Кулинар

Александр Елена

Вероника вышла из ванной комнаты, совершенно не ожидав увидеть в комнате Ксандера. А, увидев его, она замерла на месте.

– Что такое, жёнушка, испугалась?

– Даже не знаю, как выразить свои эмоции, когда вижу тебя…

Ксандер снял пиджак, расстегнул рубашку. Этот человек был неприятен для неё, но это не мешало ей наблюдать за каждым его движением. Осознанно это было или нет, но Рони, как заворожённая смотрела на него. Ксандер, конечно, видел её взгляды на себе и ему это льстило. Он, как самовлюблённый нарцисс питал своё эго подобными женскими взглядами. Он без стеснения снял с себя рубашку и принялся за брюки. Но Вероника не хотела смотреть на него дальше. Она

вспомнила ночь, где тот заявил, что она сама к нему приползёт и попросит. Отрицать, что он нравится ей внешне, не было смысла, но принимать это, было недозволительно для Рони: Ксандер её самый страшный враг, он убийца её любимого. До его прихода, она горела желанием наброситься на него с вопросами и претензиями; она должна была выяснить об Эрике, но, увидев его, всякое желание разговаривать с ним испарилось. Это порочное влечение к нему, вызывало отвращение к самой себе. Ей хотелось сквозь землю провалиться лишь бы затушить огонь внутри. Вероника поспешила к двери, но в планы Ксандера не входило отпускать её. Он схватил Рони за руку.

– Куда собралась?

– На завтрак. Твои «милые» родственники не могут начать приём пищи без моего присутствия.

– Вместе пойдём.

– А я не хочу этого.

– Думаешь меня это заботит? Мы пойдём вместе.

Ксандер закрыл дверь на ключ, а сам ушёл в ванную комнату. Рони кипела от злости, его грубое отношение к ней и постоянное принижение её, выводили из себя. Ей так хотелось влепить ему пощёчину, даже несмотря на то, что она получит ответную. По мимо того, что её похитили, так ей не разрешено даже слова своего вставить, она должна беспрекословно подчиняться ему. Вероника до трясучки ненавидит подчиняться кому-то. Это рабство, самое настоящее рабство двадцать первого века. Хотя с рабством сравнивать не уместно, её участь больше похожа на заключение. Тюрьма – это шикарный особняк, а злой надзиратель – Ксандер. Клондин советовала быть с ним нежной, тогда он не будет проявлять к ней агрессию, но одно лишь его присутствие вызывало в ней отрицательные эмоции.

Минут через десять, Ксандер вошёл в комнату в одном полотенце. Он направился в гардеробную. Рони снова не устояла и посмотрела не него. Осмотрев его с ног до головы, она признала, что он красивый мужчина: высокий, спортивный, широкая спина, сильные руки и ноги, тёмные с лёгкой волной волосы, небольшая бородка. Но изюминкой этого мужчины были глаза: яркий лазурный цвет, который на смуглом лице выглядел фантастически и нереально, словно он с другой планеты. Его глаза манили к себе, околдовывали и обезоруживали. Вероника сама признала: когда смотрит в его глаза теряется, ни о чём кроме как об их красоте, она думать больше не может, а главное, её обиды и ненависть к Ксандеру, куда-то уходят. Но, стоит ему открыть рот, при этом сморщить недовольно лоб и сурово сдвинуть брови, как мимолётное тёплое отношение Вероники к нему, исчезает. Вспомнив, что его облик обманчив, Рони отвернулась к окну, чтобы не видеть его, и не придаваться ложными надеждами в его сторону.

Минут через пять, Ксандер вышел из гардеробной. На нём была светлая рубашка и тёмные брюки.

– Идём, чего сидишь? – сказал он Веронике, открывая дверь.

– Ты нормально разговаривать умеешь?

– А ты?

– Как же ты меня раздражаешь.

– Ну и на этом спасибо.

Завтрак, конечно, уже закончился. Никто не будет ждать этих двоих до победного. Ромеро уехал на фирму. Клондин с дочерями расположилась на веранде возле бассейна.

