Курортный роман

Герцик Татьяна Ивановна

Даша мысленно поздравила себя с правильными выводами: так и должен вести себя скучающий денди на отдыхе! Куда еще ему податься глубокой ночью, как не к всегда готовой его развлечь особе?!

Юрий небрежно покачал ногой, и она обратила внимание на сверкающие серые ботинки с фирменным клеймом на подошве. Спасибо этим слегка поскрипывающим ботинкам, а то бы он, как шпион из плохого детектива, прокрался в комнату бесшумно и захватил ее врасплох.

Он поднес руку к лицу и посмотрел на плоские золотые часы.

– Ого, сколько уже времени прошло, а мы еще не продвинулись в наших

отношениях ни на шаг! – и взъерошил свои волосы неожиданно милым и беззащитным жестом.

Но тут же спохватился, вынул из внутреннего кармана зеркальце с расческой и старательно причесался, не забыв про эффект легкого ветерка. Даша наблюдала за ним с саркастически выгнутыми бровями. Ну хоть на королевский бал отправляй, а он тратит свое драгоценное время на очаровывание неприметной дежурной медсестры! И отчего она не встретила его у расправленной постели, сколько времени бы сберегла!

Она насмешливо улыбнулась, представив себе его изумленную физиономию при виде такого ненавязчивого сервиса. Все для приятного отдыха любимых пациентов!

Гость сразу заметил мелькнувшую на ее лице усмешку и развязно поинтересовался:

– Что вас так развеселило, очаровательная Даша? Не мое ли появление? Если бы знал, что вы будете мне так искренне рады, пришел бы гораздо раньше!

Она презрительно фыркнула, уже не пытаясь сдержать негодование.

– Не обольщайтесь, Юрий Николаевич! И не растрачивайте на меня, недостойную, зря свои таланты!

Он наклонился так, что почти коснулся ее лица губами и тихо прошептал:

– Ну, почему же недостойную? Очень даже достойную! – и положил ей на плечо ладонь с длинными сильными пальцами.

Она тут же скинула с плеча его руку. Он безразлично кивнул головой, подтверждая собственные мысли, и она услышала, краснея от досады и негодования:

– Цену набиваешь, голубка? Ну-ну…

Хотела возмутиться и высказать наглому типу все, что о нем думает, но тут дверь открылась, и в комнату заглянул Игорь, спокойный, несколько медлительный охранник в привычной пятнистой форме. Увидел гостя и нахмурился.

– Даша, у тебя всё в порядке?

Ночной визитер повернулся к нему всем телом и резко ответил:

– Да, как видите, все нормально! Сидим, мирно беседуем, драться не собираемся. Ничем другим тоже не занимаемся. – Даше послышался в его резком тоне прозрачный намек – «пока». – Сейчас госпожа дежурная медсестра объяснит мне, что делать во время приступа моей застарелой болезни. Если ей вдруг не понравится мое нескромное поведение, она крикнет вам, или, что еще продуктивнее, нажмет кнопку вызова, – он обвел взглядом стены вокруг, – здесь ведь обязательно должна быть такая на всякий случай! И вы незамедлительно появитесь и пристрелите меня на месте, как бешеную собаку! Так что беспокоиться вам нечего!

Даша кончиками нервов ощутила невысказанную, но от этого не менее ощутимую команду – и идите быстро отсюда!

Игорь обеспокоено посмотрел на нее и вопросительно поднял светлые брови: что делать?

Она, не желая опасного конфликта, процедила сквозь зубы с вздохом безнадежного недовольства:

– Всё в порядке, Игорь, мы просто беседуем. Юрий Николаевич уже уходит! – и со значением

посмотрела на незваного гостя, при ее словах еще удобнее усевшегося на стуле, сложившего руки на груди и всем своим видом демонстрирующего свое полное нежелание подтвердить ее нелепые слова.

Охранник пошаркал ногами, не решаясь оставить девушку наедине со столь нахальным типом, но, так же как и Даша, не желая разборки, чреватой неприятностями. Решив всё же, что Даша не даст себя в обиду, молча повернулся и вышел, на всякий случай оставив дверь открытой.

Гость с кривоватой ухмылкой поднялся, снова плотно притворил дверь и сел обратно, с досадой прокомментировав свой трудовой подвиг:

– Ну вот, еще и вахтером тут у вас работай, двери за невежами закрывай.

Даша, брезгливо сморщив носик, выслушала его хвастливую реплику. Спорить не было смысла. Она уже поняла, что все неприятное он просто отметает в сторону. К чему зря тратить энергию, споря со стулом? Стул ей все равно не ответит, так же как и этот своенравный тип.

Впервые Даша увидела его только сегодня вечером, придя на очередное ночное дежурство. Она подготовила лекарства и начала привычно делать назначенные пациентам на вечер процедуры. Тут без стука, и, как она подозревала, без очереди, в медкабинете появился этот тип, пристально осмотрел ее с ног до головы, будто оценивал лошадь на базаре, и восторженно пробормотал:

– А, это знаменитая Даша! – и протянул ей руку, уверенный, что она непременно протянет ему свою ладошку.

Она руку ему не дала, бросив в его сторону саркастичный, умудренный жизнью взгляд.

– Извините, но у меня руки обработаны.

Он надменно пожал плечами, сразу разгадав пустую отговорку, и представился, склонив голову:

– Юрий! Очень вас жду! Можно сказать, я здесь только из-за вас!

Она удивилась. Никогда прежде его не видела. Впервые кто-то из курортников отпускал такие странные заявления в ее адрес. Спросила, что ему назначено, получила двусмысленный ответ:

– Из медуслуг – ничего.

При этом он так посмотрел на нее откровенно раздевающим взглядом, что она сразу поняла, какого рода услуги ему понадобились. Строго попросила его выйти из помещения. Он заупрямился, но тут в кабинет вошел немолодой мужчина, возмущенный проникновением Юрия без очереди, и тот был вынужден выйти, многозначительно пообещав на прощанье, что они еще встретятся. Это прозвучало так амбициозно, что Даша, недоброжелательно посмотрев ему вслед, брезгливо передернула плечиком. Каков нахал!

В десять часов, управившись с делами, подняла карточки прибывших за последние два дня и просмотрела их. Юрий среди них был только один – Петров Юрий Николаевич, двадцать девять лет, холост. Поселен в люксе на третьем этаже. Она потерла внезапно замерзшие руки и вздрогнула от нехорошего предчувствия. И, конечно, интуиция ее не подвела.

Даша с вызовом посмотрела на властное лицо сидевшего в неприличной близости мужчины. Он разглядывал ее с такой циничной усмешкой, как будто на ней висел ценник с перечнем оказываемых ею интимных услуг. И напротив каждого вида – своя цена. Она с трудом сглотнула, подавив откуда-то взявшийся нелепый страх.