Купание с крокодилами
Шрифт:
Челюсти сомкнулись на животе, чуть ниже пупка. Крови от зубов, легко пронзавших нежную смуглую кожу не было - в пасти крокодила она перерабатывалась в жизненную силу не успев даже вытечь из раны. С трудом выпростав уже заглощённую руку девчонка ухватилась ею за край верхней челюсти. Крокодил запрокинул голову, и предоставил жертве медленно сползать в пищевод самой - теперь любое её трепыхание только ускоряло движение вниз, в желудок, где уже переваривались ступни ног. На этом этапе уже никто не визжал - истекающая из жертвы жизненная сила многократно усиливала её ощущения от прокусывания и переваривания, при этом превращая невыносимую боль в такое же невыносимое
Крокодил заглотил жертву до плеч. Глаза девчонки в последний раз широко распахнулись, с мольбой глядя на всех вокруг - С мольбой, безнадёжной, потому что никто в целом мире не мог ей помочь - и прямо так, с широко распахнутыми глазами исчезла в пасти по макушку. Ещё пару секунд её тонкие пальцы удерживались за челюсть, а потом они разжались, и она целиком ухнула внутрь, в ненасытное нутро рептилии.
Крокодил обвёл взглядом поверхность пруда, словно раздумывая: не продолжить ли трапезу ещё кем-то, но раздумал, и лениво перебирая лапами сполз по отмели на глубину.
Когда последние волны жизненной силы перестали расходиться кругами по воде, Дэхи выдохнул.
– Говорят, если стать очень крутым охотником, можно научится ловить даже крокодилов...
– Мечтательно пробормотал он.
– Говорят...
– Передразнила его Шамю - Ты хоть кого-то видел, кто смог? И вообще, чего только не говорят... Кто-то вот говорит, что раньше жизненной силы не было и людям каждый год жизни надо было проживать самим. Прикиньте: чтобы тебе стало как сейчас, двенадцать лет, надо было все двенадцать лет прожить.
– Так не бывает - Фыркнул Лайхи - Пока кто-то даже один год проживёт, его сто раз съедят.
– А ещё говорят, что раньше звери людей не ели - Заявил Дэхи - Так что может и получалось у некоторых проживать самим целых двадцать лет... или даже больше...
– А кого они тогда ели?
– Удивилась Елини - Друг дружку, что ли?
– Некоторые, вроде леопарда или тигра - друг дружку. Другие, скажем буйвол или олень - вообще траву.
– Фу...
– Поморщилась Елини - Одну только траву? А те, которые ели друг дружку - ели прямо со шкурой? С рогами и копытами? Они же не люди, они не умеют правильно снимать шкуру...
– Ага!
– Подтвердил Дэхи - А потом что-то случилось, и звери стали умнее чем были. Раньше они были совсем глупые, а теперь - глупые только когда поодиночке, а когда, скажем, все удавы вместе, или все буйволы вместе - очень даже умные. А как стали умными - поняли что люди гораздо вкуснее. И начали людей лопать, а друг дружку лопать перестали, и стало зверей очень много: если, скажем вот тебя...
– Дэхи похлопал по коленке Шамю - ...Слопает тигр, то он получит очень много жизненный силы, а вся лишняя жизненная сила достанется всем остальным тиграм, каждому понемножку, и тигры от этого быстрее растут, и рожают больше новых тигрят. И люди бы совсем кончились, если бы не крокодилы. А ещё позже люди научились при помощи жизненной силы разные хорошие вещи делать: и воевать, чтобы жилось веселее и жертвы приносить чтобы звери в деревни не лезли, и шаманить фигню всякую и на зверей охотиться, чтобы их слишком много не становилось и чтобы забирать побольше жизненной силы обратно...
Некоторое время все молчали, обдумывая услышанное. Тойхо попробовал представить себе, каково это: жить без постоянной угрозы для жизни,
– А что, раньше люди не воевали?
– Нарушил молчание Еэйдж.
– Воевали, но как-то очень глупо... Просто убивали друг дружку...
– Они что, совсем дураки были?!
– Возмутился Фэйд. Его возмущение было вполне понятно. Сама возможность просто, без толку убить живое существо, потеряв возможность насладиться его жизненный силой просто не приходила в голову ни человеку ни зверю - Зачем они тогда воевали?!
– Не знаю...
– Пожал плечами Дэхи - Может чтобы грабить и насиловать? Говорят, жрецы тогда тоже глупые были: никого не приносили в жертву. И есть надо было не потому что вкусно, а потому что иначе не будешь расти, или вообще умрёшь. И ещё всем взрослым зачем-то надо было каждый день работать - делать много-много вещей, никому не нужных. А кто ещё не взрослый - должен был каждый день ходить в какую-то хижину, под названием школа, и там весь день сидеть на одном месте - иначе так никогда бы и не вырос. И вообще, наверное когда звери поумнели, и начали есть людей, люди тоже поумнели, и стали жить лучше...
(Тремя часами раньше)
...Ольш не услышал как подкрался леопард. Он увидел как Дэхи, обгладывавший косточку очередного манго сидя к нему вполоборота, замер, глядя Ольшу за плечо. По губам и подбородку Дэхи тёк густой жёлтый сок, в глазах отразились сначала удивление, потом - испуг. И только когда Дэхи вскочил и побежал, Ольш наконец-то обернулся.
Большой, жёлто-чёрный зверь припал к земле в десяти шагах от него. Кончик хвоста леопарда возбуждённо подёргивался, янтарные глаза внимательно следили за каждым движением мальчика.
Ольш выронил полусъеденое манго. Жёлтая мякоть фрукта на мгновение слилась в глазах с желтизной шерсти хищника, а пять уже съеденных плодов в животе внезапно стали очень тяжёлыми, пригибая его к земле и просясь наружу.
Ольш рванулся прочь. Испуг придал ему сил, он даже почти догнал Дэхи... Почти. Глядя на узкую спину с отчаянно работающими лопатками Ольш уже готовился обогнать приятеля, оставив между собой и преследователем...
Тяжёлые мягкие лапы опустились Ольшу на плечи, опрокинув в густую траву. Под удаляющийся топот босых пяток Дэхи Ольш извивался, прочно прижатый к земле лапами леопарда - одной на животе, другой на левом бедре. Сердце отчаянно билось, А вкус съеденного манго во рту стал вдруг невероятно сильным. Казалось, этот вкус поднимается в рот из живота, сочится из волокон, застрявших между зубами, пропитывает его всего... Над ним склонилась морда зверя, ноздри жадно трепетали впитывая запах добычи, горячее дыхание почти обжигало кожу, прямо в лицо мальчику жадно глядели огромные жёлтые глаза... Рыжевато-жёлтые, как мякоть так и недоеденного им манго, последнего, самого сладкого...
Леопард привычным движением когтей стянул с Ольша набедренную повязку - зверь явно не впервые лакомился охотился на людей и научился отделять несъедобную обёртку от вкусной плоти под ней. Оставшись совершенно голым Ольш, и без того чувствовавший себя совершенно беспомощным ещё сильнее почувствовал свою обречённость. Шмыгнув носом он попытался сжаться в комок, подтянув колени к животу, но леопард краем пасти сдвинул его ноги в сторону, и лизнул прямо в пупок. Зверь словно чуял сладкие фрукты в животе у мальчика, и хотел начать трапезу именно с живота.