Культурист

Седов Б. К.

Открыто. Стало быть, в зале кто-то есть. В подтверждение догадки снизу тут же послышался глухой лязг от набрасывания на гриф штанги дополнительных «блинов». Невский аккуратно – при падении с такой крутой лестницы можно было запросто сломать не только ноги, но и шею – спустился вниз, толкнул еще одну, чуть приоткрытую, дверь и оказался в коротком коридоре, за которым виднелась зеркальная стена спортзала. Из коридора выходили еще четыре двери, по две с каждой стороны. Что находится за ними, понять было легко: на каждой висела табличка. Слева располагались массажная и тренерская. Справа – туалет и раздевалка. Все чисто и ухожено. Но тренера со смешной фамилией Маленький, похоже, здесь нет.

Влад вошел в зал. Огляделся. «Качалка» состояла из двух соединенных аркой одинаковых

помещений, метров по тридцать каждое. Вблизи от входа находились турник, скамья для пресса и собственно «железо» – две стойки со стандартными олимпийскими штангами для жима лежа и приседаний. Рядом со стойками валялся внушительный набор разнокалиберных и разноцветных «блинов». Во втором помещении стояло несколько самодельных тренажеров, вдоль зеркальной стены вытянулась подставка с длинным рядом гантелей, здесь же были три скамейки с изменяющимся углом наклона и две легкие штанги для менее фундаментальных упражнений, чем жим и приседания. И все. Не густо для «самого лучшего зала». Соврал прыщавый. Не видать ему «Мальборо» как своих оттопыренных ушей.

Осмотр «качалки» занял у Влада секунд пять, поскольку его взгляд тут же был прикован к единственному находившемуся в этот момент в зале мужику. В дальнем углу, спиной к незваному визитеру и лицом к зеркалам, стоя поднимал на бицепсы тяжелую штангу огромный, загорелый, весь покрытый блестящими бисеринками пота мужчина лет двадцати пяти. Он был примерно одного роста с Владом – метр семьдесят пять примерно, – но мускулатура впечатляла! Похожая на перевернутый треугольник бугрящаяся спина, тонкая талия без капли подкожного жира, широченные плечи и словно высеченная из камня грудь. Но больше всего Влада поразили руки: покрытые густой сетью раздувшихся вен, они были просто огромны. Их объему мог бы позавидовать любой из кубинских боксеров!

Сделав последнее титаническое усилие, культурист с душераздирающим криком согнул руки в локтях, после чего с грохотом бросил штангу на покрытый толстой резиной пол и обернулся к стоящему позади Владу. На левой груди атлета, прямо в районе сердца, красовалась внушительных размеров татуировка: Владимир Ильич Ленин собственной персоной. В профиль. Таким Ильича обычно изображали на значках и знаменах. Но на человеческом теле такое «кощунство» Влад видел впервые. На фоне брутальной мускулатуры «качка» великий вождь смотрелся довольно сурово. Как, впрочем, и подобает идолу.

Штангист в упор смотрел на стоящего под междузальной аркой Невского и молчал. В окружающей тишине слышалось лишь его тяжелое дыхание и далекий гул проезжающих по улице автомобилей.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался Влад. Ответа не последовало. Атлет лишь повел уголком рта.

– Я бы хотел записаться к вам в клуб. С кем мне поговорить? – продолжил Невский, ощущая себя кроликом, которого гипнотизирует удав.

– Можешь со мной, – оттаял «Ленин» (как его мысленно окрестил Влад) и, поиграв раздутыми от напора крови грудными мышцами, сделал два шага навстречу. – Только вряд ли тебе светит. У нас и так с новичками перебор. Вечером повернуться негде, бля. Серьезно тренирующимся спортсменам приходится по полчаса ждать, пока разные дохляки штанги занимают.

– Я могу ходить в другое время, когда в зале меньше людей, – с готовностью пообещал Невский. – И я не «дохляк».

– Да? – ухмыльнулся «Ленин». – А кто же ты?

– Я... боксер, – глядя в голубые глаза атлета сказал Влад. – Второй юношеский разряд.

– И давно груши околачиваешь? – приподнял брови Ленин.

– С седьмого класса. Я раньше самым маленьким в классе был. Вот и решил научиться драться. Чтобы не обижали.

– И что, больше не обижают? – спросил культурист.

– Нет. Да и вырос я с тех пор, на пятнадцать сантиметров. Но бокс мне надоел. Я просто не вижу себя в этом виде спорта.

– А в атлетической гимнастике видишь?! – уже вполне дружелюбно осклабился «Ленин».

