Курьезы холодной войны. Записки дипломата
Шрифт:
Прибыв в Каракас, мы с Джеффом решили остановиться в одной гостинице, что было удобнее для наших совместных экскурсий по городу. При регистрации в отеле оформлявший для нас номера администратор не мог поверить, узнав, что я из Советского Союза. В Венесуэле, что случалось почти повсеместно в Южной Америке, появление человека из СССР в те годы воспринималось почти как приземление инопланетянина. Вместо того чтобы нормальным порядком завершить процедуру регистрации, администратор, несколько растерявшись, отправился сообщить об этой «сенсации» своему начальнику, который через пару минут возник перед нами вместе с 5–6 своими сотрудниками с радостными словами приветствий и удивления: никто из них никогда русских из Советского Союза не видел. После короткого сеанса их вопросов и моих ответов относительно
В этой суматохе вокруг меня Джефф с большим любопытством наблюдал за всем происходящим, ожидая своей очереди на регистрацию по соседству в кресле вестибюля. Когда со мной было закопчено, я представил столпившимся вокруг прилавка венесуэльцам своего нового американского друга, что вызвало в них ещё одну волну изумления: советский и американец как друзья путешествуют вместе в их стране! В атмосфере этого эмоционального ажиотажа наконец-то оформили и Джеффа, предоставив ему такой же, как и мне, номер и за ту же цену. Все были очень довольны. После короткого отдыха мы с Джеффом отправились обедать и осматривать город, получив предварительно самые полные сведения относительно местных ресторанов и прогулки но Каракасу от администратора гостиницы.
Столица Венесуэлы расположена в очень красивой узкой долине, окружённой с двух сторон отрогами гор и большой впадиной с западной стороны на высоте почти 1000 метров над уровнем моря. Приятный и здоровый климат дал Каракасу известность как «городу вечной весны». В соответствии с традицией колониальных времён его старая часть сохранила правильную сетку улиц. Уже к началу XIX века очень сильные землетрясения разрушили большую часть зданий и узких, мощёных камнем улиц, которые когда-то являли собой лицо этого города. Одно из сохранившихся строений XVII века — собор, находящийся на его центральной площади Пласа Боливар. Вызывало удивление большое число новых больших зданий лёгкой современной архитектуры, обилие прекрасных дорог и магистралей, парадных ансамблей деловых офисов и учреждений, жилых комплексов и даже двух башен-небоскрёбов.
За время нашего пребывания нам удалось посетить основные достопримечательности Каракаса, в том числе Музей изящных искусств, построенный Оскаром Нимейером, Национальный пантеон, Капитолий, Музей Боливара и его Дом-музей, Музей колониального искусства и университетский городок. При строительстве расширяющегося Каракаса за последние десятилетия в него прибывали массы рабочих, которые плотно заселили окружающие его холмы, создав здесь целые поселения трущобных лачуг, остающихся спутниками этого в целом современного и красивого города, несмотря на серьёзные усилия правительства разместить их население в благоустроенных и недорогих домах. Особенно интересными для меня были посещения Музея и Дома-музея Симона Боливара, где сохранилось много личных вещей этого освободителя большей части испанской Южной Америки, документов, связанных с его яркой и довольно короткой жизнью, блистательными военными походами и политической деятельностью, а также трагической смертью на карибском побережье Колумбии.
Три насыщенных дня пребывания в Каракасе подошли к концу. Мы по-дружески попрощались с Джеффом, которого ждало интересное путешествие к индейцам, а я, завершая свою необыкновенно увлекательную поездку с приключениями по Мексике и Южной Америке, возвращался к семье и работе в Нью-Йорк, обогащённый новыми знаниями и богатейшими впечатлениями.
