Курчатов

Кузнецова Раиса Харитоновна

По своей исключительности эти выборы вошли в историю Академии наук. Парторг академии А. С. Федоров вспоминал, что накануне, «вечером 26 сентября 1943 года [он] застал Иоффе и Капицу в институте. „Александр Сергеевич! — воскликнул Капица. — Скажите, что сделают с этим известным всему миру ученым, всего год состоящим в вашей партии, если он будет голосовать согласно своей совести, а не так, как его обязывает партия?“ Затем Капица объяснил мне суть дела. В ответ на вопрос Капицы я сказал, что с Абрамом Федоровичем, конечно, „ничего не сделают“, но партийная этика обязывает члена партии голосовать за кандидатуру, одобренную партгруппой… На следующий день, 27 сентября, состоялись выборы. Никто не знает, за кого отдал голос А. Ф. Иоффе (голосование тайное), но академиком был избран А. И. Алиханов… Два дня спустя, 29 сентября, И. В. Курчатов (за счет незаполненной вакансии по другому отделению Академии) также стал академиком».

А вот что вспоминал математик Л. С. Понтрягин:

«При обсуждении кандидатуры Курчатова против него решительно выступал П. Л. Капица, который стремился провести в академики Алиханова. Академик-секретарь отделения А. Ф. Иоффе указывал на то, что имеется

настойчивое пожелание избрать Курчатова, а Капица требовал письменных указаний, которых Иоффе не имел. В результате Курчатов был провален, а Алиханов выбран. Курчатов был выбран только после предоставления специального места. Только теперь видно, кто есть кто. Огромная роль Курчатова общеизвестна, а Алиханов после избрания открыл целый ряд новых элементарных частиц, но потом обнаружилось, что открытие это основано на неправильном толковании эксперимента и никаких частиц не было открыто».

Е. Л. Фейнберг, рассказывая, как был привлечен к работам в атомном проекте И. Е. Тамм (а потом и его ученик А. Д. Сахаров), припомнил об избрании Курчатова в академики следующее:

«Я догадываюсь, что привлечение Игоря Евгеньевича состоялось только благодаря удивительным качествам Игоря Васильевича. Ведь на моих глазах в сентябре 1943 года прошли выборы в академики на одно вакантное место по специальности „экспериментальная физика“. Были два претендента — А. И. Алиханов и И. В. Курчатов. У Алиханова были обвораживающие черты личности, и он умел просто и очень убеждающе рассказывать про свою физику. Игорь Евгеньевич был его — а не Курчатова — горячим поклонником. Поэтому он развил бешеную агитацию, чтобы избрали Алиханова. И преуспел: академиком стал Алиханов! Тогда правительство ввело дополнительное место, на которое и избрали Курчатова…

При этих условиях Игорь Васильевич мог бы быть обижен на Игоря Евгеньевича и это сказалось бы на их взаимоотношениях. Но для Курчатова — человека широких взглядов и здравого понимания, главным всегда было дело, и он сознавал, что такая большая сила, как Тамм, не может оставаться в стороне. Результат получился, конечно, блестящий!»

Такое неординарное избрание Курчатова академиком спустя семь месяцев после назначения его руководителем атомного проекта свидетельствует о том, что высшая государственная власть внимательно следила за его деятельностью и одобряла ее.

Время показало, что академику Курчатову и как человеку, и как главе советского атомного проекта, имевшему чрезвычайные полномочия и возможности, многие выдающиеся ученые-ядерщики обязаны тем, что именно он открыл им дорогу в Академию наук СССР, зная их действительный вклад в это дело. По представлению Курчатова многие ученые, работавшие в рамках атомного проекта, были выдвинуты в состав Академии наук. В феврале 1950 года именно он рекомендовал к избранию в качестве академиков и членов-корреспондентов АН СССР Ю. Б. Харитона, А. П. Александрова, И. Е. Тамма, К. И. Щелкина, Г. Н. Флерова, М. Л. Мещерякова, Н. А. Доллежаля, М. Д. Миллионщикова и др. ^[438]

438

Атомный проект СССР. Т. 2. Кн. 5. С. 610–611.

После испытания первой водородной бомбы в 1953 году Курчатовым, Харитоном и Зельдовичем было подготовлено 15 сентября письмо с рекомендацией избрать А. Д. Сахарова сразу в академики из докторов наук ^[439] . Незадолго до этого, 8 июня 1953 года, ученый совет Лаборатории измерительных приборов (ЛИПАН) под председательством Курчатова присудил Сахарову ученую степень доктора физико-математических наук ^[440] . Интересно, что 26 сентября 1952 года Курчатовым была подготовлена характеристика на избрание Сахарова в члены-корреспонденты Академии наук ^[441] . 23 октября 1953 года «хлопоты» Игоря Васильевича достигли цели — Сахаров был избран в академики ^[442] . О деятельности новых членов академии, как в свое время и самого Курчатова, ничего конкретного нельзя было сказать из-за исключительной секретности проводимых ими работ. Доверие же к Курчатову было безграничным.

439

Горелик Г. Е. С чего начиналась советская водородная бомба? // ВИЕТ. 1993. № 1. С. 94–95.

440

Смирнов Ю. Н. Этот человек сделал больше, чем мы все… // Он между нами жил: Воспоминания о Сахарове. М., 1996. С. 598.

