Кума, Макрина и Пудей. Сибирские побасёнки
Шрифт:
балалайка под полой торчит углом-то. Позади Ваньки бабку любопытство взяло: что у него под полой? Пощупала – что-то твёрдое. Ванька заметил. Вспомнил, мать говорила: «Делай то, чё люди делают…». И у бабки, что перед ним поклоны била, тоже сзади пощупал. Любопытная бабка под кафтан ему руку просунула. Ощупала балалайку. Ванька так же – к бабке под кофту. Бабка оборачивается – шлёп ему по щеке! Ванька бабке – шлёп! А с бабкой ещё дед был. Они вдвоём-то ему нашлёпали. Ванька убежал. Домой приходит. Мать спрашивает:
– Ну, чё, Ванька? Отошла обедня?
– Да Бог её знает. Щупанье отошло.
Ваших нет
К табачному киоску подходит заика:
– М-м-м-мне си-си-си-гареты.
А в киоске торговал тоже заика. Он спрашивает:
– Ка-ка-ка-какие?
Покупатель подумал, что торговец его передразнивает. И говорит ему:
– Ба-ба-ба-балбес!
– Та-та-та-таких нету…
Всё в хате
Мужик с бабой жили в деревенской хате. Уборная – во дворе, баня – в огороде. И вот они переехали жить в город. Приезжают к родным в деревню. Их спрашивают:
– Ну, как вы там живёте, в городской квартире?
Они говорят:
– Хорошо живём, с удобствами. Уборная и баня – в хате…
В уме перепишем…
Сидит дед Авдей с мужиками на завалинке. И загадывает*:
– Нынче я свои родины* справлю – будь здоров! Вот уж погуляю… Всех водкой напою.
– А когда у тебя родины? – спрашивают мужики.
Дед кричит бабке:
– Фелицата! Неси мои мётрики*. Принесла бабка документы. Посмотрели, а день рождения деда уже давно прошёл.
Дед почесал затылок:
– Может, мётрики переписать? Мужики говорят:
– Ты, главное, казёнку* нам поставь. Мётрики мы в уме перепишем.
Гармонист
Один мужик любил слушать, как гармонисты играют. За бочонок масла выменял на базаре гармонь. Привёз. Подаёт сыну:
– Чтоб через три дня научился играть! Тот – тык-мык. Говорит:
– Батя! У меня пальцы не растопыриваются.
Отец выстругал ему деревянные растопырки. Вставил между пальцев и привязал. Парень всю неделю ходил с растопыренными пальцами. Но играть так и не научился. Пришлось мужику далече идти – гармонь слушать. На другой конец деревни. На том конце жил гармонист. Первостатейный.
Его приглашали играть на свадьбах. Бывало, увезут гармониста в чужую деревню. А через неделю оттуда идут подводы. Одна – с зерном. Другая – с овсом. Третья – с дровами. На четвёртой в санях лежат два тулупа. В одном завёрнута гармонь. В другом – пьяным-пьянющий гармонист.
Где Васька?
Две соседки жили рядом, через стенку. Одна была замужем, а другая – бессемейная. Вот мужик пьяный двери перепутал, постучал к соседке. Она его впустила.
Жена ночью слышит: муж храпит. Сама себе говорит:
– Ничего не пойму: Васька мой храпит, дома нету…
Где взял?
У мужика пропал бычок.
Пришёл к соседям. Смотрит: на крыльце мальчонка сидит. Пузцо сытенькое. Мужик ему в живот пальцем ткнул и говорит:
– Пуп! Наелся круп? А мальчонка басом:
– Бычины.
– А где взял?
– У вас.
Так и узнал мужик, что сосед у него бычка украл…
Где ночевать?
Весной в Казанаке трактористы огороды вспахивают. И в каждом дворе их угощают.
Вот один к вечеру наугощался. Идти не может. Друзья его – под белы руки. Повели домой. Он через оглоблю перешагнуть не может. Озирается:
– Где это мы? Приятели говорят:
– В Здвинске. В районе.
– Ух ты! Да… У нас и техники такой нет… А куда мы здесь ночевать пойдём?
– Да есть тут одна женщина. Приводят его домой. Он в дверь стучит.
Заходит и с порога:
– Здравствуйте! Пустите переночевать. Смотрит: жена стоит.
– О! И Нюрка моя здесь…
Где тяга?
Печник работал с подмастерьем. Вдвоём сложили они печь. Но вышла нескладуха. Подручный оплошал, когда дымоход выкладывал. Смикитил*, что ему быть битым. Принёс дрова и говорит:
– Ты, мастер, печь растапливай. А я пойду во двор, в трубу гляну. Ежели чего не так – я тягу дам…
И дал тягу. Убежал от греха подальше.
Где я живу?
У одной молодухи* муж был слабым на вино. Он – в питейно заведение. А к ней мил-дружок припожаловал.
Муж домой плетётся еле можаху*. В дверь колотит:
– Жена! Отворяй! Это твой Фока. Она говорит:
– Мой Фока возле моего бока. Иди туда, откуда пришёл.
Мужик выходит на улицу. Оглядывается:
– Так… Эта изба свата, эта изба брата, эта изба кума, эта – Наума. А эта вроде моя…
Возвращается. Снова в дверь стучит. Жена не открывает. Фока идёт на улицу:
– Эта изба свата. Эта изба брата. Эта изба кума. Эта – Наума. А где я живу?..
Горим!
В колхоз приехала работать женщина. Приятная женщина. Поярка*. С медалью «За труд». На первое время дали ей жильё – старую гнилую избушку.
Вечером к ней на гулянку слетелись мужчины. Как пчёлы на мёд. Пили вино, песни пели. А как стали плясать – гнилые половицы не выдержали. И она с одним мужиком ухнула в подполье. Там было ватное одеяло. Оно от папиросы задымилось. Бабёнка тонким голосом кричит: