Кулон
Шрифт:
– Вот видишь, - говорит профессор, - а ты за девочку переживал. С ней все хорошо, - и все зрители, мы в том числе шли в школу, по гостиным. А следующее испытание назначено на конец апреля. Опять же, каким будет последнее, завершающее турнир испытание – загадка. Для всех. Но места пока такие: Крам – первый, Диггори – второй, а Делакур – третья. Но, француженка не расстроилась. Это всего лишь турнир, главное выжить, а победа на втором месте. А пока у нас почти три месяца учебы, так же Маркус возобновил тренировки и мы как положено, по расписанию и по времени на месте. С Грюмом у нас все так же. Переглядки и улыбки. На уроках я – мисье Эмье, в мыслях же долоховский выродок, или пожирательское отродье.
– Подрастешь, лет так до тридцати, заматереешь к пятидесяти, вот тогда и будешь считаться противником. А пока ты – сопляк, - говорил Грюм, - ребенок, которому расти и расти. И мне не ты нужен, а папаша твой! – показал на глаз, - у меня его в бою отнял, еще во время первой магической с лордом вашим. Но, признаю. Папаня твой – хорош. Боец что надо!
– Хм, - фыркнул я, - и вы, чтобы уравнять шансы или получить превосходство мою мать на мушке держали? И меня заодно?
– Да, в тот год падения Воландеморта, многое произошло. А за свои поступки я не каюсь. Она связалась с Пожирателем, знала, на что шла, когда замуж за Пса выходила, - ничего ему на это не ответил, лишь сказал, что буду рад, когда отец шарахнет Авадой ему в лоб. Потом ушел.
По пути в гостиную и нашу с друзьями комнату, у меня в голове крутились мысль, одна единственная. Накладка по моментам и не состыковка. Лорд погиб 31 октября, а отца повязали во время смерти лорда, почти сразу. Не вяжется, слишком быстро все. Или же был тот, кто все разыграл, как по нотам.
Тогда должно было происходить несколько событий одновременно. Что-то вроде: Лорд приходит к Поттерам, те погибают, все трое, авроры же в это время, пока лорд у Поттеров, пустили слух, что Воландеморта нет. А уже потом, когда последователи ринулись на подмогу господину, авроры нападали и вязали всех, кого не убили. С кем-то пришлось повозиться. Не с такими, как Малфои, а с боевыми, как отец или Эйвери с Руквудом. Их выманивали раньше, ещё до того, как лорда развоплотило. Чтобы на корню зарубить сопротивление. Взять тепленькими, так сказать. Кто-то смог дать отпор и помчался на помощь лорду, как Беллатрикс и ее муж с деверем, а кто-то, как отец, попав в западню – сдался. А мама умерла или от страха, или от шального проклятия, которыми перекидывались отец и Грюм.
– Вот оно как? – спросил сам у себя, - значит, все это было спланировано задолго и заранее. Понятно. Кто? Вот в чем вопрос. Узнаю, - говорил я, заходя в комнату. а там Драко и Тео. Узнали о нашем с Грюмом разговоре и о моих мыслях, относительно событий 81 года. Были со мной согласны. Кто-то все мастерски, в деталях спланировал. А кто? Без понятия. Выясним.
***
И вот, прошло почти три месяца и финальное испытание – лабиринт. Первым ушел Крам, вторым – Седрик, третьей – Флер. Габи сидела рядом с профессором Флитвиком и болела за сестру. Это последнее и решающее испытание, которое определит победителя. А все те места, которые были до этого тура для прохода в лабиринт. Так что мы сидим и ждем победителя. И первой из испытания выбывает Флер, столп искр из ее палочки и за ней идет спасатели.
Через час или полтора выбывает Диггори, а Крам становится победителем, оказываясь у начала лабиринта с кубком в руках. Бурные, шумные, огненные поздравления и Крама несут на руках на корабль. Продолжать празднование победы в тесном, семейном кругу. А мы шли к себе. Уже завтра мы будем провожать гостей и готовиться к экзаменам. У нас осталось несколько недель, а потом по домам.
