Куропаткин. Судьба оболганного генерала
Шрифт:
Павловское военное училище создано 16 сентября 1863 года из специальных классов Павловского кадетского корпуса и получило в свое распоряжение здания Первого кадетского корпуса, не избежавшего наряду с другими печальной участи преобразования в военную гимназию.
17 мая 1864 года император Александр II принял на себя звание Шефа училища. Просто так, одним росчерком пера уничтожить память о первом в России кадетском корпусе не дали-в приказе военного министра № 158 от 17.05.1864 говорилось: «Дабы сохранить память о 1-м кадетском корпусе как о рассаднике военного образования в Отечестве, и предании, связанном с
5 июня 1864 года состоялось торжественное перенесение знамен – ранее переданное военному училищу знамя Павловского кадетского корпуса было отнесено на хранение в церковь училища, а знамя Первого кадетского корпуса вместе с мундиром императора Николая I стали символами воинской чести, доблести и славы 1-го военного Павловского училища.
Помимо выпускников кадетских корпусов Павловское юнкерское училище формировалось, по выражению одного из очевидцев этого события, и «из самых разнообразных элементов молодежи общества, охваченного либеральными идеями».
Прошедший кровавые испытания Венгерским походом 1849 года и Крымской войной, награжденный за храбрость орденом Святого Владимира IV степени с мечами генерал Ванновский, принимая под свое командование Павловское училище, прямо и сурово заявил новоиспеченным юнкерам: «Я вас заставлю уважать строй и выбью из головы все бредни, не отвечающие требованиям военной службы».
И действительно, он сразу дал училищу тон и направление, которые не смогли вытравить следовавшие за ним начальники, менее его умные и гораздо более слабые.
Основанием деятельности Ванновского стало неукоснительное соблюдение воинского долга и дисциплины. Идеальный пример исправности по службе и полной самоотдачи он стремился подавать сам, присутствуя по возможности на всех учебных занятиях юнкеров, постоянно обходя все казарменные и аудиторные помещения и проявляя всюду, особенно по строевой части, повышенную требовательность. К сожалению, последняя нередко омрачалась грубостью, как воспринятой им в той суровой служебной школе, которую он прошел в молодые свои годы, так и вытекавшей и в вспыльчивости и несдержанности его характера.
«Ведь я собака, не правда ли, – признался он однажды одному из своих ближайших сотрудников по училищу, – я всех кусаю, никому дремать не даю, а потому и порядок такой, какого, может быть, ни у кого нет. Когда вы будете начальником, советую вам также быть собакой».
Порядок при СВИРЕПОМ Ванновском в училище действительно был образцовый, исключительно благодаря его неустанному и неусыпному контролю, надзору и беспощадной требовательности. Особенное значение он придавал своим приказам, в которых безжалостно наказывал, карал, а иногда и ернически высмеивал юнкеров, внушая им, что
«будущему офицеру нарушать правила, теряться, а тем более лгать – непристойно».
Свои приказы он никогда не отменял, держась наполеоновского правила «Ordre contre ordre est toujours desordre», а в редких случаях, если в приказах была допущена ошибка, предпочитал лично извиняться перед незаслуженно обиженным.
Крайне недоверчивый и подозрительный, он трудно сближался с людьми, а как властный человек, и не искал этого, предпочитая, чтобы его больше боялись, чем любили. «Любовью своей, – говорил
И потому при нем из училища, при самых строгих его требованиях, было исключено юнкеров меньше, чем при его снисходительном преемнике – генерале Пригоровском, а к своим бывшим питомцам он всегда хранил и проявлял чувство сердечной привязанности, всячески им помогая и содействуя по службе.
Это на себе в полной мере прочувствует и Куропаткин, которого Ванновский в итоге ПРОТЯНЕТ аж до военного министра.
Изыскивая все меры для привлечения достойных офицеров и преподавателей на службу в училище, Ванновский постоянно заботился о сближении и единении между всеми членами учебно-воспитательного персонала заведения. Следует отметить также заботу Ванновского о подъеме значения строевого персонала и уравнивания его с персоналом учебным.
Цель эта была достигнута путем привлечения строевых офицеров к посещению аудиторий, классов и вечерних репетиций, ознакомления их с проходимым в училище курсом и приказа помогать юнкерам в усвоении учебных программ. Никоим образом не принимая на себя величественной роли руководителя научного образования юнкеров и предоставляя самостоятельность инспекторской части училища, Ванновский вместе с тем нередко давал советы по организации учебного процесса и делал меткие замечания, всегда дельные, обнаруживавшие простой и ясный ум. Зная массу людей из офицерского состава, умея понимать и принимать их, часто указывал подчиненным, кого следует пригласить преподавателем в училище, и его рекомендация всегда оправдывалась последующей положительной службой рекомендованного.
Безусловно честный и лишенный личного корыстного интереса человек, генерал Ванновский проявлял большую заботливость по поводу качества приготавливаемой пищи и состояния здоровья юнкеров, а при выпуске их в офицеры неустанно хлопотал об их материальном благополучии.
Обучение было двухгодичным. Само собой разумеется, в училище, предназначенном для подготовки офицерского командного состава низового звена пехотных подразделений, преподавались преимущественно военные специальные предметы: тактика, артиллерия, фортификация, военная топография, военная история, военная администрация. Изучались Закон Божий, русский, французский и немецкий языки, механика и химия. Первостепенное внимание уделялось строевой подготовке, отработке до автоматизма вопросов организации и несения гарнизонной и караульной службы. На летние месяцы училище в полном составе выходило в лагеря, располагавшиеся в Красном Селе, нормой являлись регулярные полевые учения с боевой стрельбой и непременное участие в плановых ежегодных маневрах войск Петербургского военного округа.
Куропаткин вспоминал:
«Внутренний уклад жизни юнкеров во многом был тот же, что и кадет: вставание в темноте, мытье, чистка одежды (самими), осмотр, чай, классные занятия, завтрак, строевые занятия, гимнастика, обед, дополнительные занятия, например сборка и разборка ружья, занятия уставами – строевыми и гарнизонной службы. Приготовление уроков, ужин вместе с чаем, сон. Все главные занятия начинались и оканчивались по сигналу, подаваемому горнистом. Разница с кадетским корпусом заключалась в отсутствии драки, шума, гама, возни».