441

Атомный проект СССР. Т. 3. Кн. 1. С. 534.

442

Смирнов Ю. Н. Указ. соч. С. 597.

Глава четвертая

ПЕРВЫЕ ШАГИ ЛАБОРАТОРИИ № 2

В истории советского атомного проекта отчетливо прослеживаются три периода научной и организационной деятельности И. В. Курчатова: 1) 1943–1946 годы — осуществление цепной ядерной реакции на пущенном Курчатовым в декабре 1946 года первом в СССР физическом ядерном реакторе Ф-1; 2) 1946–1953 годы — создание атомной промышленности и ядерного оружия; 3) 1953–1960 годы — рождение атомной энергетики и атомного флота СССР, основ термоядерной энергетики будущего.

Основу научной стратегии атомного проекта Курчатов разработал к весне 1943 года, начав систематическую работу

по ее реализации в качестве руководителя специально созданного научного учреждения — Лаборатории № 2 Академии наук СССР ^[443] . Образованная как «физическая Лаборатория по разработке проблемы урана» в соответствии с распоряжением Государственного Комитета Обороны от 28 сентября 1942 года, Лаборатория № 2 свою деятельность официально начала 10 марта 1943 года, с момента назначения Курчатова ее начальником ^[444] . Эта же дата фигурирует в первом отчете о ее работе, направленном Курчатовым В. М. Молотову 30 июля 1943 года ^[445] . Однако процесс организационного оформления продолжался более года ^[446] . Многие решения, касающиеся создания лаборатории, были связаны с секретным характером работ. Формально входя в состав Академии наук, новое учреждение числилось одновременно подразделением ЛФТИ. Приказ директора ЛФТИ А. Ф. Иоффе от 14 августа 1943 года, изданный во исполнение распоряжения ГКО от 28 сентября 1942 года № 2352сс, предписывал организовать Лабораторию под названием «Лаборатория № 2» в составе одиннадцати человек, во главе с заведующим Курчатовым. Согласно этому приказу весь состав лаборатории считался переведенным в Москву на постоянную работу. Одновременно Курчатов был освобожден от заведования казанской Лабораторией № 3 ^[447] .

443

Согласно распоряжению № 122 от 10 марта 1943 года. См.: АРАН. Ф. 2. Оп. 1 (1943 г.).Д. 84.Л. 1–4; АРНЦ «КИ».Ф. 1. Личное дело И. В. Курчатова. Оп. 1. Д. 9344.

444

Там же. См. также: Атомный проект СССР. Т. 1. Ч. 1. С. 321.

445

Там же. С. 368.

446

Там же. С. 321, 368–373, 382–383.

447

Там же. С. 382–383.

Приказ Иоффе, как формальное юридическое подтверждение распоряжения по АН СССР № 121 от 12 апреля 1943 года ^[448] о создании академической «Лаборатории № 2», одновременно свидетельствовал и о сохранении ее связей с ЛФТИ. Начальник лаборатории в течение всего организационного периода оставался в штате Ленинградского физико-технического института. Только 27 января 1944 года «в связи с переходом на оплату по отдельной штатной ведомости И. В. Курчатов был снят с оплаты и штатов ЛФТИ» ^[449] . 30 декабря 1943 года Президиум АН выдал ему доверенность «на руководство всей административной, хозяйственной и финансовой деятельностью Лаборатории № 2» ^[450] . Распоряжением по АН СССР № 132 от 5 февраля 1944 года лаборатория получила права академического института ^[451] .

448

Архив РАН. Ф. 2. Оп. 13. Д. 15.

449

Гринберг А. П., Френкель В. Я. Указ. соч. С. 151.

450

Архив РАН. Ф. 2. Оп. 1 (43). Д. 84. Л. 1; Д. 87. Л. 91.

451

Там же. Д. 20.

Формированием научного коллектива Курчатов занимался одновременно с разработкой плана исследовательских работ. Он получил право оформить для начала на работу в Москву 100 сотрудников, взяв их из любых отраслей промышленности и с фронта ^[452] . Ядро коллектива составили ленинградские физтеховцы. Первыми 12 апреля 1943 года (то есть еще до формального приказа А. Ф. Иоффе от 14 августа 1943 года) из Казани в Москву прибыли бывшие коллеги из спецлаборатории атомного ядра Казанского филиала ЛФТИ М. С. Козодаев, Г. Я. Щепкин и С. Я. Никитин ^[453] . Направленные Курчатовым в блокадный Ленинград Л. М. Неменов и П. Я. Глазунов в это время подготовили и вывезли в Москву узлы циклотрона ЛФТИ, благодаря чему удалось быстро запустить первый малый московский циклотрон ^[454] . Прибыли и включились в работу Лаборатории № 2 и числившиеся до войны в других институтах Я. Б. Зельдович, И. К. Кикоин, Ю. Б. Харитон, В. Г. Хлопин, каждого из которых Курчатов знал лично по совместной работе и высоко ценил как профессионалов.

452

РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 2. Д. 208. Л. 76; Д. 293. Л. 185; Д. 305. Л. 133.

453

Архив ФТИ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 45. Л. 5–5 об.

454

АРНЦ. Ф. 2. Отдел фондов. Оп. 1. Д. 30.