Куница Том 4
Шрифт:
Стрельба за спиной останавливается, Слава резко выпрямляется, выхватывая дробовик. Первый же высунувшийся из укрытия противник получает заряд дроби в голову. Рывок вперёд, перемещение икаром, стрельба, но противники мажут, не успевая за скоростью девушки. Однако их здесь совсем не трое. Второй выстрел, ближайшая противница вздрагивает от боли, получив полный заряд в грудь, но это ещё не «смерть». Снова рывок, сближение, мир затягивает алой поволокой.
Несколько выстрелов всё же нагоняют Славу, не страшно, она уже на дистанции ближнего боя. Хватает какого-то парня, встряхивает, как тряпичную куклу и, удерживая его одной
— Минус семь, — докладывает Слава.
«Капкан захлопнулся, заканчиваем», — командует Вицлав.
Слава слегка поморщилась, поляк ей не нравился. Что именно являлось причиной негатива, девушка ответить не могла даже самой себе, однако неприязнь оказалась устойчивой. Впрочем, Кудрявцева не давала эмоциям мешать делу.
На ходу перезаряжая дробовик и позволяя своему прикрытию, Люде и двум бойким парням из Мартенов, себя нагнать, Слава огляделась, чтобы сориентироваться. Карту местности всё время немного переделывали, так что сейчас боевая арена поменялась полностью. Люда сориентировалась первой, указав направление. Побежали, Слава на ходу сунула дробовик в кобуру для ношения, скинув из-за спины пулемёт.
Дима был прав, Слава обращалась с довольно тяжёлым оружием так же, как остальные с обычными автоматами, легко контролируя отдачу даже при длинных очередях без использования упора, но… Славе не нравилось это оружие. Само нутро её желало сближаться на расстояние удара, подталкивало пускать в ход кулаки, заглядывать противнику в глаза.
Слава отогнала вновь начавшую появляться пелену. Она на поле боя, она — солдат. А значит, должна быть вооружена тем, что прикажут, тем, что будет наиболее эффективно. И неважно, что это будет и какие эмоции будет вызывать.
Относительно короткая пробежка, и они заходят команде противника во фланг. Потратила ещё десяток секунд, чтобы занять лучшую позицию. И открыла огонь на поражение. Ручной пулемёт привычно лягался в плечо, Слава прилежно прицеливалась и била короткими очередями, длинными только в скопления противников, заставляя растеряться, паниковать, прятаться в укрытии. Рядом строчили автоматы. Десяток секунд, и от команды противника осталась жалкая пара человек.
Слава окидывает взглядом лежащие тела, а в памяти мелькают картинки разрываемых пулями бойцов СБ Тихомировых. И странное чувство, ощущение искусственности, подделки. Будто вместо горячей крови язык касается холодного пластика.
Вицлав командует атаку, две минуты и бой окончен.
Магия, отсекающая звук, рассеивается, и на команду обрушивается грохот стадиона. Это не Москва и не предварительные соревнования, это лига военных игр. Полный стадион, какофония звуков, выделить из которых крики, или свист, или что-то конкретное можно, лишь напрягшись и сосредоточившись. Под самой крышей магическая иллюзия, что показывает Вицлава, как капитана команды победителей, и её, Славу, как самого результативного игрока.
Что-то говорит комментатор, но слушать его Слава хочет ещё меньше, чем стадион. На арену выбегает персонал, оказывающий помощь бойцам. Пусть пули и не наносят реального ущерба,
Слава присоединилась к остальной команде, все вместе они постояли немного, красуясь на публику, и, наконец, были отпущены с арены. При сдаче оружия возникла заминка, несколько организаторов попросили Славу положить пулемёт на отдельный стол. Однако вмешался Вицлав.
— Господа, что-то не так? — жестом остановив Славу, спросил поляк. — Мы должны сдать оружие, чтобы соблюсти регламент соревнований.
Слава, витающая в своих мыслях, напряглась, стянув с головы каску и маску с очками. Девушка не забыла о Волконском, по словам которого всю команду могли дисквалифицировать на ровном месте.
— Всё в порядке, — заверил мужчина, показав удостоверение судейской коллегии. — Регламент соблюдён, вы сдали оружие как полагается. Артур, поставить отметку.
Последний приказ был брошен принимавшему стволы сотруднику, тот кивнул. Вицлав кивком разрешил Славе отдать пулемёт. Девушка хмыкнула, легко одной рукой сдёрнула с плеча десятикилограммовый ЕРП-76 (Единый Ручной Пулемёт образца 76 года автор.) толкнула его в руки судейской комиссии. Принявший оружие мужчина охнул, отступив на полшага. Вицлав посмотрел с осуждением, на что Слава пожала плечами, сделав вид, будто не понимает причины негодования.
Тем временем специалист, положив пулемёт на стол и открыв крышку приёмника патронов, проверил оружие.
— Ну что? — спросил старший из судей.
— Ничего, никаких следов магии, — признал эксперт и вопросительно посмотрел на Славу. — Вы удерживаете его… Просто силой?
В ответ Слава мило улыбнулась, кивнув.
— Что же… Больше никаких вопросов, — признала комиссия.
Слава, наконец, смогла добраться до раздевалки, чтобы быстрее скинуть с себя форму и оказаться под струями контрастного душа. Обжигающе горячая вода смывала пот, леденяще холодная снимала напряжение после боя. Десяток минут, и Слава вернулась в раздевалку, где уже заканчивала переодеваться в строгое вечернее платье Люда.
— Ты идёшь на церемонию? — спросила Доброславова, справившись со всеми складками и приступив к причёске.
— Да, иду, — кивнула Слава. — Дима сказал, что ему там потребуется поддержка.
— Тогда поспеши, — посоветовала Люда, а на вопросительный взгляд Славы пояснила. — Он уже сейчас едва сдерживается.
Однако Слава не стала спешить, наоборот, даже слегка замедлилась. Люда посмотрела на это, но спрашивать не стала, закончила приводить себя в порядок и ушла. Кудрявцева не спеша оделась, причесалась, вдумчиво нанесла макияж. Поднималась из раздевалок в зал приёмов Слава одна из последних, награждение и официальная часть уже закончилась, гости, перебравшись в ресторан, разошлись на небольшие группы, ведя светские беседы.
Люда нашлась сидящей за барной стойкой с бокалом в руках. Девушка сверлила взглядом девицу, что крутилась вокруг Дмитрия. Слава подошла и села рядом.
— Бармен, такой же, как у моей подруги.
Понятливый парень кивнул и принялся за дело. К девушкам подошла Крсманович, сев с другой стороны от Люды, уже держа в руке бокал. Вскоре бармен подал бокал и Славе, и та развернулась на стуле. Девушки этого не замечали, но сидели в одной и той же позе, одинаковым взглядом следя за одним и тем же человеком.