Кундалини: Эволюционная энергия в человеке
Шрифт:
Во всех перечисленных выше случаях поток этой мощной жизненной энергии ограничивается или регулируется таким образом, что в деятельности системы не возникает никаких нарушений. Мистикам же, чей мозг иногда подвергается воздействию очень сильного потока, подобные состояния известны с рождения, и их нервная система приспосабливается к этому еще в детстве, когда человек не осознает перемен в своей психике и теле, а следовательно, и не страшится их. Но и последние нередко испытывают кризис и вынуждены пройти сквозь муки, прежде чем обретают устойчивую ясность ума и способность понятно выразить свои переживания, выделившие их среди прочих смертных. Все остальные, принадлежащие к этой категории, не переживают озарений и не осознают движения потоков. Исключение составляют лишь экспериментальные случаи, но там поток жизненной энергии слишком ограничен, чтобы произвести эти странные эффекты.
Популярные книги по Йоге, прочитанные мной несколько лет назад, не содержали в себе и намека на подобное развитие
Туманных идей, почерпнутых мною из этих книг, было достаточно, чтобы прийти к заключению, что мое нынешнее состояние является прямым следствием медитации. Мой опыт в точности совпадал с описаниями экстатических состояний тех, кто пережил их, так что у меня не было ни малейших оснований сомневаться в подлинности этого видения. Не могло быть и ошибки ни относительно звука, ни относительно сияния. Тем более не могло быть ошибки относительно трансформации сознания — самой значительной части меня, — воспоминания о которой были столь сильны, что от них невозможно было ни избавиться, ни спутать с чем-то иным. Это никак не могло быть игрой воображения, так как во время того переживания я сохранил способность сравнивать расширенное сознание с обычным и, когда видение стало блекнуть, мог ощутить сужение, возвращающегося в норму сознания. Безусловно, это был подлинный опыт, с такой убедительностью описываемый святыми и мистиками всего мира. Но в моем случае было одно несомненное отличие от обычного типа видений: неописуемое чувство, возникшее у основания позвоночника, вслед за которым поток лучистой энергии, поднявшись по позвоночному столбу, устремился в голову. Эта часть переживания соответствовала феномену, ассоциируемому с пробуждением Кундалини. Следовательно, я не мог ошибиться, полагая, что, сам того не ведая, разбудил свернутую спиралью змею, и что мое нынешнее состояние было каким-то образом с этим связано.
Я не рассказал о своем состоянии никому, кроме шурина, приехавшего в то время по делам в Джамму. Он был намного старше меня и любил меня как сына. Зная о его чувствах ко мне, я был с ним до конца откровенным. Он и сам в течение многих лет практиковал медитацию под руководством учителя, который утверждал, что обладает знаниями 8 области Кундалини-Йоги. Искренний и благородный от природы, он не раз делился со мной своими переживаниями, ища моего совета и поддержки, описывая их, как ребенок, — просто и бесхитростно. Без всякой претензии на познания в этом вопросе он поделился со мной всей информацией, которой располагал, и это сыграло немаловажную роль в спасении моей жизни. Моя жена, не имевшая ни малейшего представления о той борьбе, которую я вел на грани между жизнью и смертью, была не на шутку напугана моим изможденным видом, отсутствием аппетита и, главное, беспокойным и безрадостным выражением, не сходившим с моего лица. Она постоянно советовала мне обратиться к врачу.
Мой шурин не мог должным образом оценить значимости того, что я ему сообщил, но вспомнил, что его гуру когда-то сказал, что если по ошибке Кундалини поднимется не по Сушумпе, а по какой-то другой Нади (энергетическому каналу), то существует риск серьезных осложнений в психической и физической сферах вплоть до полной потери дееспособности, безумия и смерти. Учитель также говорил, что особую опасность представляет подъем Кундалини по Пингале, располагающейся справа от позвоночника. Тогда несчастный человек может буквально сгореть из-за неконтролируемой выработки интенсивного внутреннего жара. Рассказ шурина привел меня в ужас, и я отправился за советом к одному ученому аскету из Кашмира,
Воспользовавшись чьим-то советом, я просмотрел несколько древних санскритских текстов по Кундалини-Йоге, переведенных на английский язык. Но, утратив способность управлять вниманием, я не смог прочесть сосредоточенно ни одной страницы. Малейшее усилие тут же приводило к ухудшению моего состояние, так как при этом поток вновь порождаемой энергии с особой силой устремлялся к моему мозгу. Я просто перелистывал книги, прочитывая то параграф на одной странице, то пару строк на другой. Описание симптомов, развивающихся при пробуждении Кундалини, подтверждало мою уверенность в том, что я разбудил эту дремавшую во мне силу. Но была ли эта агония результатом самого пробуждения, или причина заключалась в том, что энергия стала подниматься не по тому нерву, оставалось мне непонятным. Однако среди всей этой массы информации мой воспаленный мозг выбрал одно предписание — не знаю, как это назвать, случайностью или божьим промыслом. Этот короткий совет, пришедший в самую критическую минуту моей жизни, запечатлелся в мозгу в одно мгновение. А заключался он в следующем: практикующий ученик не может оставаться длительное время с пустым желудком, а должен каждые три часа принимать легкую пищу. Думаю, что своей жизнью и здравым рассудком я обязан именно этому свету.
