Купчино, бастарды с севера

Бондаренко Андрей Евгеньевич

— Да, так. Заскочила на пару-тройку минут, — Санька иногда, изображая из себя взбалмошную и гламурную особу, любила подурачиться. — Поболтали о своём, о девичьем. Например, о молодых, симпатичных и богатых мужиках. Совершенно ничего интересного.

— Никудышная из тебя, Фролова, актриса, — насмешливо поморщился Антонов.

— Моя фамилия — «Сомова». Могу и паспорт продемонстрировать.

— Хорошо, уговорила. Зайду с другой стороны… Никудышная, Сомова, из тебя актриса. Так и отдаёт — за версту — низкопробным провинциальным лицедейством. Сразу чувствуется, что нарыла кучу важной информации, а теперь дурочку ломаешь. Мол: — «Совершенно ничего интересного. О мужиках сплетничали…». Меня, сестрёнка, на мякине не проведёшь. Колись по-хорошему. Пока мы не разозлились…

— Да, получила много полезной и познавательной информации, прозорливые вы мои, — обиженно наморщив нос, созналась Александра. — Большую-большую кучу. Теперь будет — над чем размышлять.

Головы сломаете, обещаю… Одну секундочку. Только глотну коньячка… Итак, слушайте, любознательные мальчики и девочки. Начну, что называется, от Адама. Вернее, от Владимира Ильича Ленина. В приснопамятном 1917-ом году победила Великая Октябрьская Социалистическая Революция. Все, надеюсь, в курсе? Молодцы… Полыхнула братоубийственная Гражданская война. Голод, разруха. Но потом всё начало постепенно нормализовываться. В том плане, что подлые буржуины были успешно разбиты, а победивший пролетариат дружно приступил к строительству новой жизни. Но и скрытые враги, тем временем, не дремали. Невесть откуда стали появляться — как грибы после тёплого августовского дождя — всякие там контрреволюционеры, саботажники и вредители. И не было от них никакого прохода сознательным гражданам и гражданкам. Замучили, сволочи, в конец… Кха-кха! Извините, в горле запершило. Пожалуй, надо ещё глотнуть…

— Обо всём этом тебе поведала Мария Бокий? — удивлённо похлопав пушистыми ресницами, поинтересовалась Сова. — Во время, хрум-хрум, сегодняшним девичьих посиделок?

— Ну, да, — с ярко-выраженным удовольствием поглощая чёрный французский шоколад, подтвердила Сашенция. — Причём, в ярких красках рассказывала. И всякие старинные фотографии показывала. Она, видите ли, была сильно навеселе. Типа — с мужем поцапалась спозаранку… На чём, простите, я остановилась?

— На подлых контрреволюционерах, саботажниках и вредителях.

— Ах, да… И тогда — с подачи добрейшего Владимира Ильича — была создана ВЧК. То бишь, «Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем», несколько позже переименованная во — «Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и должностными преступлениями». Короче говоря, такой, вот, многофункциональный орган по защите государственной безопасности СССР… Обыватели до сих пор считают, что ВЧК занималась сугубо арестами, пытками и расстрелами. Но это, как меня клятвенно заверила супруга Толстого бастарда, далеко не так. Мол, интересы данной Комиссии были гораздо шире и глобальней. В частности, при ОГПУ НКВД (правопреемнике ВЧК), был создан специальный отдел, сотрудники которого изучали разные непонятные и странные явления, искали древние клады, ну, и тому подобное… Угадайте, легкомысленные любители пива, а кто возглавлял данный секретный отдел? Не знаете? Смущённо молчите? Так вот, сообщаю для необразованных. Его возглавлял Глеб Иванович Бокий — человек заслуженный, чекист старой закваски, личный выдвиженец самого товарища Ленина.

— Ты хочешь сказать, что…

— Именно то, что упомянутый мной заслуженный чекист приходится нашему Толстому бастарду родным прадедушкой, — победно улыбнулась Александра. — Просекаете, дурилки картонные? Хрусталёв, закрой рот, а то любопытная ворона залетит.

— Не знаю, кто там что просекает, но лично я окончательно запутался, — нахмурился Пашка. — Всё это надо хорошенько обмозговать и переварить… Что ещё тебе рассказала гостеприимная и хмельная хозяйка? И где, кстати, проживают уважаемые супруги?

— Естественно, в родовом гнезде Бокиев, на Средней Охте. В старинном кирпичном доме, расположенном на улице Панфилова (знаменитый герой Великой Отечественной Войны здесь ни при чём). Данная трёхкомнатная квартира им досталась по наследству — полтора года назад скончалась престарелая дочь Глеба Ивановича Бокия, она же — бабушка Николая Фёдоровича Бокия. То бишь, Толстый бастард является её единственным законным наследником… И прекращайте, пожалуйста, меня перебивать и сбивать с толку. Я и без вашей помощи собьюсь… Итак, заслуженный чекист был назначен главой специального отдела, занимавшегося аномальными явлениями и объектами, поисками старинных кладов, а также расследованиями всяческих тайн, связанных с древними легендами. Каких — конкретно — кладов и тайн? Туман сплошной. В том плане, что Маринка напустила столько густого тумана, что ничего толком непонятно… Только про одно направление деятельности отдела она рассказала более-менее внятно. Мол, у Глеба Бокия заместителем состоял Александр Барченко — человек разносторонне-подготовленный и образованный, известный в научных кругах того времени как автор знаменитой теории о цикличности обледенений-потеплений и о так называемом «Золотом веке». А ещё он утверждал, что на территории современного Кольского полуострова — много-много веков тому назад — располагалась загадочная страна Гиперборея, населённая представителями неизвестной высокоразвитой цивилизации… Более того, Бокий и Барченко организовали на Кольский полуостров три научные экспедиции — в 1922-ом, 1934-ом

