Курсант. Назад в СССР 3
Шрифт:
– Ерунда! – отмахнулся он. – У меня с собой пропуск.
– Какой пропуск? – удивился Быков.
Зинченко достал из нагрудного кармана красную книжицу и помахал ею перед нашими лицами.
– Так это же обычный комсомольский билет, – недоуменно проговорил Быков. – У меня такой же есть.
– Не такой, – ухмыльнулся Женька и развернул книжицу. – Фамилия у тебя другая. Сечешь?
Коктейль и вправду оказался отменным. Девчонки тоже его распробовали, сидели на бревнышке, о чем-то тихо переговаривались, поглядывали на нас
Зинченко достал из багажника складную заграничную удочку:
– Девочки! А пошлите рыбу удить! Вот такую сейчас поймаю. Специально для вас! Не верите?
– А пошли, – Лиза встала и потянула за руку подругу.
Быков нахмурился:
– Я тоже тогда с вами, – повернулся ко мне. – Андрюх, ты идешь?
– Вы сходите, – незаметно подмигнул я Антону. – Пока угли не остыли, я картошку запеку.
Зинченко поморщился:
– Да на фиг нам твоя картошка сдалась, шашлыков уже объелись, пошли на берег с нами.
– Не скажи… Лучше печеной в золе картошки может быть только печеная не подгоревшая картошка. Вы идите, я вас догоню.
Компания спустилась к воде. До нее было метров тридцать, а я поглядывал на “Волгу”, как рысь на жирного зайца.
Зинченко забросил удочку, что-то громко рассказывал девушкам, оживленно жестикулировал и сам же смеялся своим гениальным шуткам. Периодически оглядывался на меня и махал рукой, зазывая к воде.
Черт! Так у меня ни хрена не получится машину обшмонать. Уже бы рыбачил, а не разглагольствовал. Жаль, что у него не клюет. Так бы забыл про меня в азарте.
Вон мальчишка деревенский как ловко подлещиков тягает. Вроде недалеко от Зинченко стоит, шагах в десяти-пятнадцати всего в сторону, а клев не сравнить. Может, все дело в удочке?
Я немного поразмыслил, и у меня возник план. Я спустился к воде и подошел к мальчишке, вроде как узнать, сколько тот поймал, на что ловит, и прочие стандартные рыбацкие вопросы разрешить.
Возле вихрастого веснушчатого мальчугана валялся старенький “Уралец” с переваренной рамой и ржавым рулем. Парнишка лет двенадцати в кепке, как у Гавроша ловко таскал кривой деревянной удочкой серебристых рыбех.
– Малец, – сказал я. – Хочешь рубль заработать?
– Конечно! – оживился тот и положил удочку. – А что делать надо?
– Вон видишь того дяденьку с глупым лицом и красивой удочкой? Научи его рыбу ловить. Только про меня ничего не говори. Пусть тоже поймает несколько рыбин. Порадуется.
– Да как же я его научу, если удочка у него неправильная. Вот какую надо, – мальчуган вытащил на берег снасть.
Я подошел ближе, рассмотреть чудо-удочку. Вместо грузил – ржавые гайки, крючок гнутый, вместо поплавка – сухой стебель камыша.
– Лещ – рыба осторожная, – назидательно проговорил мальчишка. – Заграничных снастей, как огня боится. Тут надо на советские снасти ловить.
Паренек хитро прищурился:
– И к тому же место-то у меня – прикормленное, целую неделю геркулес
– Так вот в чем фокус. В прикормке? Но ты про это дяденьке не говори. Скажешь, что удочка у него неправильная. Пусть на твою ловит, а потом еще и поменяешься с ним удочками.
У рыбачка глазенки загорелись:
– А разве можно так обманывать? Это же нечестно. У меня удилище из палки ивовой, а у него красивое такое.
– Врать, конечно, нехорошо, но его можно обманывать. Поверь мне…
Я повернулся к своим и, замахав рукой, прокричал:
– Идите сюда! Здесь пацан местный научит, как рыбу удить надо!
Повернулся к мальчику и тихо добавил:
– Держи рубль, только не подведи.
Женька резво перешел на место рыбачка – конечно, ему и в рыбалке хотелось показать себя во всей красе, а тут и шанс. Он поплевал на руки, взял его удочку, и дело пошло. Пока Зинченко таскал подлещиков одного за другим, а девчонки визжали от восторга, я наконец смог остаться с “Волгой” наедине.
Сначала обыскал салон. Осмотрел каждый сантиметр сидений, панели и пола. Ничего подозрительного не нашел. Затем распахнул багажник и почти нырнул в него с головой. Ящик с инструментами, запаска, домкрат, старый теплый плед с длинным ворсом и все. Блин! Ничего интересного.
Хотел уже захлопнуть багажник, но тут меня осенило. Плед-то из синтетики! Я выдернул несколько волосков из него и посмотрел на просвет. Серые переливающиеся паутинки. Вроде похоже на те, что на убитых находили, но надо под микроскопом смотреть. На глаз точно нельзя сказать.
Сунул ворсинки в спичечный коробок и хотел уже снова закрыть багажник, но что-то меня остановило. В мозгу сидела непонятная деталь, которая никак не хотела вписываться в рутину. Что не так? Что еще такого необычного в багажнике? Думай, Андрюха, думай!
Точно! Веревка! Она слишком короткая для буксировочного троса! Я открыл ящик с инструментами и выудил оттуда отрезок серой плетеной веревки длиной около метра. На фига в инструментах такая короткая веревка? Для ремкомплекта она бесполезна, а вот для удавки самое-то будет. Я положил все на место и захлопнул багажник. Как раз вовремя.
– Андрюха! – к лагерю поднималась наша компания, а Зинченко тряс над головой связкой лещей, нанизанных через жабры на ивовый прутик. – Смотри, чо поймал. У пацана удочка волшебная! Моя теперь! Мы с ним поменялись. Только как ее в машину пихать, ума не приложу. Она ведь не разбирается.
– А ты снасть сними. Палка – она и в Африке палка. Зачем оглоблю тащить. Новую в следующий раз вырежешь. В этой удочке главное – снасть. С душою сделанная из родных гаек и камыша доморощенного.
– Точно! Так и сделаю. Спасибо, Андрюха. Кстати, тот пацан сказал, что через час у них в деревне танцы будут. В местном клубе. Хотим туда наведаться. Ты как на это смотришь?