Купи меня

Майер Жасмин

Цок. Цок. Цок.

Она обула каблуки? Я же просил все выбросить!

Опасные мысли.

Вдох. Выдох.

Думай о спокойных волнах океана, Адам. Легкий вдох, как прибой, и тихий медленный выдох.

Больше не доносится ни звука. И хорошо. Пусть ведет себя тихо, как мышка. Голая мышка на каблуках. Плевать и на это.

Цок. Цок. Цок.

На кухне гремит посудой. Правильно, тебе тут не ресторан, Жаклин. Если нужна еда, то нужно ее самой приготовить. Все идет так, как я

и планировал. Я работаю — она готовит. И спим мы при этом в разных спальнях.

Шорох и прыжок — это Чарльз спрыгнул с рояля. Чертов предатель. Топ, топ, топ мягкими лапами в сторону кухни.

— Привет! Хочешь быть моим помощником?

Сколько тепла в ее голосе, когда она обращается к коту! Ко мне и того меньше.

Вдох. Выдох.

Чарльз суровый мейн-кун, его нежностями не проймешь! Он взирает на мир с таким же саркастическим пренебрежением, как и я. Стоило увидеть этот презрительный взгляд, как я не устоял.

Он что, мяукает?!

— Хочешь кусочек, котик? А тебе можно сырое мясо?

— Мя, мя, мя-у!

Молчаливый рыжий воротник, который за полтора года подал голос лишь однажды, когда я прищепил ему хвост крышкой рояля, теперь выпрашивает еду?!

Он с ней разговаривает!

Цок. Цок. Цок. Шипение сковороды. Писк нагретого гриля. Снова шорох и ритмичный перестук ножа.

К черту океан и его спокойные волны. Голод! Вот почему не могу настроиться на медитации, точно. В этом причина! Свой сэндвич я даже не ел.

Кое-как поднимаюсь на ноги, ковыляю из кабинета, держась за поясницу в сторону кухни.

И едва не падаю от удивления. Шока. Наслаждения. Ярости. Злости. Возбуждения. Коктейль эмоций настолько сложный и опасный, что вычленить какую-то одну невозможно, как и не поддаваться увиденному.

Мой взгляд сначала расплывается, выхватывая детали, а после медленно снизу-вверх ползет все выше, смакуя каждую деталь. Отказаться от рассматривания невозможно, как и отвести взгляд.

Жаклин действительно обута в изящные черные туфли с тонкими, как невидимки, шпильками. Мои глаза скользят выше, по голым, бесконечным ногам, до поясницы, на которой покоится бантика от фартука. Чуть выше ямочек на ягодицах, которые напрягаются от каждого движения у плиты.

Волосы собраны в высокий хвост, который струится черным золотом по голой спине вплоть до лопаток. А в уши вдеты длинные серьги, которые качаются при каждом движении.

На ней только туфли, фартук и сережки. Ведь другой одежды у нее так и нет.

Жаклин оборачивается, в ее руках блюдо с горячим сочным мясом.

— Мистер Грант, — улыбается она ярко-красными губами. — Хотите есть?

Хочу.

Тебя.

Прямо сейчас.

Глава 17

— Я велел тебе выбросить всю одежду, Жаклин.

Его голосом можно резать камни, а от бури в темно-синих глазах лучше прямо сейчас укрыться в бункере. Но если мистер Грант считает, что

ему одному здесь тяжело, то он глубоко ошибается.

— Эти туфли мне подарила тетя на день рождения.

Стоять без одежды перед мужчиной, которого хочешь до дрожи в коленках, равносильно медленной пытке. Я знаю, как играть в игру под названием «Соблазнение», вот только я никогда не проигрывала с таким разгромным счетом, как сейчас.

Это просто химия, обычный голод тела и ничто более.

— Я велел заказать тебе другую одежду, ты не справилась с этим?

— Заказ будет доставлен только завтра, сэр.

Его взгляд в бильярдной ничто по сравнению с тем, с какой потребностью он теперь смотрит на мои ноги и едва прикрытые фартуком бедра. Надеюсь, он сполна успел насладиться тем, как смотрится бантик от его фартука на моей заднице.

Все мужчины патологические лжецы.

Я ведь знала это, слишком хорошо знала. Так почему же так горько теперь? Грант такой же изворотливый мерзавец, как и остальные. Разве честному мужчине могла прийти в голову идея запереться вместе со мной в горах, оставив свою невесту в одиночестве? Нет. И поборник серой морали Грант возмущен тем, что у меня, видите ли, было слишком много мужчин, тогда как он ну святой, не иначе.

Как бы не так.

Познакомьтесь с чистым искушением, мистер Грант, которому невозможно противостоять. И посмотрите наконец-то правде в глаза: нам обоим по непонятной причине очень хочется секса. И почему-то именно друг с другом.

Грант прирос к полу, хотя демоны в его глазах раздувают пламя. На таких неустойчивых шпильках я могу передвигаться только медленно и аккуратно, и это хорошо. Плавные движения бедер гипнотизируют Гранта, как покачивания кобру. Приберегите свой яд для кого-то еще, мистер Грант. Меня вам укусить не удастся. Я выжила после укусов куда опаснее ваших. Просто дайте мне то, что я хочу, а потом идите своей дорогой. Я сделаю то же самое.

Собственное возбуждение растет как ртутный столбик на солнце, пока я медленно курсирую между столовой и кухней, накрывая на стол. Холода я не чувствую. Рядом с ним жарко даже без одежды.

Кожа горит, и хочется стиснуть бедра, но я уверена, он вот-вот сорвется. Набросится, толкнет к столу и возьмет прямо поверх салата и тарелок, которые я даже украсила тканевыми салфетками.

Все готово, стейки и салат ждут на столе. А Грант и ныне там. На пороге. Мне пора покинуть кухню.

Поворачиваюсь к Гранту спиной.

— Не поможете? Кажется, я слишком туго завязала фартук.

Выглядит так, будто Грант не расслышал моей просьбы. Потому что со своего места он не сдвигается.

Мне приходится обернуться.

Его глаза скользят по моей груди, скрытой фартуком. От обжигающего взгляда я дышу так часто, что даже перед глазами темнеет.

Чертова выдержка скорее подведет меня, чем его. Я не знаю, как иначе соблазнить его. Заставить сделать то, ради чего он заплатил еще в бильярдной.

Так может, он просто не знает, что то был не единоразовый платеж, вдруг озаряет меня.