В то время я не придал должного значения прочитанным словам, в которых заключался опыт многих и многих людей, пытавшихся пробудить змеиную силу. Думаю, что не один из них при этом лишился жизни. Но и прислушавшись к этим словам, я вряд ли смог бы в то время следовать им, так как пища казалась мне столь отвратительной, что сама мысль о ней вызывала спазмы в желудке. Каждая часть моего тела была словно охвачена огнем, ум же, словно воздушный шарик, который порывы ветра болтают в разные стороны, не мог оставаться неподвижным ни минуты.
Каждый раз, когда мой ум обращался к себе, меня неизменно поглощало зрелище неземного сияния, вращающегося, подобно водовороту, в моей голове. И зрелище это вызывало у меня панику. Нередко оно принимало устрашающиеся формы и позы — словно скалящиеся сатанинские лица глядели на меня из тьмы. Это происходило каждую ночь на протяжении нескольких месяцев. Моя воля слабела, и сил для сопротивления становилось все меньше. В самые тяжелые минуты я чувствовал, что готов поддаться все нарастающему ужасу и вырваться из дома, как буйный сумасшедший. И все же я не сдавался, напрягая до последнего предела остатки душевных сил.
Днем я не мог дождаться наступления ночи, а ночью с еще большим нетерпением ждал прихода дня. Все проблески надежды постепенно начинали угасать, и меня охватило отчаянье. Я не мог ни на минуту ни расслабиться, ни забыться — огненный поток беспрерывно струился по нервам и врывался в мой агонизирующий мозг. В результате длительного поста мои жизненные силы пришли в полный упадок, сопротивляемость снизилась, я был так плох, что я каждую минуту ждал конца.
В таком состоянии духа я встретил священный праздник Шиваратри, или ночи Шивы, который приходится на конец февраля. Как Обычно, жена приготовила разнообразные изысканные блюда и стала настаивать, чтобы я отведал их. Не желая расстраивать ее своим отказом, я согласился и заставил себя проглотить несколько кусков пищи. Тут же у меня под ложечкой появилось сосущее чувство, поток огненной энергии ударил в голову, и к своему неописуемому ужасу я ощутил, что вздымаюсь все выше и выше. Перед глазами все пошло кругом, руки и ноги стали как лед — казалось, все тепло покинуло их, чтобы поддержать жар в голове, который вздымался к ней по спинному мозгу красноватым потоком. Я почувствовал головокружение и непреодолимую слабость.
С трудом встав на ноги, я медленно пошел в спальню. Сорвав дрожащими руками покрывало, я забрался в постель, пытаясь занять удобное положение. Но состояние мое было отчаянным — я весь дрожал, от макушки до ног. Тело мое было холодным как лед, но при этом меня знобило как в лихорадке. Я нащупал свой пульс — он был невероятно частым, а сердце билось под ребрами с такой силой, что я мог слышать его удары. Но больше всего меня испугала интенсивность огненных потоков, проносившихся по моему телу, проникающих в каждый орган. Ум работал отчаянно, но был не в состоянии привести в порядок мои дикие мысли. Пригласить врача, чтобы тот попытался поставить диагноз, было бы пустой тратой времени и сил. Услышав о симптомах, он, конечно же, первым делом подумает о приюте для душевнобольных. Ждать помощи откуда-либо еще было бессмысленно. Что мне оставалось делать, чтобы спасти себя от этой пытки? Возможно, когда я вел полуголодное существование, съедая лишь пару апельсин и выпивая немного молока, я не давал возможности огненным потокам разыграться с той силой, которую они обрели после того, как я принял более плотную пищу? Возможно ли спасение? Куда мне идти, чтобы избавиться от этого огня, полыхающего внутри?