Культура, стремящаяся в никуда: критический анализ потребительских тенденций
Шрифт:
Для жизнеспособности нации необходимы свои национально созидающие особенности, проявляемые как на индивидуальном, так и на коллективном уровне. Иначе нация продолжит прогибание под диктаты, стремящиеся окончательно атрофировать национально-освободительные характерологические свойства и на их место водрузить те качества, которые необходимо любой диктатуре взрастить в народе, чтобы сделать его еще более подвластным. Чтобы сделать его номадическим в психологическом смысле народом, лишенным истории, национальной психологии и не помнящим своего родства. Народ, лишенный своей истории и связи между поколениями, деконсолидируется, десолидаризируется и вынуждается заимствовать чужие ценности. Трудно согласиться с заявлением аплодирующих перестроечным реформам либералов, будто после исчезновения с карты мира СССР и появления на его обломках России родилось новое государство и новый народ. Они с гордостью говорят, что живут в новой стране — России. Получается, что Россия и ее народ насчитывает
Фальсификация истории предполагает искажение одних событий и замалчивание других. Результатом фальсификации становится вызов раскаяния с чувством вины, комплекса исторической неполноценности и убежденности в историческом поражении. Все это бьет по национальной культуре, и данный удар производится как извне, так изнутри. Все эти взращиваемые в национальном сознании народа самоненавистнические стереотипы делегитимируют систему, которая его защищала, и легитимируют систему, которая, вооружившись гайдаровскими реформами, его ограбила, перенесла значительную часть народа за черту бедности и развалила инфраструктуру страны. Наконец, десоветизация подпитывает напряженность на постсоветском пространстве и способствует еще большему отдалению братских народов.
Чем дальше заходит процесс ментального опустошения этноса, тем труднее этносу разогнуть плечи, встать на ноги и сбросить тяжелую ношу, тяжесть которой ощущается скрытно и неявно. Мифологемы, с помощью которых переписывается история, — инструменты создания трещины в монолите культурного базиса того или иного этноса. История — одна из областей культуры, и при ее ревизии ревизионируется культура. Для разрушения коллективного сознания необходимо разрушение истории путем внедрения в нее абсурдных эпизодов. Вообще, русская история — это поле сражений, на котором героев перевоплощают в антигероев. А вместе с тем деконструируется и культурно-историческая (национальная) память как основа национального самосознания. Там, где расшатывается общий нарратив истории, культурная память тоже расшатывается и общество становится мнительным, аморфным и пластилиноподобным в самоидентификационном, культурном, когнитивноволевом и других смыслах, оно теряет защиту перед враждебными влияниями, в том числе атомизирующими социум. Историческое сознание является структурирующим элементом национальной культуры; общность, у которой отсутствует история, не имеет также и национальной культуры. Прислушаемся к Ф. Ницше: «…Только благодаря способности использовать прошедшее для жизни и бывшее вновь превращать в историю человек делается человеком»[199]. Как писал К. Ясперс, «исторический процесс может прерваться, если мы забудем о том, чего достигли, или если достигнутое нами на протяжении истории исчезнет из нашей жизни»[200]. Тезис о том, что история сама все расставит на свои места, неверен. Без усилий человека она ничего не расставит. Просто некому будет расставлять. С потерей прошлого теряется настоящее и будущее. История становится политикой, спекулирующей на прошлом, тогда, когда заинтересованные структуры создают невыгодные для нас интерпретации российских и советских исторических событий. Национальная история и культура должны остаться в нестертой людской памяти, несожженных музеях и не уничтоженных архивах. Их существование зависит от нашей преданности им, а наше духовное существование — от их сохранности. Инициированный настоящим судебный процесс над прошлым в конечном итоге ведет к осуждению не только проииюго, но настоящего и будущего. Недаром говорят: кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет — тому оба.
Закончим главу словами поэта Н.К. Доризо:
«Каждый народ по-своему велик.
Бесценен вклад его в наследство вековое.