Однако рассказанное выше получило свое продолжите, когда через некоторое время я вновь оказался в Южной Америке, где меня ждали новые необыкновенные приключения…
СНОВА В БРАЗИЛИИ, НО С ЗАДЕРЖАНИЕМ
…Три года спустя меня направили вновь на международную конференцию в Южную Америку. На этот раз её проводили в столице Чили. Вместе со мной на неё же ехали ещё двое моих коллег — мой товарищ Евгений Кочетков и англичанин Стивен. Мы решили путешествовать вместе и согласовали наш маршрут: Рио-де-Жанейро, Монтевидео, Буэнос-Айрес, Сантьяго, а на обратном
На одной из наших довольно частых встреч с моим бразильским другом Зезиньо де Андраде, который к этому времени стал генеральным консулом своей страны в Нью-Йорке, я сообщил ему о моей поездке и намерении снова побывать в Рио, упомянув, что я и мой советский спутник собираемся через паспортную службу ООН подать бумаг и для получения бразильской визы. Услышав об этом, Зезиньо заверил меня, что для моего коллеги он ускорит получение его визы через свой МИД, а что для меня виза будет не нужна, так как он договорится об этом с Консульским управлением министерства, которое даст соответствующее указание службе паспортного контроля в аэропорту Рио. Получив эти заверения, я не стал подавать визовую заявку для въезда в Бразилию и в назначенный день вылетел туда с моими коллегами без визы.
В Рио-де-Жанейро мы прибыли около шести утра в невероятно жаркую погоду, что мы сразу же ощутили, выйдя из самолёта на лётное поле. В здании терминала шёл капитальный ремонт, воздушное охлаждение не работало, а во всех ремонтируемых помещениях было нелегко разобраться. Когда мы добрались до стойки паспортного контроля, мои коллеги пропустили меня вперёд на тот случай, чтобы меня поддержать, если у меня возникнут проблемы из-за отсутствия визы.
Я подошёл к пограничнику и, подавая свой паспорт ООН, любезно поприветствовал его на португальском языке. Увидев, что я иностранец, он также любезно ответил мне традиционным «Добро пожаловать в Бразилию», но уже через 2–3 минуты после внимательного изучения моего паспорта он, видимо, понял, что с этим приветствием он несколько поспешил. Не найдя среди массы других виз на страницах паспорта бразильскую визу, чиновник спросил меня, где она проставлена. Мне пришлось ответить, что визы у меня нет, и дать целое объяснение со ссылками на разговор с генеральным консулом Бразилии в Нью-Йорке и на его заверения, что моё разрешение на въезд в страну будет передано через МИД на паспортный контроль аэропорта. Выслушав с изрядной долей недоверия мой рассказ, пограничник сказал, что никакого указания на мой счёт он не получал и что со мной нужно будет разбираться отдельно.
Поскольку в этот ранний час был только один прибывший самолёт, и этот служащий был один на проверке паспортов, за мной выстроилась длинная очередь, нетерпеливо ожидавшая выхода в город после утомительного многочасового перелёта. Чтобы пропустить остальных пассажиров, чиновник попросил меня выйти из очереди и встать за условную открытую загородку, видимо, специально предусмотренную для тех, кто оказывался в подобной ситуации. Я переместился в указанный мне отсек, освободив место для моих спутников. Каждый из моих коллег, пройдя проверку, пытался подтвердить правдивость моего объяснения, но это не помогло. Проявляя дружескую солидарность, и за отсутствием другого места, мои спутники встали за загородку вместе со мной, ожидая разрешения моего положения. Когда все пассажиры прошли, пограничник подошёл ко мне и, задав ещё несколько уточняющих вопросов относительно цели моего приезда в Рио, о месте моей работы и дальнейшем маршруте, сказал, что он должен доложить обо мне своему начальству, и ушёл.
Мы остались ждать его за загородкой. Прошло минут 20–30, но никто не появлялся. Тоща я решил пойти разыскивать этого пограничника или какого-нибудь начальника сам. Так как никаких других барьеров для моего выхода из-за загородки дальше не было, я оставил моих коллег заложниками и направился во внутренние помещения терминала. Все пассажиры к тому времени его покинули, а служащих аэропорта почти не было видно. Миловав несколько пустых помещений, я обратился к проходившему человеку в форме с просьбой сказать мне, где я могу найти какого-нибудь ответственного сотрудника службы паспортного контроля. Служащий, улыбаясь, сообщил мне, что в это время я могу найти почти любого начальника и сотрудника в кафетерии, где сейчас все пьют кофе. Он добавил, что видел нужного мне человека только что там, и объяснил, за каким столом он сидит и как выглядит. Вооруженный этой важной информацией, я направился прямо в кафетерий.