Курьер. Дилогия

Покровский Владислав Евгеньевич

За углом послышался стук копыт, кто-то явно скакал в мою сторону на разгорячённом коне, однако, судя по окружавшим его запахам, мчался он явно не по мою душу. Я осклабился, замедляя бег, вслушиваясь в перестук копыт и позвякивание сбруи, затем на мгновение ускорился, оттолкнулся от парапета, запрыгнул на телегу, с неё скакнул вперёд, поджимая к груди ноги. Всадник, весь раззолоченный, явно шишка знатная, выскочил из-за угла дома, аккурат в самый нужный момент; я обрушился на него всей массой тела, вышибая его из седла, и с лёгкостью завладел конём. Умное животное мигом почуяло смену хозяев, попыталось взбрыкнуть, однако я, осердившись, так сдавил ему рёбра, что они чуть не затрещали, затем пнул ботинками в бока, и конь, яростно завизжав, понёсся вперёд, всё увеличивая скорость. Направо! Налево! Прямо! Направо! Прямо! Налево! Опять налево! Повороты мелькали перед глазами с непостижимой

быстротой, я едва успевал поворачивать коня, руководствуясь подсказками чуявшего направление активатора и благодаря этому огибая места сражений, где звенел металл о металл, где лилась кровь, где горели дома и кричали и плакали женщины и дети. Крик вдруг раздался совсем недалеко от меня, справа, я мигом глянул туда, и от увиденного кровь мне ударила в голову, бешенство обуяло меня, активатор щёлкнул, повинуясь мысленному приказу, пластины раздвинулись, мне в ладонь ткнулась небольшая гладкая рукоять иглострела, я мысленной командой переключил его на залп очередью, вытянул руку и вдавил спусковой крючок до упора. Иглострел дёрнулся, выплёвывая обойму длинных зазубренных похожих на мини-гарпуны игл в спины ублюдков-мародёров, насиловавших двух маленьких женщин и уже занёсших ножи над ними. Насильники вздрогнули как один, оружие выпало из их рук, затем тела пошатнулись и медленно-медленно осели на землю, закрывая собой жала игл. Лиц женщин я уже не увидел - конь мчался как ветер, огибая и перепрыгивая баррикады, расшвыривая всех, кто оказывался на дороге, расталкивая их, с какой-то первобытной радостью подминая под себя нерасторопных и давя их копытами.

Я похлопал его по шее - молодец, скотинка, так держать! Авось за твои заслуги в деле уничтожения врагов тебя твои первобытные боги не пустят на колбасу, а отведут тебе маленький уютный уголок или стойло в конском раю. Задумчиво проведя кончиками пальцев по кирасе, закреплённой на груди коня, по укреплённой толстой кольчугой по бокам попоне, раззолоченной и разукрашенной, я подивился её крепости. Даже на самой крепкой стали остаются вмятины от ударов, а от этой брони что шальные стрелы, что копья, что мечи отскакивают как от заговорённой, едва только искры высекают. Значит, не простой металл это, не простой, да и слишком уж он гладкий при своей невероятной прочности - что ж за обработка-то такая... Я горделиво расправил плечи и довольно надулся - уж не генерала ли какого я сбил? Или нет у них тут ещё генералов?

– Личность установлена лишь наполовину, - прогремело вдруг со всех сторон.
– Генетический код, мемы, цепи ДНК не соответствуют допустимым параметрам. Неизвестный субъект, вы злоупотребляете своим правом на беспрепятственный доступ. Тайны города атлантов вам не принадлежат! Получен приказ на ликвидацию. Приступаю к выполнению...

– В чём дело?!
– заорал я, не успев ни услышать, ни понять даже половину того, что пробубнил замогильный голос, как вдруг...

Два шарика, появившись, казалось, из ниоткуда, вдруг зависли передо мной в воздухе, помигали огоньками, умчались куда-то вглубь улицы, по которой всё дальше и дальше уносил меня взявший в свои руки (или копыта?) бразды управления конь, там вспыхнули ярким жёлтым светом, хорошо различимым даже при свете солнца; свет этот померцал немного, потихоньку слабея, и между шариками скрутился вдруг в переливающуюся всеми оттенками жёлтого лучевую (а может и лазерную) сеть, которая, покачавшись в воздухе, вдруг резко помчалась на меня.

У меня глаза на лоб полезли - о таком я слышал у нас только в особо охраняемых местах: лучевая сеть резала на куски всё, что попадалось ей на пути. Вот и сейчас развалился на куски с идеально ровной гладкой линией среза заброшенный сюда катапультой валун. Разворачиваться было поздно - шарики неминуемо настигли бы нас, вдобавок конь не желал останавливаться, унося меня всё дальше и дальше вглубь проулка. Надо было решаться... Но я так и не смог - инстинкт самосохранения оказался сильнее, а потому победил, я не стал доверять жизнь волновому АМ-пульсару, насчёт которого подозревал, кстати, что он одноразовый, а потому просто выхватил вовремя поданный иглострел и нажал дважды на спуск, тщательно прицеливаясь. Стрелять, сидя верхом на галопирующей лошади, по несущимся тебе навстречу целям размером самое большее с твой кулак - то ещё удовольствие, каторжная работа, которая может вдобавок сорваться из-за мечущихся заполошно мыслей. Хвала звёздам, что нас готовили и не к таким маразмам, обучали, как следует правильно вести себя в любой жизненной ситуации. Что-что, а уж на спецкурс мне жаловаться грех, хоть многие на нём и умирали от непосильного напряжения и чрезмерного расходования сил и энергии,

но те умения какие он мне подарил, я до этого не получал и не постигал нигде. Уже за это я был благодарен своим инструкторам и непосредственно Шеле. Воспитала она меня, выкормила...

