Курильская обойма
Шрифт:
– Ну, Сергей Ильич, что стряслось-то?
– Д-диверсия, – протолкнул сквозь зубы шершавое слово Демидов.
– Та-ак, – пригнул плечи Рюмин, как бы собираясь через стол броситься на гостя. – Слушаю вас.
Он сделал, не глядя, какое-то быстрое движение.
Включил магнитофон, понял Сергей Ильич. Но ему было уже все равно. Сказав первое, самое страшное слово, он вдруг почувствовал несказанное облегчение. Как будто доктор удалил ему нарыв, мучивший безумной болью. Боль еще не прошла, еще саднило и кровоточило, но кошмар остался позади.
Глядя в серые, требовательные глаза,
16 октября, полночь, г. Сибецу, Япония
Роман шагал с Митей по широкой улице, залитой светом фонарей и неоновых вывесок. Несмотря на глубокую осеннюю ночь, было светло как днем. Кафе, рестораны забиты до отказа, на тротуарах – кучки смазливых девиц азиатской и славянской внешности. Встречались и мулатки, и даже негритянки, и вот про них-то Митя и говорил с пылким энтузиазмом.
– Это вот, что зады у них оттопыренные, это, конечно, супер. Ни одной шоколадки плоскозадой не видел. У них это в природе заложено, я в «Плейбое» читал. Чтобы откладывать жиры про запас. Как горбы у верблюда. У наших тоже система такая же, только у негритянок покруче… Но зады – это не главное в них!
Митя многозначительно, как человек, знающий тайну, посмотрел на Романа.
– А что же? – спросил тот, понимая, что просто обязан задать этот вопрос.
– Запах! – торжествующе выпалил Митя. – Вот от чего мне башню сносит. У них кожа пахнет так, что аж в голове мутит. Никакие другие телки так не пахнут, как черные. Черт его знает, отчего у них так.
– А что писали по этому поводу в «Плейбое»?
– Да ни хрена! – возмутился Митя. – Я вот тоже хотел почитать, но не было. А интересно же! Вот наши по сравнению с ними – как маленькие дети. От некоторых вообще никакого запаха, даже неинтересно. Азиатки – те пахнут по-своему, но как-то противно, мне не по кайфу. А вот черные – это да. Я как нюхну, потом могу хоть всю ночь ее пилить…
Он толкнул Романа локтем:
– Смотри, смотри! Вон та, длинная! Вишь, хаер, как у Анджелы Девис? Это у них сейчас фишка такая новая. И ты знаешь, действует! Что-то в этом есть такое. Я счас ее брать не буду, надо вмазать хорошенько. А потом, если ее еще не заберут, вернусь.
– По-моему, их везде хватает, – заметил Роман.
– Не скажи, – возразил Митя, обмениваясь салютами с высокой негритянкой, стоящей на другой стороне улицы. – Самый верный выбор – когда сразу глянулась. Телки везде вроде одинаковые, но самая первая – самая лучшая. Желание, значит, возбудила, с ней, значит, и оторвешься лучше всех…
Роман, вежливо поддерживая светскую беседу, думал о своем.
До порта доплыли за два часа. Проверками больше не тревожили, море было относительно спокойным. Шхуну покачивало, порой довольно сильно, но моряки только крепче от этого спали.
Что характерно, никто не задал Роману ни единого вопроса, кто он, да откуда, да почему сел в поселке. Капитан кратко объявил команде о новом члене экипажа, и этого представления вполне хватило. Народ был тертый, битый, сам немало пострадавший от властей и принял Романа как своего.
В порту Роман на всякий случай поучаствовал
Разгрузка прошла как по маслу. Отдохнувшая команда весело перекидывала в японские контейнеры рыбу и отборного, голенастого краба, которого аборигены готовы были пожирать в неисчислимых количествах. Митя, скаля зубы, вкалывал за троих. Все работали споро, привычно. Роман только делал вид, что помогает, на самом деле старался не мешать. Его и не трогали, вполне справляясь своими силами. Об истинном статусе новичка если и догадались, то помалкивали. Цену длинному языку в этом пиратском мире знали хорошо.
Когда разгрузка подходила к концу, Роман поднялся в рубку, откуда капитан следил за ходом работ.
– Мне сказали, десять тысяч иен, – сказал Роман в костистую спину капитана.
Тот не ответил, лишь коротко кивнул.
– Вот, – сказал Роман, положив деньги ему под локоть.
Тот покосился, не меняя положения, снова кивнул.
– Вы на Сахалин не идете?
Отрицательное движение затылка.
– Тогда всего хорошего. Спасибо.
Короткий кивок. Диалог более чем приятный.
Роман вышел из рубки. Палубу уже поливали из шланга, очищая от остатков груза. Капитан вышел следом, спустился на причал, к японцам, вместе с нагруженными контейнерами поехал к огромным весам.
Чуть дальше тоже шла разгрузка, сновали автокары, жужжали краны. Причал сразу же переходил в громадный склад, где шел прием товара и его последующий сбыт. В Японии особенно ценился свежий продукт, поэтому купля и продажа проходили в спринтерском темпе.
– Ну все, – закричал Митя, – дело сделано! Аванс в кармане, так что можно оттянуться. Ты как, не против?
– Не против, – отозвался Роман.
– А то с этими не разгуляешься, – Митя презрительно кивнул на своих подельников. – Запрячут бабки по сундукам и будут сидеть в кубрике, пузырь водки один на всех давить.
– Хорошо тебе, – огрызнулся Щерба. – Сам себе хозяин. А у меня четверо на шее.
– А кто просил столько строгать? – захохотал Митя. – Тебе Путин за это спасибо не скажет. А женка еще и плешь проест, скажет, мало привез.
– Отвали, – хмуро сказал Щерба.
– Ладно, сидите. А мы с Вованом гульнем. Я уже трое суток по волнам болтаюсь, имею право культурно отдохнуть.