Купчино.Трилогия
Шрифт:
– Ничего странного и непоправимого не происходит, - добросердечно заверила молоденькая симпатичная девчушка.
– Приехали на кольцо. Роддом.
– Зачем мне - роддом?
– Я не знаю, дяденька. Пить надо меньше. Поднимайся и вылезай наружу, пока вагоновожатый ментов не вызвал. То есть, полицейских.
– Ой, боюсь, боюсь, - насмешливо прищурившись, дурашливо заблажил Антонов.
– Повяжут, ведь, волки позорные. Оберут до последней нитки, суки рваные и алчные. В холодную камеру бросят.... Как думаешь, красотка?
Так и не ответив на заданный вопрос, девица, гордо тряхнув светлой чёлкой,
Гришка, чуть помедлив и прикусив зубами мятую сигаретку, выбрался наружу и внимательно огляделся по сторонам.
Ленивое вечернее солнышко, разбрасывая вокруг себя нежно-малиновое марево, неподвижно висело в западной части небосклона. Высоко в голубом небе, обещая хорошую погоду, отчаянно носились - крохотными чёрными точками - бодрые стрижи.
Справа - относительно трамвая - возвышалось серое длинное здание роддома, к которому и направились пассажиры трамвая - человек семь-восемь, не больше.
Слева, в полукилометровом отдалении, наблюдался полуразвалившийся деревянный забор грязно-синего цвета, за которым угадывалась бетонная приземистая коробка неизвестного долгостроя. В ту сторону следовала одинокая, невысокая и стройная фигурка.
Он достал зажигалку и, делая вид, что старается прикурить, а порывистый ветерок этому мешает, принялся наблюдать.
Девушка, отойдя от трамвая метров на сто пятьдесят, резко обернулась.
"Интересное дело, блин купчинский!", - старательно чиркая зажигалкой, засомневался Гришка.
– "По всем внешним признакам и логическим построениям - это она и есть. То бишь, легкомысленная и развратная Матильда. Но.... Не клеится, однако. Глаза, речь, ухватки, уверенные и выверенные движения.... Что-то здесь не так. Или же - не то? Ну, никак не похожа эта симпатичная барышня - на безмозглую и циничную нимфетку.... А на кого тогда похожа? На дикую пантеру из субтропических джунглей. Сильную, породистую, своевольную и непредсказуемую. Молоденькую, правда, неопытную, наглую и наивную. Но, при этом, симпатичную и - до ужаса - миленькую....А, какие глаза? Серые, огромные, загадочные. Как глубокий омут - в сибирском Енисее. Впрочем, и у Севы - известной московской фотомодели - точно такие же глазищи, серые.... К чему бы такие совпадения? Как принято говорить в современных дамских романах - фатальные?".
Пыльная дорога привела его к воротам, одна из створок которых лежала в широкой канаве, заполненной до краёв буро-чёрной водой.
"Обычное дело. То бишь, окончательный бардак и полный бедлам", - понимающе хмыкнул Гришка.
– "Сюда бы господина Путина привести - на обзорную экскурсию. А то он в последнее время полюбил рассказывать - с телевизионного экрана - о том, что наша Россия вплотную приблизилась к европейским жизненным стандартам...".
Он осторожно выглянул из-за "действующей" створки ворот - девушка, как раз, заходила под неприметную бетонную арку, ведущую, скорее всего, во внутренний дворик долгостроя.
Гришка, оперативно и бесшумно преодолев примерно сто двадцать метров, затаился справа от арки, которая "работала" как мощный звукоусилитель - шаги девицы звучали неправдоподобно громко и отчётливо.
– Семён Семёнович! Ау! Я пришла, встречай!
– жизнерадостно известил звонкий голосок.
Длинно и надсадно проскрипели дверные петли, после чего мужской
– Не стоит так громко кричать, звезда очей моих. Нам же с тобой, Матильдочка, огласка не нужна, верно?
– Не нужна, - покладисто подтвердила девчушка.
– Тогда, птичка моя изящная, заходи.
– Ну, не знаю, право...
– Изображаешь трепетное девичье смущение?
– насмешливо предположил мужчина.
– Цену себе набиваешь? Хочешь, чтобы тебя поуговаривали? Оно, если вдуматься, и правильно. Девственность - товар ценный, хотя и одноразовый.... Хи-хи-хи!
Где-то рядом послышалось размеренное пыхтенье:
– Хы-хы-хы...
Антонов осторожно выглянул из-за бетонного ребра - в конце арки обнаружилась мускулистая собачья спина.
"Матёрая немецкая овчарка", - доставая из-за пояса пистолет и снимая его с предохранителя, опознал собаку Гришка.
– "Отсекает барышне путь к отступлению. Похоже, что дело принимает серьёзный оборот...".
Опять заскрипело - тревожно и глумливо.
– Привет, бикса расписная!
– известил хриплый басок, в котором - с лёгкостью - угадывались похотливо-сальные нотки.
– Ножки у тебя - закачаешься. Не обманул Интернет...
– Значит, их несколько. Плюсом обученная здоровенная собака, - доставая из кармана бельгийский нож, пробормотал Григорий.
– Всё в стиле гражданина Пегого.
– Смотрите-ка, ребятки, а сумасбродная клиентка раздумала отдаваться. Более того, собирается оказать нам вооружённое сопротивление, - удивился фальцет.
– Кастет у неё, газовый баллончик. Дура набитая. Счастья своего не понимает.... Петенька, мальчик мой, пальни в капризную девицу - от греха подальше - усыпляющим зарядом...
Гришка, торопливо перекрестившись стволом пистолета, рванулся вперёд.
Собственно, он был неверующим, просто традиция такая существовала в диверсионном отряде ГРУ, где ему - в своё время - посчастливилось прослужить три с половиной года. Мол, прежде чем идти на решительный штурм объекта - перекрестись...
Выстрел, жалобный собачий визг.
– В сторону, Матильда!
– прокричал Антонов.
– Ложись!
Выстрел, второй. Патроны закончились.
Овчарка и два молодых широкоплечих облома вышли из игры. Рядом с неподвижным телом одного из здоровяков лежало короткоствольное ружьё - из таких, усыпляя диких животных, стреляют зоологи и прочие учёные мужи, изучающие братьев наших меньших. А в руках субтильного типа с густой шевелюрой обнаружился массивный чёрный пистолет.
"Визуально - израильский "Глок". А с предохранителя, дурик богемный, снять-то не успел", - мгновенно пронеслась в голове насмешливая мысль.
– "И уже, гадом буду, не успеет...".
Вытянув руку с бельгийским ножом, Гришка несколько раз нажал на пусковую кнопку.
– Вжик! Вжик! Вжик!
– послушно пропели лезвия-гвозди.
– А-а-а!
– падая на землю и пряча лицо в ладонях, завопил самозваный Семён Семёнович.
– А-а-а!
"Глок", естественно, при этом отлетел далеко в сторону.
"Бельгийский нож, ясный болгарский перец, хорошая штука", - подумалось.
– "Но, к сожалению, не без недостатков. Его короткие лезвия, в частности, практически никогда не убивают. Даже если попадают неприятелю прямо в наглый глаз...".