Купись на мою ложь
Шрифт:
С мужчиной у неё практически не было фотографий, когда как с Артуром странички в социальных сетях взорвались отчаянным криком обратить внимание на счастливую парочку весь мир… Весь мир в лице Йена.
– Можно? – В кабинете появляется голова отца.
Он наверняка стучал, как и обычно, только звуки уносились куда-то в противоположную сторону от барабанных перепонок.
– Конечно. – Йен натягивает на лицо улыбку, откидывая смятое пригласительное на стол.
– Слышал все новости, связанные с Эллой. Ты в порядке? – Мужчина сверкает яркими голубыми
Седые паутинки волос ловят солнечные блики. Йен полная и точная копия Дерека Вуда.
– Конечно. – Как ни в чём не бывало пожимает плечами Йен.
– Джини переживает за тебя, сынок.
Услышав имя мачехи, Йен кидает беглый взгляд на балеринку, пока губы чуть дёргаются в обаятельной ухмылке. Джиннифер заменила родную мать, окутала некогда мальчика всей материнской теплотой и любовью, самоотверженно стараясь оградить его мысли от того рокового дня, когда он решил родиться, а родная мать – отдать за него жизнь.
– Но всё же хорошо, – пожимает плечами Йен. – Никто не болен, все живы, фирма в самом расцвете, много работы. Разве это стоит её переживаний?
И так было всегда. Йен все чувства (и свои, и чужие) переводил в логику. Ему было так легче, спокойнее, удобнее, прямо как улитке в своём домике.
Отец недовольно поджимает губы, усаживаясь в кожаное кресло напротив рабочего стола сына, точно так же окидывая взглядом музей. Будто тот был способен посоветовать, как вытащить эмоции из сына.
– Сегодня день рождение у Лютика, ты тоже приглашён. – Йен кривит губы в нахальной ухмылке, заранее зная ответ отца.
– Мне, старому дураку, только по ночным клубам с молодёжью шастать, – хмыкает Дерек, закидывая ногу на ногу.
– Ты ему, как отец, сам знаешь. Так что придётся потерпеть. Как и мне.
Йен брезгливо передёргивает плечами, вспоминая о том, сколько народу обычно ошивается в ночном клубе Лютера Эйдана.
– Ох, надо бы закупиться валокордином по пути в «Эдем», а то сердечко ещё разорвётся от красоты танцовщиц Лютера, – шутливо дёргает носом Вуд-старший, улавливая лукавый прищур сына. – Как найдём тебе там жену! Все Эллы мира обзавидуются!
– Ага, уж лучше нанять элитную содержанку!
Отношения между отцом и сыном всегда были тёплыми, невероятно дружескими, это то малое, что они оба могли сохранить друг к другу в жёстком мире акульего бизнеса на Пятой Авеню. Но если у Дерека была отдушина в Джиннифер, то у Йентани – в работе.
***
Перед тем, как толкнуть входную дверь, тонкое запястье хрустя проворачивается, а затем укладывает волосы цвета горького шоколада на затылок. Радужки цвета коры ивы устало оглядывают охранника ночного клуба «Эдем».
– Зои! Не ожидал увидеть тебя сегодня, – лучезарно улыбается он, сверкая медовыми радужками.
– Привет, Мэтт, – улыбается она в ответ не менее лучезарно. – Как Каролина? Я хоть чем-то помогла ей?
Зои всегда интересовалась с поражающей искренностью. Даже если ты и не особо хотел ей что-то выкладывать,
4
Фрэнсис Альберт Синатра ( англ. Francis Albert Sinatra) – американский киноактёр, кинорежиссёр, продюсер, шоумен, . Одиннадцать раз становился лауреатом премии "Грэмми". Славился романтическим стилем исполнения песен и «бархатным» тембром голоса.
– Да, ей намного лучше. Спасибо, что позанималась с Карол, её спина уже не так болит. Я положил небольшой презент у твоего шкафчика.
Мэтт безумно благодарен девушке за то, что она практически даром согласилась помочь его возлюбленной.
– Не нужно было, – смущённо дёргает уголками губ девушка. – Ну, я побегу, сегодня работы много!
– Зои Лойс Тёрнер! – Её хрупкие худые плечи дергаются от раскатистого баса друга на другом конце бара.
Она, по-семейному раскрыв объятия, бросается на него, обдавая мужчину ароматом свежей клубники.
Губы голубоглазого расплываются в довольной и трепетной улыбке Чеширского кота.
– С твоим днём, Лютик! И пусть сегодня весь мир ляжет к твоим ногам! – пищит Зои, заодно поправляя его гульку из волос на затылке.
– Не знаю, как мир, а Пати точно собиралась, – хрипловато посмеивается мужчина, выпуская нарастающее возмущение Зои из объятий.
– Лютер Эйдан, ты не выносим! – Закатывает она глаза, судорожно начиная рыться в рюкзачке. – Вот! – Наконец, протягивает ему небольшую коробку в ярко-алой упаковочной бумаге. – Это тебе!
– Зои Лойс, не нужно было! – С лица Лютера не сходит улыбка.
Его вечной привычкой была та, что так раздражала Зои – а именно называть её двумя именами сразу. И в такие моменты девушка всегда благодарила Бога за то, что она не итальянка. А то бедный Лютер, пока перечислил бы все имена, забыл бы, что хотел сказать.
– А твоя улыбка говорит об обратном! Знаю я эту любовь к подаркам, – довольно приподнимает подбородок Зои.
– Пати очень расстроится, если ты опять не посидишь с нами. – Замечая спортивный рюкзачок, вставляет Лютер. – Тем более, насколько я помню твой график, сегодня у тебя выходной.
– Так и было, пока Ванесса не подвернула ногу и не попросила меня выйти за неё.
– О, может ещё и клиентов Ванессы себе заберёшь, добрая душа? – издевательски протягивает мужчина, прокручивая подарочную коробочку в руках.
Он обиделся. Зои слегка усмехается, замечая бегающий взгляд. Ещё со времён университета Патрисия – теперь уже жена Лютера, постоянно хвалилась, как научилась определять, когда он обижен, злится или же недоговаривает. Кто бы только знал, что спустя столько лет Зои это пригодится.