Курортный роман, или Звезда сомнительного счастья (Лабиринт страсти, или Случайных связей не бывает)
Шрифт:
– Я искала тебя.
– Показывай, где твоя комната, – прошептал Димка. – Сама понимаешь, опасно тут долго стоять.
Я схватила его за руку и повела в свою комнату. Как только мы закрыли за собой дверь, я бросилась ему на шею и тихонько заплакала. Димка достал из кармана носовой платок:
– А ну-ка заканчивай катать истерики. Прямо смотреть тошно. Если ты будешь реветь, то что тогда остается делать мне? Еще не хватало, чтобы ты дочку разбудила.
Я судорожно кивнула:
– Прости, это просто нервы. За последние дни столько
– Неужели ты начала меня ценить? – спросил Димка и обнял меня.
– Я всегда тебя ценила. Ты же знаешь, ближе тебя у меня никого нет.
– Верится, но с трудом, – усталым голосом сказал Димка и сел.
Я села рядом и не могла отвести от него глаз.
– А как ты вообще очутился в этом доме? Как ты сюда попал?
– Меня Кириллыч порекомендовал, разве ты не слышала?
– Какой, к черту, Кириллыч, если ты в Ялту только прилетел. Ты же ведь никакими боевыми искусствами не владеешь и телохранителем никогда не работал?!
– Да это все твоя подруга придумала.
– Катька?
– Катька, конечно, а кто ж еще. Она по своим кабацким связям выведала, где находится вилла Глобуса, узнала, что ему требуется телохранитель, и нашла какого-то Кириллыча, который ровно за пятьсот долларов меня сюда порекомендовал.
– И ты решился на такую авантюру?
– Конечно, если дело касается тебя, я всегда готов на любые подвиги! – Было видно, что Димка изо всех сил старается подбодрить и хотя бы немного развеселить меня.
Я взяла его за руку:
– Скажи, тебе не страшно? А если Глобус узнает, что ты мой друг и никогда в охране не работал?
– А как он узнает? У меня на лбу ничего не написано. Мы же здесь долго засиживаться не собираемся. Нам, самое главное, взять Лерку. Ты, давай, бери себя в руки и будь на высоте. Я тебя такой уже давно не видел. Прямо на глазах чахнешь. Страдаешь по своему курортнику?
– Страдаю, – искренне ответила я.
– Главное, что ты осталась жива. Катька сказала, что тебе руку прострелили. А кто?
– Если бы я только могла знать… Я, грешным делом, подумала на Глобуса, но потом поняла, что это не он.
– Ладно, надо думать, как нам отсюда выбраться. – Димка подошел к спящей Лерке и погладил ее по голове. – Ты сиди здесь, а я пойду поброжу по дому, посмотрю, кто охраняет дом.
– Господи, а что ж дальше-то будет? – с тревогой спросила я.
– В смысле?
– Я говорю, что будет после того, как мы отсюда выберемся?
– Ничего не будет. Поедем в Симферополь, сядем в самолет и вернемся в Москву.
– А как же Катька?
– Ты сейчас лучше о себе подумай да о своей дочери. Пока опасность угрожает именно тебе, а не твоей подруге.
Как только Димка направился к двери, я бросилась следом и крепко в него вцепилась:
– Я пойду с тобой. Не могу я сидеть, ждать у моря погоды.
– Ты что, совсем с ума сошла? А ребенок?
– Дочка крепко спит. Она по ночам не просыпается. Я пойду
Димка улыбнулся и погладил меня по щеке.
– С каких это пор ты стала за меня переживать?
– Я всегда за тебя переживала.
– Не замечал… Ладно, нельзя терять времени, я пошел.
Я решительно преградила ему дорогу:
– Один ты никуда не пойдешь!
Чтобы он не успел мне возразить, я быстро открыла дверь и вышла в коридор. Димка попытался затащить меня обратно в комнату, но я резко одернула его.
– Ладно, пошли, чокнутая, – прошептал он и взял меня за руку.
Мы спустились на первый этаж. В гостиной кто-то был: горел яркий свет, слышались мужские голоса. Мы спрятались за мраморную колонну.
– Немедленно иди наверх, – тихо скомандовал Димка и показал в сторону лестницы.
– Сам иди, – огрызнулась я.
Мы прекратили пререкания и стали внимательно слушать. По всей вероятности, в гостиной были двое. Один голос принадлежал Глобусу, а второй я слышала в первый раз. Димкино присутствие действовало на меня успокаивающе. Чувство страха отступило, я напрягла слух.
– Мне кажется, что от этой бабы нужно избавиться, – говорил незнакомый мужчина. – Она слишком много знает, а живые свидетели нам ни к чему. Если она якшалась с Мазаем, значит, была в курсе его дел. Дурак! Повелся на ее тощую задницу и закрыл своим телом. Лучше бы он положил ее на себя, тогда бы все выстрелы достались ей. В деле с комерсом она тоже не пригодилась. Если комерс и в самом деле застрелился, а она свидетельница его смерти… Ума не приложу, какого хрена ему понадобилось стреляться! Как сыр в масле катался! Мы года два не могли его на крючок поймать. Когда он чувствовал опасность, моментально сваливал в Германию, а тут – на тебе, застрелился! Прямо мистика какая-то. Странно все это. Если девка и в самом деле видела, как он стрелялся, то в этом ничего хорошего нет. Сам знаешь, какие бабы болтливые. В его смерти она считает виновным именно тебя. Проболтается кому-нибудь. Короче, девка конкретно засветилась, кончать ее надо.
– Она вообще какая-то странная, – послышался голос Глобуса. – Как бы сюда кого не навела. Вроде безобидная с виду, нормальная, а вообще – мутная. Ее постоянно кто-то хочет убить. Ей у «Интуриста» руку прострелили. Я сам огнестрельное ранение видел.
– Кому она нужна?
– Не скажи… А там – бог ее знает! Я вообще первый раз вижу, чтобы за бабой кто-нибудь охотился.
– А она сама-то что говорит?
– Говорит, будто бы это я на нее своих людей навел. Дура набитая. Если бы я хотел ее убить, то давно бы убил. Может, она просто под дуру косит?! Я сразу понял, что она баба неглупая. Сначала вообще прикидывалась, что до смерти Мазая была знакома с ним ровно три минуты. Ну я ее припугнул и вывел на чистую воду. Оказывается, он ее любовником уже давным-давно был и в Москву к ней постоянно мотался.