проще было бы запретить вообще вмешиваться?
— Проще, но тогда живые не смогли бы выбрать победителя, который получил бы весь мир, не разрушая его. Поэтому живым была дарована свобода выбора, возможность выбрать бога и молиться ему, без возможности демонам взамен нашептывать в ухо кому-то другому. Или возможность призывать демонов - без вмешательства богов.
— Поэтому вы не вмешались у Провала?
— Только потом, когда три демолорда начали угрожать существованию мира. Для снижения воздействия, наши миры и мир живых отделены барьерами, но демолорды сломали его и так родился Провал.
— Почему они тогда не вышли оттуда и не захватили весь мир, раз могут?
— Были заключены дополнительные соглашения к договору. У демонов есть шанс победить и вырваться, но и у живых есть шанс защитить себя и устоять.
Особенно благодаря Вере, подумал Бранд, количество которых сразу резко скакнуло вверх. Все это изрядно смахивало на договорные поединки, которыми развлекали публику бродячие артисты, но вслух такого Бранд, конечно, не сказал. Все эти рассказы про невозможность вмешательства тоже выглядели не самым лучшим образом, мягко говоря.
— Конечно, я могла бы отправить сообщение своим высшим жрецам и чемпионам, - опять без труда Ордалия уловила направление мыслей Бранда.
– Демоны сообщили бы хозяину подземелий и прорывы начались бы повсюду, именно прорывы, как в Альбанде, ибо к ним успели бы подготовиться.
В этом была своя доля правды, но оправдывать невмешательство, тем, что мол погибло меньше живых? Слышать такое от богини жизни и лечения?!
— А так как предупреждал я, то это все относилось к ситуации - выбор и действия живых.
— Да, - кивнула Ордалия.
— А как насчет свободы выбора в момент рождения?
– спросил Бранд.
– Например, не участвовать во всем этом? Не наращивать Атрибуты, не получать Проклятий, не подвергаться деградации?
— Живые тоже угрожали и угрожают существованию мира, - неохотно ответила Ордалия после очень долгой паузы.
— Что-то не замечал такого.
— Потому что система работает. Вот, например ты, Бранд, ты и твоя Выносливость.
— Что с ней?
— Она очень высока, поэтому ты до сих пор полон сил и энергии, любишь женщин и действуешь, как в молодости, хотя возрастом и внешней оболочкой тела уже старик. С твоей Выносливостью, Бранд, ты мог бы жить тысячу лет и всю эту тысячу лет оставаться полным сил и энергии. Представляешь, сколько потомков ты породил бы за это время и каких уровней достиг за эту тысячу лет?! А значит, Выносливость твоя стала бы еще выше, и ты прожил бы еще дольше и поднялся бы еще выше! Одним ударом кулака мог бы сломать весь мир! Мир, населенный исключительно твоими потомками, сто раз правнуками.
Или размазать Бездну тонким слоем и навсегда избавиться
— Ограничения, значит, - сказал он.
– Проклятие - чтобы не росли слишком быстро, Деградация, чтобы не успевали вырасти до мощи, способной сломать мир.
А также не угрожали самим богам и владыкам Бездны.
— Средний уровень живых растет, медленно, но верно, - возразила Ордалия.
– В один прекрасный день живые станут рождаться сразу с сотым уровнем, затем с двухсотым и так далее. Но медленный рост не опасен для мира, а стало быть, и для всех живых, демонов и богов. Мир становится прочнее за это время.
— Растет, - хмыкнул Бранд, - ну теперь-то вниз пойдет, со взорванными подземельями.
Просить о помощи с ними или о раскрытии секретов не стал. Одно дело, когда Ордалия сама добровольно предлагала помощь и объяснения, и другое, если бы Бранд пошел просить о них.
— Но это уже наши дела, дела живых и наш свободный выбор, что делать дальше.
— Благодарю тебя, Бранд, за то, что ты выслушал и понял, - ответила Ордалия, словно и не заметив сарказма в его голосе.
– Я знаю, что никогда не согласишься, но все же повторю то, что говорила в нашу прошлую встречу. Ты спас столько живых за свою жизнь, что тебе достаточно произнести лишь слово и ты станешь моим Чемпионом, а после смерти возглавишь мою небесную дружину.
— И я произнесу это слово - нет, - ответил Бранд.
Богиня лишь улыбнулась, словно бабушка непутевому внуку и затем просто растворилась в воздухе. Бранд тихо выдохнул, ослабляя концентрацию и возвращаясь в мир живых, с его звуками, запахами, цветами и смертями.
К нему уже торопился Гвинт Альдос, прижимающий к груди футляр - по размеру книги.
Глава 46
27 день 10 месяца 879 года, Амары
Хлопнуло и появился король Гатар, в сопровождении первого советника, барона Отсона Давади и главы Тайной Канцелярии, Таранда Норма, а также нескольких гвардейцев и старшего мага-портальщика Офларда Дольтерса. Самый высокоуровневый из оставшихся магов-портальщиков, Офлард выглядел изможденным, но в то же время довольным, наверняка поднял еще пару уровней профессии с этими поездками мимо портальной сети.
Марена поспешила навстречу мужу-королю, боднула его головой в живот.
— Я скучала, - призналась она.
— Я тоже, - ответил Гатар и тут же сменил тему. – Заглянули в Таркент, с Ираниэль все в порядке, хотя она ужасно зла, что ты не взяла ее с собой!
Что-то в его словах было не так, словно он – не врал, но недоговаривал точно.
Громкие хлопки с другой стороны этого небольшого пограничного селения – прибыл король Дарнии, Дариус Двенадцатый, со свитой. Бранд отвлекся, всмотрелся, но Ролло нигде не было видно. Или миссия еще не закончилась, или отбыл сразу на юг Кирфа, завершать там миссию, которую ему поручила Серкана. Судя по тому, что он отвлекся от нее на пару месяцев, дабы помочь здесь, спешки там особой не было.