– Где дядя? – спросил Ксандер у Клондин, проходя мимо них.

– А где ему быть? На работе, конечно! – Клондин высокомерно осмотрела Рони.

– Садись! – приказал Ксандер

Рони, заставив её вновь почувствовать стыд.

– Ты всегда будешь мне приказывать?

– Тебе не нравится?

– А должно? Ты обращаешься со мной, как с собакой.

– У меня нет собаки, поэтому твоя аналогия неуместна.

– Что? Да причём здесь есть у тебя собака или нет? Я говорю образно.

– Ешь лучше.

Рони не спала практически всю ночь, она переживала за мать и Эрика. То, что он отправил мать в Бразилию, ей сообщил персонал, а вот об участи Эрика она не знала. Не знала, мёртв он или жив. Но спрашивать у Ксандера ей было страшно, она не хотела очередной раз ощутить его гнев. Но переживания сильнее, они перебороли страх. – Ты отправил мою мать в Бразилию?

Ксандер положительно кивнул.

– А Эрик? – несмело начала она.

Ксандер уставился на Рони. – Что «Эрик»?

– Он жив или мёртв?

– Тебе разве не понятны были мои слова вчера? Тебя не должно это заботить.

– Но меня это заботит, он дорогой для меня человек, и я не знаю, что ты с ним сделал!?

– «Дорогой», говоришь? – усмехнулся Ксандер.

– Я переживаю за него.

– А вот он не переживал за тебя… – загадочно произнёс Ксандер.

– Ты убил его?

– Ты хочешь это знать?

– Да, хочу.

– А сможешь ты вынести эту правду?

– Неужели ты действительно его убил? – Рони прижала рот руками.

– Ты должна забыть его и не вспоминать. Он умер для тебя.

– Я не понимаю твоих слов. Что ты с ним сделал? – Рони повысила голос.

Ксандер посмотрел на родственников, которых заинтересовала их ссора. – Потише кричи.

– А что такое, боишься, что они узнают правду о тебе?

– Что ты несёшь?

– Убийца!

– Замолчи!

– Не замолчу!

Ксандер вновь был разозлён, эта девчонка оказалась очень строптивой. Её характер был невыносим настолько, что Ксандер пожалел о своих действиях уже сто раз.

– Ты убиваешь невинных людей; ты похищаешь людей; угрожаешь им – ты ужасный человек! Ты преступник…

– Всё, достала!

Ксандер кинул вилку на стол, поднялся со своего места, и направился к Рони, которая пожалела о своих провокациях. Она ложно подумала, что при родных Ксандер не позволит себе грубости. Ксандер подошёл к ней, схватил за руку и потащил за собой. Клондин с дочерями взволновались и даже попытались как-то вмешаться, но Ксандер дал им понять, чтобы те сидели на своих местах и не лезли в его дела. Он тащил Рони в комнату, после чего швырнул её на кровать, и навис над ней.

– Твой характер меня выводит из себя. Ты я вижу совершенно не воспринимаешь всё то, что я тебе говорю. Ты даже не боишься наказаний, которые последуют за этим.

– Мне плевать, бей меня если тебе станет спокойно от этого!

– У меня была превосходная ночь. Утром было прекрасное настроение, и ты мне его не испортишь. Хочешь знать о своём парне? Так вот, я его убил и закопал в канаве, как безродного пса. Больше ты его не увидишь.

Рони была убита его словами, её глаза наполнились слезами. – Убийца! Ненавижу тебя! Отпусти меня, оставь меня!

– Посидишь взаперти, голодная, подумаешь над своим поведением.

Ксандер вышел из комнаты и закрыл дверь на замок. Он предупредил персонал и своих родных, чтобы те даже не думали открывать дверь и приносить ей еду.

Рони не могла поверить, что Эрика больше нет, что этот человек убил его. Все эти дни она искала в Ксандере хоть какие-то положительные черты, чтобы оправдать его действия, но он разочаровывал её всё больше и больше. Рони легла на кровать. Рыдая, она вспоминала прошлое, где была счастлива с Эриком…