и 1936-ом годах. Что они там нашли? Считалось, что ничего особенного. Так, только битые керамические черепки, да бронзовые наконечники от копий и стрел. Но товарищ Сталин был очень недоверчивым человеком. Он сразу заподозрил, что его — просто-напросто — нагло водят за нос. Мол, нашли, подлецы, некие бесценные древние раритеты, но коварно утаили, чтобы потом тайно продать их западным щедрым коллекционерам, благо границы тогда были плохо обустроены… В 1938-ом году отдел в срочном порядке закрыли. Всю документацию изъяли. А Бокия и Барченко арестовали, судили и расстреляли за шпионаж в пользу капиталистической Англии. В те двуличные времена это было в порядке вещей… Что было дальше? В квартире Глеба Бокия на улице Панфилова провели тщательный обыск, всё перерыли вверх дном, провели конфискацию имущества, а родственников репрессировали. Только не всех. Видимо, произошла досадная накладка. Работы-то у «энкэвэдэшников» в те непростые времена было много, непочатый край. Ну, и не доглядели. Короче говоря, забыли — в спешке — про юную дочь Глеба Бокия. Мало того, что забыли арестовать и репрессировать, но даже из квартиры не выгнали. Она все последующие годы так и проживала на улице Панфилова. А потом, предварительно отписав всё движимое и недвижимое имущество Николаю Фёдоровичу Бокию, умерла. Вот, собственно, и вся история…

— Серый, ты же у нас писатель-фантаст? — оживился Антонов.

— Бывший.

— Ну, и что из того? Интеллект-то при тебе остался? Да и накопленный за долгие годы запас разнообразных знаний никуда не подевался… Может, у тебя есть — что добавить?

— Александр Барченко — фигура известная, — задумчиво глотнув из пивного бокала, подтвердил Хрусталёв. — Оккультист, астролог, писатель, гипнотизёр. В молодости — от хронической нищеты — занимался гаданием и хиромантией на ярмарках. Писал научно-популярные статьи и очерки для дореволюционных газет и журналов. Даже издал два полноценных романа и один сборник рассказов. После революции знаменитый профессор Бехтерев, удивив многих, пригласил Барченко работать в Институт мозга и высшей нервной деятельности… А, вот, всё дальнейшее не так прозрачно. Официально считалось, что в 1922-ом году Барченко отправился на Кольский полуостров именно по заданию В. М. Бехтерева — изучать эффект «мереченья». То есть, явление, схожее с массовым гипнозом и распространённое тогда у саамов. Так ли это? Затрудняюсь ответить… Да, после первой экспедиции на Кольский полуостров Барченко начал тесно сотрудничать с ОГПУ. Но тогда многие жители СССР сотрудничали с этим мрачным ведомством. Если, конечно, не мечтали попасть на сибирский лесоповал… Теперь по экспедициям 1934-36-го годов. Сомневаюсь я, что Барченко и Бокию удалось отыскать какие-либо серьёзные «гиперборейские» артефакты. По крайней мере, никаких документальных подтверждений на этот счёт не существует…

— Как это — не существует? — возмутилась Александра. — Я же сегодня лично рассматривала старинные фотографии из архива покойной бабушки Толстого бастарда. На них зафиксировано много чего интересного.

— Старинные фотографии, оставшиеся от бабушки? — недоверчиво переспросил Пашка. — А как же обыск, произведённый в далёком 1938-ом году? Когда — по твоим же словам — всё перевернули вверх дном, а потом провели конфискацию имущества? Почему эти «интересные» фотки тогда не изъяли?

— Маринка сказала, что они хранились отдельно. То ли на чердаке, то ли на какой-то даче… Ну, рассказать вам, недоверчивые индивидуумы, про фотографические изображения? Или же обойдётесь?

— Конечно, Санечка, расскажи, — вкрадчиво-медовым голосом попросила Сова. — Не обижайся, пожалуйста, на этих грубых, приземлённых и неотёсанных мужланов… Ну, что там было?

— На первой фотографии два мужика в засаленных ватниках стояли на гладко-обтёсанных прямоугольных плитах, которые — в свою очередь — лежали на покатом склоне сопки. Плиты были сложены «змейкой». Я сразу подумала, что это фрагмент какой-то ужасно-древней дороги… На второй красовалась лохматая лошадка, стоявшая рядом с высоченной «свечой». То есть, рядом с пятиметровым каменным цилиндром. На третьей — потрёпанная полуторка на фоне гигантского каменного куба. Визуально — базальтового. Дело, заметьте, происходило в тридцатые годы прошлого века. А на четвёртой фотке пожилой бородатый дяденька, натужно улыбаясь, крепко сжимал в ладонях небольшую чашу светлого металла…

— Ты сказала, мол, натужно улыбаясь? Почему — «натужно»? — не удержался от очередного вопроса внимательный к мелочам Сомов. — Как это понимать?

— Ну, мне так показалось… Может чаша, хоть и маленькая, была очень тяжёлой, и бородач её удерживал с трудом?

— Маленькая — это как?

— На толстой и короткой ножке. Высотой — с этот пивной бокал, — ткнула пальцем Сашенция. — Только плоская и гораздо шире. Что ещё? Изготовлена, как я уже говорила, из светлого металла. Имеются диаметральные и тонкие иссиня-чёрные полосы. Между полосами размещены — тоже чёрные — странные уродливые значки, немного похожие на древнескандинавские руны…