Купидон со сбитым прицелом

Луганцева Татьяна Игоревна

– Пульсерия?! – воскликнула Цветкова. – Ты?!

– Я, – улыбнулась Пуля и, подойдя к Жене, обняла его за плечи. – Кофе… дорогой.

– Дорогой? – переспросила Яна, все еще не придя в себя.

– Да, мы теперь вместе, – отвел глаза Евгений.

«Когда успели? Вот тебе и тихоня… Пуля – дура, штык – молодец…» – пронеслось в голове у Яны.

– А ты, Яна, что – против? – Пульсерия улыбнулась, показав мелкие зубки. – Мы так счастливы вместе.

Яна, чтобы не находиться в дурацком положении, пожелала им дальнейшего

счастья и удалилась.

– Вот черт! Какая же я дура! – выругалась Яна и прямиком поехала к Александре.

Жареная свинина вконец испортила ей желудок, и в квартиру она ввалилась в согнутом состоянии и поту, который лил с нее в три ручья.

– Тебе плохо? – спросила Александра с большим полотенцем на голове.

– Как ты это точно подметила, – усмехнулась Яна. – Мне бы кефира или таблеток каких…

– А чего случилось?

– Не знаю! Случится тут с вами – язва желудка открылась, наверное! Все признаки налицо – и нервный стресс, и психическое истощение, и острая еда! С ума я с вами сойду, вот что!

– Может, тебе воды? – покосилась на нее Александра.

– Можно…

Яна развалилась на диване. В комнате, словно привидение, нарисовалась Галина и тут же поинтересовалась:

– К Жене ездила?

– Угу…

– Принял?

– Еще бы он меня не принял! – Яна откинула тяжелую прядь волос с плеча на спину. – Только опоздали вы, девочки.

– Чего так? – Александра принесла стакан воды.

– А так! Вы что думаете, он теперь всю жизнь будет сидеть и вас ждать? Другая у него уже! Вот так!

– Как другая? – встрепенулась Галя.

– Вы не поверите, кто… – вздохнула Яна. – Наша небезызвестная Пульсерия.

– Пуля?! – в один голос воскликнули Галя с Сашей. – Не может быть!

– Очень даже может! Подсуетилась Пульсерия… – отвела глаза Яна.

– Она же страшная! – захлопала ресницами Галя.

– Ой, будто это самое главное для мужиков! – фыркнула Саша.

– А когда она с утра вышла, то ничего выглядела… Даже симпатичной стала, – отозвалась Яна. – Вот что с людями любовь делает.

– Ой, замолчите! – схватилась за голову Галина. – Что теперь мне делать?

– Вот только рыдать опять не надо! – всполошилась Александра, делая страшные глаза Яне.

Яна хотела поддержать Сашу в утешениях Галины, встала с дивана, чтобы подойти к ней, но рухнула на пол и потеряла сознание.

Глава 20

Первое чувство, которое вернулось к Яне, было обоняние. Ей в нос ударил противный едкий запах медикаментов. Она поморщилась. Затем вернулся слух, и Яна четко услышала чьи-то шаги и лязгающий звук металлических лотков. Она поняла, что и зрение вернулось к ней, когда сквозь слезящиеся глаза увидела встревоженное лицо следователя Лебедева.

– Вы?

– Я… как ты, Цветкова? Ты с ума меня сведешь!

– А где я? Неужели опять

в больнице?

– К сожалению, опять… – подтвердил Лебедев.

– Гастрит? – Яна сглотнула, с неприязнью глядя на капельницу, тянущуюся своим жалом к ее руке. – Неужели, из-за какого-то гастрита я загремела в больницу? Где в жизни справедливость?

– Ты в токсикологии, – глухо ответил следователь. – Из-за простого гастрита сознание не потеряешь.

Яна приподнялась на подушках и всмотрелась в лицо следователя. Ей показалось, что он даже постарел лет на восемь от переживаний. Такая забота не могла не тронуть.

– Токсикология? Я что, отравилась?

– Похоже на то… Сильно так траванулась.

– А чем? – Она удивилась, чувствуя невероятную слабость во всем теле.

– Вот уж не знаю, где и что ты ешь, – пожал плечами Лебедев. – Спасибо, что вовремя откачали.

– Да уж…

– Извини, что ничего не принес, тебе ничего нельзя.

Следователь еще немного посидел с Яной и покинул ее. Больше ни с кем Яна общаться не захотела, даже не стала никому звонить, чтобы не поднимать лишнюю панику, да и чувствовала она себя очень паршиво. Ближе к вечеру заснула, просто провалилась в небытие, и когда очнулась, не сразу «включилась» в реальность.

Она поднялась с кровати, вышла в больничный коридор и посмотрела на часы. Стрелки показывали половину первого ночи. Яна прошла в душевую и подставила свое измученное, скрученное болью тело под прохладные и бодрящие струи дождя. Это немного привело ее в чувство, но полностью прогнало сон. Яна вернулась в палату и села на кровать.

«Завтра же, как только увижу врача, сразу отпрошусь домой», – решила она, понимая, что иначе сойдет здесь с ума от скуки.

Боль в животе, тупая и ноющая, не давала полностью сосредоточиться.

– В шахматы не играешь? – вдруг раздался голос в тишине больничной палаты.

Яна вздрогнула и оглянулась. На нее смотрела маленькая пожилая женщина – соседка по несчастью. Этот вопрос в половине первого ночи прозвучал настолько страшно, что Яна выдала:

– Я в шахматы не играю…

– А во что играешь?

– В карты… – Она пожала плечами.

– А у меня и карты есть. Сыграем? – оживилась бабуся. – У меня бессонница.

– Давайте. Хоть как-то время убьем, – согласилась Яна.

Они уселись на ее кровати и стали резаться в карты. Шустрая бабулька шесть раз обыграла Яну в «подкидного», при этом похвалив:

– Хорошо играешь.

– Скажете тоже…

– А ты на меня не смотри! Я всю жизнь играю, я – профессионал. А пасьянсы умеешь раскладывать?

– Никогда не гадала…

– Не веришь? – прищурилась бабка.

– Верю, но как-то времени нет.

– Хочешь, погадаю?

– Погадайте… – оживилась Яна.

Женщина принялась тасовать карты, причем другую колоду, специальную, пояснив: