Курс практической психопатии
Шрифт:
Потом пришли ко мне домой, квартира пуста, матери все еще не было, и перешагивая через бутылки — пустые и полные, подобрали одну — с джинном, и залезли в постель. Я упивался восторгом — в жизни ещё не видал такой маленькой и потрясающей женщины! Ей всего 15, она божественна! Мне даже показалось, что я нашел свою Жанну. Я спросил — кто ты? Она ответила — ангел, так спокойно, будто «ученица 10 класса», или что-то в этом роде.
— Ну, не ангел, нефалим вообще-то — поправилась, а я восхищенно рассмеялся. Она хотела было объяснить, что такое нефалим,
— Реально, мой биологический отец ангел, — продолжила она, как только я освободил ей рот. — Я пойду на медика, изучать анатомию, чтоб сделать себе сравнительный анализ крови! — совершенно серьёзно сказала она.
— Сравнительный с чем? — спросил я, но Сашка посмотрела на меня так холодно и строго, что я предпочел заткнуться.
Когда пришла мама, Сашка сказала сухо — здрасти, одолжила у меня «косую», червонец на проезд, сигарету, отхлебнула виски, и ушла. Мы так и не ебались с ней… да я и не хотел, разлетевшись вдребезги об её нежное и деловитое существо…
Я так и не узнал, откуда она взялась в ту ночь в моей жизни, и почему я оказался с ней на кладбище, воплощая давнюю мечту выебать труп. Но это было совсем неважно. Просто она прилетела ко мне следующей ночью. Да, именно прилетела, стучала в окно, и я открыл, дрожащими от восторга руками. Я сомневался до обмороков, а есть ли она?? Пока она не прилетела снова, и не ебала меня зло и изощренно на моей мокрой от похоти кровати…
Зажимала мне рот рукой, или своей рубашкой, а я почему-то отдавался ей, открыв совершенно новое наслаждение для себя — в подчинении!.. когда это пыталась делать Жах, меня злило и вызывало отторжение, я не позволял никому владеть мной. А это хрупкое тельце сдавливало меня сильнее железных оков, и я готов был кричать, кричать, забывая о себе — делай всё, что пожелаешь, замучай меня, я твой! И она делала.
Скинув оделяло на пол, села верхом, связала руки и принялась кусать. Сначала было неприятно, я шипел и упирался, но постепенно… понемногу… плавился под ней, растворялся… как кусочек сахара обращается сладкой патокой… и… дёрнулся, как обожённый — в дверь постучали.
— Габри, тебе Маша звонит!
— Бля… — прошептала моя девочка, уткнувшись мне в грудь влажным личиком.
— Ка… какая Маша, мам? — едва сумел ответить я, голос отказал от воздержания в криках.
— Ну я ж не знаю, Гань, ты трубку-то возьмешь, или что-то передать?
— Нет, мам, я не могу выйти!
— Ну, хорошо! — и прошуршали прочь шаги.
— Извините, Маша, Гавриил не может подойти, он сейчас с девушкой! — сухо сказала мама, а Сашка выпрямилась вновь надо мной и глаза у нее стали огромными:
— Ну ни хуя себе, так это что, она знает, что я здесь?.. — шёпотом «заорала» она.
— Конечно, — кивнул я, и повертев запястьями вдруг легко освободился от пут. — Да ты думала, она дурочка чтоль?
— Блядь, да ты не связан, ты прикидывался!
— Уху, — кивнул я. — Забей, это игра, а как по серьезному вязать, я тебе потом покажу.
Жахни, однако, тоже молодец, нашла
— Давай, продолжим! — обнял я бедра подружки.
— Нет, че-то я в шоке, мне надо отойти! — и она ловко соскочила с меня. — Пошли, покурим!
— Ну, пошли, — вздохнул я.
На балконе я мерз, а Сашка долго изливала охуение по поводу того, что мама вот так запросто позволяет мне ебать девиц не скрываясь, прямо в своей постели.
— Ну почему же, не скрываясь! — отвечал я: — Не орать, не стонать. Главное не мешать ей отдыхать, она много работает.
— И что, неужели она не против того, что прямо у нее под боком…
— Я же сказал, нет! — терпеливо объяснял я. — И постель сам стираю, и простыни новые покупаю сам, если запоганю, так что ее это совсем не касается.
Только вот завтра у нее выходной. Надеюсь, моя маленькая дрянь умеет себя вести.
— Все, пошли ебаться, я совсем замерз!
— Мама, доброе утро! — прошел я на кухню, уже умытый, причесанный и почтительный.
— Привет-привет, барагозники! — подмигнула она, отложив журнал. Любит быть в курсе всего, неугомонная.
— Здравствуйте, — за мной робко прошмыгнула Сашка. Вся такая аккуратненькая, уже подкрасилась, воробышек мой. Я представил ее маме, и в глазах моей родной появилось что-то теплое и душевное. Видно, Сашка ей понравилась. Вот и отлично, обычно девиц она встречает подчеркнуто вежливо и сухо, и вообще старается не сталкиваться. А тут почувствовала наши особые с Сашкой отношения — я ведь считаю её своей подругой, если не девушкой… на какую-то мамину шутку девчонка смешно наморщила нос, и улыбнулась с набитым ртом… совсем ребенок. Я почувствовал себя гораздо старше… а владеет мной.
Она — наивный извращенец, моя мечта во плоти. Как дети выдумывают себе друга, который вылазит ночью из-под кровати, так я выдумал Сашку, там, ночью на кладбище. Детские мечты реальнее любой реальности, и Сашка оказалась живой.
Я обнаглел однажды, и позволил себе выяснить в горсети, есть ли такая — Александра К. В. — и она есть! Я записал адрес, выучил наизусть — у меня плохая память, пришлось повозиться, — и в следующий её прилет спокойно, невзначай выведал где она живёт. Теряя рассудок, я слышал именно то, что заучил, и боялся смертно — а не есть ли это просто игра воображения, не слышу ли я то, что желаю?? — нет.
Она выебала меня так, что я думать забыл о глюках! Реальнее некуда. Уж точно!
— Я робот, маленький наивный и похотливый робот для секса! — говорила она «железным» голосом. И я проверял — ага, так ли уж ты и робот? Та можешь сделать вот так? Этого ни одна девчонка не выносит, даже извращенки. Она делает спокойно и механически. Она — робот. Робот! С ума сойти!
После, лишь когда игра окончена, может закричать и сморщиться, так что я весь леденею, и обругать меня, что так и кости сломать недолго. А на вопрос, почему не остановит, не запрещает мне звереть, делает огромные глаза, и говорит — это ведь игра! Нельзя портить игру!