Курсант: назад в СССР
Шрифт:
Поэтому сегодня я решил заниматься, как новичок — босиком. Мог себе позволить. Я же еще на нулевом уровне “прокачки”, так что взглядов косых на меня не будет. Лузер — он и в Африке лузер. Тем более, что такого слова здесь еще не знают. И слава богу…
Даже младшие подростки называли тренера Саныч, он всем разрешал обращаться к себе на “ты”. Говорил, что так они лучше чувствуют его, как наставника, и как друга. Но гонял он их не по-дружески.
Пока я пыхтел со штангой, выполняя жим лежа, становую и присед, наблюдал за тренировочным процессом боксеров. Парнишки (самому
Быков заметно от них отставал. Видно было, что пришел он в “большой спорт” недавно. Интересно, что его сподвигло заняться “на старости лет” боксом?
Насколько я его помню, он никогда этим не горел. Максимум в волейбол рубился на физре. А тут в секцию пришел с малолетками (средний возраст боксеров был лет двенадцать-четрынадцать).
Бык всегда считал себя самым сильным человеком в школе и говорил, что спорт нужен слабакам. Очевидно, что-то или кто-то изменил его мнение.
Тренер тоже иногда бросал в мою сторону любопытствующие взгляды. Он с удивлением обнаружил, что техника приседа и становой у меня поставлена, как надо. Я поднимал и опускал штангу без перекосов коленей с соблюдением углов и с прогнутой в пояснице спиной.
Веса конечно я поднимал не бог весть какие, но для своего возраста и массы сойдет. К сегодняшнему дню я уже немного заставил тело встрепенуться и мышцы заработать. Отжимания и упражнения на турнике сделали свое дело.
— Не хочешь в ринге попробовать? — неожиданно окрикнул меня Саныч. — Тебе сколь лет?
— Семнадцать, — ответил я.
— Ну вот, еще год можешь заниматься в ДЮСШа.
— Я на завод хочу устроиться, — замотал я головой, — боюсь времени не будет.
— Ты еще устройся сначала, — поморщился Саныч. — Иди против новичка побоксируй.
Тренер швырнул мне потертые перчатки. Я поймал их на лету. Старая кожа пахла мускусом и затхлостью.
Я пролез под канатами и очутился на ринге. Моим новичком-соперником оказался Быков. Других новичков у Саныча не оказалось. Бык не особо обрадовался предстоящему поединку. В его памяти еще свежи были воспоминания о позорном поражении за зданием школы. Он тер перчаткой нос, морщился и громко сопел, но тренеру возражать не стал.
— Готовы? — Саныч повертел головой, посмотрев на нас по очереди. — Давайте без фанатизма. В полсилы. Бокс!
Я встал в стойку и прикрыл челюсть перчаткой, готовый принять атаку. Но к моему удивлению бык не попер на меня, как в прошлый раз. Он понял, что тактика “бешенный бульдозер” со мной не прокатит. Он пыхтел и крутился возле меня, как медведь возле улья. И хочется и колется. Иногда бык выбрасывал длинные ручищи вперед, в надежде достать меня.
Но было видно, когда и какой рукой он ударит. Перед каждым ударом он делал небольшой шажок. Я без труда уходил от его выпадов и в скоре перешел в наступление. Не слишком усердствуя, накидал ему несколько плюх в голову и в живот. Быков пыхтел, потел, но держался.
Помня о просьбе тренера, я не пытался довести дело до нокаута. Пошлепал его немного по открытым местам в корпус, да попрыгал
— Стоп! — махнул рукой тренер, видя как здоровяк совсем вымотался, и его руки сползли вниз, открыв лицо.
Быков со вздохом облегчения скинул перчатки. На его лице мелькнула еле заметная улыбка. Фактически, он не проиграл. Выстоял. Самолюбие и его тело не пострадали. Этого он опасался перед боем.
— Молодец, — Саныч подошел ко мне. — Соперника почему жалеешь?
— Так ты же сам сказал, что без фанатизма, — пожал я плечами.
— Где занимался раньше?
— Не здесь, не в этом городе, — уклончиво ответил я.
— Продолжать тебе надо, — прищурился на меня тренер. — Приходи завтра на тренировку.
— Мне массу набирать надо, — помотал я головой. — а то ветром клонит.
— Одно другому не мешает, главное кушай побольше. Белков и углеводов сложных. Сложные в гречке, а белки в сырых яйцах.
Я задумался. Сегодня скакать по рингу, как я часто делал это в студенчестве, мне понравилось. Некая ностальгия проснулась. Мышцы, которые ни разу этого не делали, вдруг вспомнили. Вот что значит мышление и память. Все остальное вторично. Главное у человека не хвост, а мозг. Если мне завязать с бегом и подтягиваниями на школьном стадионе, а вместо этого приходить в зал бокса, то в принципе, будет норм. На боксе я даже еще больше выносливости наберу. Тем более уже не было в жилах той немощи книжного червя. И массы я прибавил пару кило где-то примерно. Плечи мои расправились. Кожа приобрела розово-смуглый оттенок. Вид бледной поганки постепенно уходил в небытие.
— Хорошо, — кивнул я. — Приду завтра. Только у меня перчаток нет.
— Перчатки найдем, — ответил Саныч. — Будешь пока в дежурных заниматься, а потом купишь.
— Придется купить, — вздохнул я и подумал, что мне еще боксерки надо приобрести, спортивные трусы (в боксе в трико не принято) и спортивную майку.
Короче, зарабатывать надо. Кстати, скоро мне на работу в вино-водочный. Пора поторапливаться.
— Как говоришь, у тебя фамилия? — спросил Саныч.
— Петров.
— А это не ты ли тот парень, что валютчиков ухайдокал?
— Было дело, — ответил я и поспешил в душ.
Глава 10
Еще одна неделя пролетела, как миг. С утра и до позднего вечера я крутился словно белка в беговом колесе: до обеда тренировка по боксу. После обеда — работа в магазине. Вечером если, оставались силы, забегал в библиотеку и продолжал постигать тонкости бытия эпохи застоя. Хотя здесь это время называется эпохой развитого социализма. Второе название мне больше по душе. Тихо здесь, спокойно. Все просто: враги за бугром, а здесь справедливость, счастье и партия. В новостях один позитив: сколько зерна намолотили, какую огромную Саяно-Шушенскую ГЭС в Хакасии отгрохали. Самую большую в мире. Как раз в этом году запустили первый агрегат. Правда он потом накроется в 2009-м и унесет десятки жизней из-за халатности и нарушения правил эксплуатации. Но это уже другая история и другая эпоха.