– Хотелось бы, – вздохнул, пожав плечами, Влад. И добавил тихо: – Очень. Возьмите меня, а? Пожалуйста.

– Ладно. Я ничего не обещаю. Посмотрим, что можно сделать, – помолчав, задумчиво произнес «Ленин». – Сегодня и завтра Жоры в клубе не

будет. Приходи в понедельник. Часа в четыре. Я скажу Константинычу, что ты должен подойти. А дальше – как договоритесь.

– Спасибо! – расплылся в улыбке Невский. – Я обязательно приду! Но, на всякий случай, что мне ему сказать? Вы кто?

– Я? – ухмыльнулся атлет. – Я здесь самый здоровый «кач». Петр меня зовут. – И, давая понять, что разговор закончен, «Ленин» развернулся лицом к зеркальной стойке, взял с нее две гантели по двадцать килограммов, сел на скамью с наклонной спинкой и принялся, скрипя зубами и натужно шипя, дальше мучить свои огромные и раздувшиеся, как апельсин, бицепсы...

Двое суток Влад был как на иголках, то и дело поглядывая на медленно ползущие по циферблату часов стрелки и мысленно подсчитывая, сколько еще времени осталось до встречи с тренером. Однако томительное ожидание не помешало ему развить бурную деятельность. На следующий день, в воскресенье, Невский достал из копилки все свои скромные сбережения и с самого утра поехал на толкучку, находящуюся в ближнем пригороде Риги, на полпути к Юрмале, в местечке под названием Бабите. «Черный рынок» был хорош тем, что там можно было купить практически любой дефицитный товар – от популярных или запрещенных отечественных книг до модной одежды, пластинок западного производства и жевательной резинки. Здесь же – с соблюдением строжайшей конспирации – торговали «травой», импортным алкоголем и дефицитными лекарствами. По желанию можно и проститутку снять. Нужно только знать, к кому подходить и как разговаривать. Но буржуйский ширпотреб и прочие запретные плоды Влада не интересовали. Он искал журналы, плакаты и фотографии, связанные с культуризмом. А в результате вернулся домой с огромным, в полстены, постером с изображением легендарного Арнольда и кустарно напечатанной брошюркой под названием «Качаем мускулы». Прикрепив плакат на стену у кровати, Невский весь остаток дня провел за изучением пособия, обещающего неслыханный прирост мышечной массы всего за шесть месяцев тренировок по указанной методе. Здесь же содержались советы по питанию и режиму, при строгом соблюдении которых можно было рассчитывать на успех. В «подвале» брошюры крохотными буквами было указано, что данное пособие – точный перевод ряда статей из американского журнала для бодибилдеров «Muscle&Fitness». Так Влад узнал, как именно называется на Западе вид спорта, известный у нас как культуризм.

Понедельник напоминал Невскому старую хромую черепаху, ползущую через всю Сахару задом наперед. К исходу четвертой пары занятий он окончательно потерял терпение, положив перед собой на парту подаренные дедом-фронтовиком «командирские» часы и гипнотизируя секундную стрелку. Словно это могло заставить ее бежать быстрее. Когда наконец-то прозвенел звонок, до встречи с тренером оставалось чуть меньше часа. Мигом сообразив, что на автобусе ему не успеть, Невский предложил трем живущим в центре сокурсникам скинуться по рублю и поехать с ветерком, на такси. Как раз сегодня их группе выплатили стипендию, деньги у пацанов были, так что с желающими шикануть «по-взрослому» проблем не возникло. Возле металлической двери спортклуба Влад был без пятнадцати четыре, сразу обратив внимание на припаркованную в тесном дворике красную «шестерку». Интуиция подсказала: это машина Георгия Константиновича. Так и оказалось.

На сей раз, в отличие от субботнего утра, зал был полон потных разгоряченных мужиков. Громко играла «тяжелая музыка», перемешиваясь с лязгом железа и сдавленными криками атлетов, преодолевающих запредельную тяжесть снарядов. За дверью раздевалки раздавались смешки и шум льющейся воды. Дверь в тренерскую была открыта настежь. В крохотной комнатушке поместились лишь стол, два стула и стеллаж с красующейся на нем дюжиной кубков и вымпелов. На стенах – плакаты со снимками чемпионов, один взгляд на тела которых заставлял сердце Влада биться быстрее. За столом, что-то быстро чиркая на листе бумаги, сидел невысокий, габаритами похожий на трехстворчатый шкаф, усатый мужчина лет пятидесяти в спортивном костюме. Про таких говорят: «легче перепрыгнуть, чем обойти». Заметив Влада, усатый поднял глаза и перестал писать.