Курсант с Земли
Шрифт:
— Тысяча извинений, — пробормотал Виктор. — Я не видел, что у вас там копье лежит. Прошу простить мою неуклюжесть.
Охранник что-то сердито пробормотал себе под нос.
— Что там у вас? — Из дома вышел недовольный Грепп, но увидев Виктора, тут же улыбнулся. — А, фэтр, чем могу вам помочь?
— Я хочу сказать, что готов принять ваше предложение.
— Вот как? — К подобному обороту разговору Грепп явно готов не был.
— Но у меня есть несколько условий.
— По-моему, будет лучше, если мы предложим разговор в доме. — Грепп
Виктор согласно кивнул и прошел мимо Греппа.
— Нас не беспокоить! — бросил Грепп солдатам, закрывая дверь. Он быстро прошел в комнату, где его уже дожидался Виктор. — Фэтр, прежде, чем мы приступим к разговору, могу ли я узнать причину изменения вашего мнения?
— Не ваши неуклюжие попытки воздействовать на моих друзей, можете поверить, — сердито бросил Виктор, Грепп сделал вид, что смущен. — Вы слышали последние новости?
— Смотря какие.
— О священнике?
— Что этот придурок сбежал? Только вот недавно сказали. Но какое отношение он имеет к вашему решению?
— Самое прямое. У нас с ним вышли недавно разногласия по поводу того, как должен вести себя настоящий фэтр. В общем, дело дошло до того, что он постарался объявить меня еретиком.
— И у него это не получилось? — с интересом спросил Грепп.
— Если бы у него это получилось, то мы с вами сейчас не разговаривали бы, — сердито бросил Виктор, потом более спокойно объяснил: — Я его поймал в ловушку собственной веры. Он же ведь говорил, что фэтры, это наказание от бога и как любое наказание их надо принимать с покорностью и что они вольны делать все, что им заблагорассудиться и никого нет над ними. Вот я и заявил, что делаю что хочу и никто не может мне указывать. Так что по всему выходило, что священник, пытавшийся указать мне что делать, сам оказался под обвинением как еретик.
— Понятно. Но я все равно не понял…
— Да что тут непонятного? Когда вы пришли, он посчитал, что сейчас он вполне может разобраться со мной уже на менее скользкой почве, чем всякие обвинения в том, что я еретик. Сами подумайте, что вы подумаете о фэтре, которого помиловал Грепп, который казнил всех встречных фэтров?
— Вы думаете, что остальные фэтры ему поверят?
— Да причем здесь поверят или нет? Конечно, поверят, ведь это сулит им новые владения. Неужели вы думаете, что фэтры будут разбираться в обвинениях?
— Ладно, я понял. А что вы говорили про ваши условия?
— Во-первых, признаете ли вы, что я лучше представляю стратегию действий?
— Не факт, — осторожно ответил Грепп. — Я только готов признать, что у вас есть такая стратегия, в то время как у меня ее еще нет.
— Хорошо. Но мне требуется от вас такое доверие, которое может быть только между двумя братьями.
— У меня есть брат, фэтр. Я бы не доверил ему даже ржавого гвоздя. И уж точно не стал бы поворачиваться к нему спиной.
— Да? — было видно, что Виктор растерялся. Грепп сообразил, что, произнося свою фразу, тот даже не мог подумать
— Но я понял, что вы хотели сказать. Между нами должно быть полное доверие.
— Гораздо больше. Дело в том, что иногда вам придется делать то, что вам не понравится. Даже более того, противоречит всем вашим взглядам, симпатиям и антипатиям. И вам придется верить мне только на слово, что так и надо. Возможно, вам придется пожимать руку последнему негодяю и улыбаться ему, заверяя того, в своей дружбе, а честного человека отправить на плаху. Вы к этому готовы?
Грепп несколько мгновений рассматривал Виктора.
— Ты уверен, что дойдет до подобного?
— Почти полностью. Второе, решение стратегических вопросов за мной. Мне бы не хотелось, чтобы у нас с вами стали возникать по этому поводу разногласия.
На этот раз Грепп молчал гораздо дольше.
— Одним словом, ты собираешься отвести мне чисто декоративную роль?
— А вот этого я не говорил, — горячо заговорил Виктор. — Подобной роли заслуживает полное ничтожество, которое ничего не способно увидеть дальше внешней мишуры власти. Человек же способный организовать и сплотить под своим началом сотни разных людей ничтожеством быть не может. И не только сплотить, но и нанести несколько поражений сборным армиям фэтров.
— В таком случае, какую роль ты собираешься отвести мне?
— Короля.
— Короля? Что это такое?
— Верховный правитель. Тот, кто старше фэтра, но младше императора. Я ведь недаром говорил, что необходимо подчеркивать то, что ты не претендуешь на роль Императора.
— Не совсем понятно. В чем конкретно должны будут заключаться мои обязанности?
— Учиться. На собственных ошибках, на чужих, о многом остальном догадываться, двигаясь на ощупь. Это все, что я могу сказать. Но одно точно, марионеткой вы не будете.
— Мне только надо доверять тебе, и делать, что ты скажешь? — довольно ехидно осведомился Грепп.
— Иначе у нас ничего не выйдет. Действовать надо быстро и время на споры у нас нет.
— Так где же тут моя свободная воля?
— Вы можете отказаться от моего предложения.
Грепп с каким-то странным выражением посмотрел на Виктора.
— Знаешь, ты не пытаешься даже подсластить свое горькое лекарство. Может, именно поэтому я тебе верю? Ты не хитришь. Что ж, давай попробуем.
Теперь уже замолчал Виктор.
— Вы действительно так ненавидите фэтров, что готовы даже на такие условия, лишь бы им досадить?
— Откуда тебе понять мои чувства? — довольно неприветливо осведомился Грепп. — У тебя никто не калечил родных просто так, походя, от скуки. На твоих глазах не убивали людей на спор. Кто красивей снесет голову человеку.
— Понятно…
— Но теперь мне хотелось бы кое-что уточнить, — перебил Грепп. — Ты собираешься отказаться от своего титула?
— Нет. Более того, я намерен громко говорить, что я фэтр. Это часть моей стратегии.