Шарики задёргались, заискрили; сеть, померцав, начала пропадать, однако полностью не исчезла, а продолжала слабо-слабо блестеть, я вытаращил глаза - убойная мощь у иглострела такова, что его иглы навылет пробивают пластину алюминия-8 толщиной в двадцать-тридцать миллиметров! Из чего же эти штуковины сделаны?! Палец мой придавил сенсорный переключатель огня, переводя иглострел в режим стрельбы спаренными иглами, я торопливо нажал на спуск и... Сеть вспыхнула вдруг прямо возле моего лица, я резко выдохнул, готовясь к неизбежному, однако в тот же миг шарики как-то странно взвизгнули, заметались, точно раненые звери, разорвали сеть и метнулись в разные стороны, искря и дымя. Конь промчался как ни в чём не бывало вперёд, а меня тающие в воздухе остатки сети мазнули по лицу, оставив несколько лёгких ожогов. Трясущимися руками я подхватил уздечку и, натянув её, заставил коня остановиться, после чего глубоко вздохнул, стараясь успокоить бешено бьющееся сердце, и принялся вытирать вспотевшие ладони об одежду.

Вытерев рукавом вспотевший лоб, я задышал глубоко и медленно, успокаивая взбудораженные нервы, меня то бросало в холодный пот, то отпускало, и тогда меня всего колотило как в ознобе. Никому не хочется умирать. А сегодняшняя смерть, впервые в жизнь оказавшаяся на волоске от меня, напугала меня очень сильно.

Убрав иглострел под пластины активатора, я коснулся символа на его панели, по привычке воровато оглядевшись перед этим - наше врачебное законодательство чрезвычайно пластично в отношении всего, что оно регулирует и чем управляет: амикранол с одной стороны проходит по классификатору как наркотический препарат, с другой стороны, как сильнодействующий стимулятор, соответственно к применению его в различных случаях врачебные инспекторы могут привязаться по-разному. Здесь их, конечно же, не было и быть не могло, но... попробуйте в одночасье отвязаться от въевшейся за долгое время привычки.

Лёгкая боль от укола, и амикранол помчался по венам и артериям, стимулируя нервные окончания. Я стиснул зубы, напряг мышцы, усилием воли давя в себе эту бестолковую трясучку, и с трудом подавил желание треснуть коня между ушей - ишь, завёл меня, скотина, неизвестно куда! Что это вообще за улица такая? Куда меня занёс этот гривастый крокодил?!

– Уровень мышления неизвестного носителя не соответствует уровню текущей эпохи, - прозвучал вдруг из ниоткуда тот самый замогильный голос.
– Носитель не может быть классифицирован. Приказ на ликвидацию отменён. Получен приказ на анализ Носителя.

– Кто отдаёт приказы?
– спросил я, въехав, что имею дело с каким-то неизвестным искусственным интеллектом атлантов, видать, установленным для охраны и защиты этого места.

– Внимание!
– вдруг заголосил заполошно голос.
– Носитель представляет собой угрозу для Создателей! Тревога по белому коду! ТРЕВОГА! Уровень опасности определён по категории "Аз"!.

– Что за белиберда?!
– возмутился я.

– Активированы охранные протоколы, - продолжал заполошно бубнить этот зануда.
– Внимание! Критический сбой! Ошибка - охранные протоколы выведены из строя. Принять рекомендации?

– Да, - ляпнул я машинально.

– Носитель, вы не имеете права вносить рекомендации, поскольку классифицированы как враждебный существующему слою...

– Кто вы?!
– раздалось вдруг за моей спиной, и я резко обернулся. Позади меня стоял благообразный седой мужчина с волосами, свободно ниспадающими на плечи, крепкого телосложения, с длинными руками, тонкими изящными пальцами, сейчас нервно теребящими пряжку на поясе. Одет он был в простую серого цвета тунику, кожаные сандалии; плащ, наброшенный на плечи, был заколот на груди фибулой; глаза мужчины - ярко-голубые, глубокие, выразительные - прямо, не отрываясь, смотрели в мои, взгляд его, казалось, проникал за кости черепа и свободно копался в моей голове.

– Где Авега?
– спросил он грозно.

– Кто?
– удивился я, разворачивая коня.

– Тот, у кого ты отобрал санворна, - пояснил он.
– Что с ним? Он жив или уже мёртв?

– Не знаю, - пожал я плечами.
– Как вы сказали? "Санвора"?

– Санворн, - поправил он меня и, приложив указательный палец ко лбу, закрыл глаза.

– А я думал, что это конь, - глубокомысленно пробормотал я.

– Думать надо меньше, а соображать чаще, - отрезал он, и я нахмурился: если каждая незнакомая свинья станет мне указывать, что и как делать, я...