Утром, мы провожали гостей. Первыми стали победители. Каркаров смотрел
Следующими, мы провожали шармбатонцев. Флер и Габриэль, перед тем, как пройти в карету, обменялись со мной несколькими фразами, звали в гости. Не обещал, но сказал, что если вдруг навещу бабушку с дедушкой в каникулы, то загляну и к ним в гости. Пока мы разговаривали с Флер, на меня смотрела Габриэль. На прощание, едва коснулся ее пальчиков в легком поцелуе, назвал: «моя леди», сказал, если она не передумает, то я дождусь. Она сказала: «Дождись» и побежала следом за сестрой в карету. А Драко и Тео, с обеих сторон меня толкали и говорили: «Тили-тили-тесто, жених и невеста!». Махнул на них и сказал: «Ну вас!» махнул рукой и пошел к нам в комнату.
Часть 19 «Наблюдения Драко и дуэль с Грюмом»
Когда экзамены закончились, и остался последний день, мы с парнями выдохнули. Как и выпускники. Маркус со спокойной душой сдал пост капитана – Драко, а позицию загонщика – мне, ушел с остальными выпускниками в загул. Декан делал вид, что не видел их не трезвого состояния. И все шло ровно и гладко вплоть до завтрака, после которого мы дружно собрали вещи и покинули стены гостиной до следующего года. На пути к поезду меня окликнул Грюм и попросил задержаться, мол, разговор ко мне есть. Я сказал парням, что догоню, и чтобы не переживали, Грюм пока еще профессор, а я его ученик. Да и не воюет он с детьми. Так что мне ничего не угрожает, в стенах школы точно.
– Вы что-то хотели, профессор? – спросил, подходя.
– Предупредить тебя. Готовь похоронную процессию для своего отца и прощальную речь. И это не насмехательство или угроза, а простой совет. Долохов принял вызов, в это воскресенье твой отец умрет от моей руки, - сказал Грюм, а потом показал на друзей, - иди, тебя ждут.
– Мы еще посмотрим, кто кого, профессор, - сказал я, догоняя друзей. не стал говорить им причину «милой» беседы, просто сказал, что все по той же теме. Они меня прекрасно поняли.
А потом у меня состоялся еще один серьезный разговор, но на этот раз с Драко, пока Тео помогал Дафне с Асторией и Панси уложить их вещи. Разговор с блондином был на повышенных тонах, в основном голос на него повышал я, он же нарывался своей настойчивостью и требовательностью. А начался разговор со слов о том, что позиция ловца мне подошла бы больше, чем загонщика. Что это я должен быть ловцом, а не он. Спросил его:
– С чего ты так решил, Драко?
– С того, что на этой позиции ты лучше, и каждую нашу игру, в прошлом, уделывал меня на раз-два, - пытался сделать удивленное лицо и говорить, что мы с ним в небе не пересекались и не сражались за снитч. Как он повысил на меня тон: - я не слепой, - говорит он, - и отличить стиль полета и манеру держаться на метле могу. Не сядь ты на метлу в этом году, я так и не понял бы. Для меня ты оставался бы и дальше просто Люсианом Эмье, а не Гарри Поттером.
– Не знаю, что ты там себе напридумывал, Драко, но я – не Поттер. Я – Люсиан Жюль Эмье! – уже кричал я на блондина, при этом активно жестикулируя, - а на метле я летаю первый год, как и в квиддич до этого я не играл, и с тобой, Драко, мы не пересекались, и за снитч в небе не сражались.
– А я по твоему слепой или тупой? – говорит мне Малфой, - стиль полета отличить не могу? Да, не спорю, ты - не Поттер, ты – Эмье. Но не отрицай, Люсиан, ведь ты им был! Первые два курса точно! Я в этом уверен! Признайся, ты был Поттером!