Так сбережем культуру и родной язык,
Как самое на свете дорогое…»
Заключение
Мы видим, что потребительство предлагает разрушающие человека, сообщество людей и даже целые общества, антиценности. Социум превращается в совокупность психологически и нравственно отдаленных друг от друга людей, между которыми исчезают собственно человеческие скрепы, в общество институционализированного меркантилизма. Потребительская культура хранит в себе множество вредоносных тенденций, и когда совершается переход потребительских идеалов и норм в соответствующие формы поведения, данные тенденции перестают локализовываться сугубо в ментальном пространстве адептов потребления, а воплощаются в их поведении, что влечет за собой социально и индивидуально ощущаемые последствия. Развитие цивилизации привело к рождению
На место общественно-созидающим ценностям добра, социальной справедчивости, свободы развития, гражданственности, семьи, ответственности, благородства, дружбы, экологической безопасности, интеллектуального и культурного просвещения, солидарности и взаимопомощи ставится вещизм, подминающий под себя эти ценности, ведущий борьбу с ними. Эта борьба априори нелегитимна, поскольку названные ценности, как бы абстрактно некоторые из них ни звучали, всегда являлись социально созидающими и всегда таковыми будут. Поэтому, в силу своей самодостаточности, они совершенно не поддаются никакому пересмотру, никакой ревизии и деконструкции. Нельзя поставить никакого императива, возвышающегося над ними и позволяющего себе отменять их или пересматривать, заменяя на другие, особенно противоположные. Основа человеческого существования, придающая ему глубокий смысл, выражена в выходе человека из себя-мимолетного, себя-для-себя в сферу себя-нравственного, себя-для-себя-и-других. Это выход в сферу ценностей, нерушимых текучестью бытия, подобно воплощающему в себе героизм флагу, развевающемуся на ветру времен. Этот флаг служит одновременно образцом для подражания и ориентиром на жизненном пути как для отдельно взятой личности, так и для общества.
У потребительской индивидуалистической культуры атрофирована способность задавать правильные вопросы относительно того, к чему движется человечество. Отказ от этой способности таит в себе значительную опасность. Консьюмеризм — тупиковый путь, от которого необходимо отказаться. Он представляет собой бессознательную волю к социальной смерти. В зависимости от того, как человечество поведет себя в дальнейшем, в зависимости от того, повернет ли оно на более человеко- и природосозидающий путь или продолжит играть в потребительские игры, сложится отношение к нам наших потомков. Или они останутся нам благодарны или же они отбросят нас на периферию истории, сказав, что общество и культура начала XXI в. попали в ловушку собственного производства, увязли в болоте аутореферентности и, перечеркнув возможности спасения, потянули за собой своих наследников. Мы должны и обязаны оставить неизгладимый след в жизни наших потомков сделать ее счастливой.
Подвергнув современную потребительскую культуру тотальной критике, обрушившись на потребительские тенденции, мы показали глубину и широту социально-культурного кризиса, который создан консьюмеризмом. Все-таки лучшие для человека вещи — это совсем не вещи. М. Ганди заметил, что нечто, ранее являвшееся грехом, сегодня стало объектом поклонения. Закончим книгу его словами, отлично характеризующими современную эпоху:
Политика, лишенная принципов,
Коммерция, лишенная морали.
Богатство, лишенное труда.
Образование, лишенное качества,
Наука, лишенная человечности,
Удовольствие, лишенное совести,
Поклонение, лишенное жертвенности.
Публикации автора
1. Субъектная позиция студента в контексте профессионализации в вузе // Проблемы социальной работы: теория и практика: материалы II заочной Междунар. науч.-практ. конференции.
– Омск: Изд-во Ом. гос.ун-та, 2008.
– С. 45-55.
2. Субъект эпохи постмодернизма: соотношение философского и психологического взглядов // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия «Психология».
– 2008.
– Т. 2.
– Вып. 1.
– С. 76-82.
3. Субъектность внутри массовой культуры // Электронный журнал «Знание. Понимание. Умение».
– 2008-№4. Культурология,- URL:http://zpu-joumal.ni/e-zpu/2008/4/Ilyin/.
4. Характеристика субъект-субъектного взаимодействия в образовательном процессе // Проблемы качества подготовки специалистов в системе высшего педагогического образования: сб. науч. тр. преподавателей и аспирантов ОмГПУ / под общ. ред. И.П. Геращенко.
– Омск, Изд-воОмГПУ, 2008.
– С. 171-182.
5. Проблема понятийной репрезентации массовой культуры // Реальность. Человек. Культура: религия и культура. Материалы Всероссийской науч. конф., Омск, 11 декабря 2008 г.
– Омск: Изд-во ОмГПУ,2008.-С. 227-231.
6. Ильин А.Н., Барханов П.В. Формы понимания категории «субъект» в гуманитарных исследованиях // Гуманитарное знание. Серия «Преемственность»: сб. науч. тр. Ежегодник.
– Омск: Изд-во ОмГПУ, 2008.
– Вып. 11.-С. 145-147.
7. Массовая культура и невротизм // Гуманитарное знание. Серия«Преемственность»: сб. науч. тр. Ежегодник.
– Омск: Изд-во ОмГПУ,2008.-Вып. 11.-С. 185-187.