Курсантка с фермы. Адаптация к хитрости
Шрифт:
— Может, и не все.
Орин рассмеялась, но глаза у нее остались холодными.
— Деточка, да ты просто прелесть. Старшие не влюбляются в младших, максимум — увлекаются на парочку вечерков. Поэтому выжми из него побольше деньжат и ищи другую жертву. И в следующий раз нарисуй себе на лице хотя бы еще с пяток лет, иначе в клуб тебя не пустят.
— А ты на кого охотишься сегодня?
— А я уже поймала. И довольно долго в руках держу.
— И как тебе это удается?
Я начала расспрашивать апранку о том, как сюда пройти, что надеть и что сказать при входе, чтобы впустили, попросила
— Что, достало житье в резервации? — утомившись отвечать, спросила она.
— Достало. Может быть, удастся очаровать Малейва?
— Не удастся. Только зря время потеряешь. Деньги с него тяни.
— Жаль… Я думала, у нас что-то может получиться. А кто такая Милу? Он упомянул ее в разговоре.
Орин поперхнулась коктейлем, и начала кашлять. При этом ее грудь тряслась весьма занимательно… Бармен, то и дело подливающей ей что-то в стакан, не мог от соблазнительных форм отвести взгляда. Я похлопала ее по спине, и красная Орин отчитала меня:
— Милу — это сестра Ли!
— Ничего себе.
— Да, так что не смей и заикнуться о ней.
— Почему?
— Сказала — не заикайся о ней. — Орин хотела закрыть тему.
— Ну, я тогда сама у Ли спрошу.
Бедная апранка! Она стиснула зубы, что-то пробормотала, а потом выпила залпом содержимое своего стакана и начала мне объяснять:
— Милу сюда часто приходила — считай, почти все ее парни в «Кристалле» зависали. Такие же метисы, как и она, или младшие. Ей с ними проще было, чем с центами. И поцапалась она как-то с одним старшим. Скандал был ого-го, а у центавриан с этим вообще все строго — честь Рода, просто честь. Разругалась она со всеми. История нехорошая. Если Ли о ней заикнешься — он тебя сразу вышвырнет. Поняла?
— А как же это она его сестра — и гибрид?
— Метиска, а не гибрид! За словами-то следи! Назвали ее тут уже разок гибридом…
— Кто?
— А тебе что?
— Ну, я просто не понимаю, какая разница — гибрид или метиска…
Орин, наверное, подумала про меня много нецензурного.
— Надин, или как тебя там… Ты запомни на всю жизнь: гибрид — это страшное оскорбление. Спящие гибридов выводят, понятно? Гибриды — слуги рептилоидов! Озлобленные, уродливые создания!
— Поняла. Ужас какой. Значит, ее назвали гибридом? Это ж кто осмелился?
— А кому отказала, тот и назвал, — фыркнула Орин. — Хоть Милу и метиска, но красавица редкая: на нее не наглядишься. Вот влюбился в нее один, ухаживать начал, и сразу сказал — никакого брака. А Милу из центаврианского Рода. Понимаешь, о чем я?
Я изобразила работу мысли.
Орин вздохнула:
— Для постели своей он ее счел годной, а для брака — нет. Подавай ему стопроцентную центаврианку. Вот Милу и отбрила его.
— А он ее потому гибридом назвал?
— Да. Все на моих глазах было. Так что ты, Настя, при Малейве об этом ни слова. Не любят старшие все эти щекотливые ситуации. Хочешь Ли удержать? Так показывай ему, какой он совершенный. Делай так, как будто он всегда прав и никогда не ошибается, как будто мир живет по
Бармен, краем уха слушающий наш разговор, кивнул, соглашаясь. А Орин, решительно отставив еще не осушенный стакан с алкоголем, начала прихорашиваться.
«Кажется, ты многое знаешь о старших. Так поделись знаниями со мной».
— Мне страшно. Кажется, что я все сделаю не так. Не смогу угодить, — забросила я удочку.
— Это нормально, — ответила Орин. — Старшие бывают очень милы и великодушны, если ты оправдываешь их ожидания. Но если ненароком затронешь их чувства…
Бармен не удержался, и, чтобы угодить рыжей прелестнице, закончил:
— Лучше сразу застрелись!
Время, выделенное для «сбора информации», подошло к концу. Лэнг увел куда-то Орин, а я вышла из клуба, держась за руку Малейва.
«Хоть бы все, — взмолилась я. — Хоть бы сейчас все разошлись, и Ли отвез меня домой».
Конечно же, он не мог отпустить меня, прежде не наказав за утреннюю вольность. Я начала по-настоящему бояться, когда нас догнал Инг. Его ледяные глаза поменяли выражение, я теперь я видела в них кое-что нехорошее. Он даже не пытался больше казаться любезным, и ел меня глазами. Встречаться с ним взглядом не хотелось, поэтому я все больше смотрела по сторонам, на свои туфли, на руки.
— Думаешь? — спросил Инг.
— Конечно.
— Не уверен.
— Проверь.
«Что происходит?»
Малейв отцепил меня от себя, как надоевшее украшение.
— Куда ты? — спросила я, намереваясь следовать за ним, но другой центаврианин преградил мне путь. Ли, зараза быстроногая, точно испарился в толпе. Я осталась наедине с незнакомым мужчиной, со старшим, с центаврианином. И ведь сама всю эту кашу заварила!
«Ладно, Нина, все порой делают глупости. Будь умницей, доиграй партию».
— Слышал, у тебя проблемы со свидетельством полезности, — заявил Инг. — Я могу помочь.
— У меня нет никаких проблем…
— Это можно исправить.
Хоть рядом и были люди, я знала, что полагаться на них нельзя, и выходить из своей роли — тоже. Нина Ветрова бы вежливо попрощалась и смылась, но простушка Нэнси просто не смогла бы противостоять очарованию старшего. Который, к тому же, так бессовестно на нее воздействовал.
Сильное влечение, которое Инг внушил, ударило по мне теплой волной. Тепло быстро стало жаром, и пламя вожделения распустилось цветком где-то внутри меня… но цветок этот завял быстро, так как был искусственен.
Я позволила оттеснить себя в уголок за «Кристаллом».
— Сколько он тебе обещал?
— Что вы имеете в виду?
— Сколько заплатить, чтобы ты поехала со мной? — изменил он вопрос.
Я увидела себя со стороны: испуганная девушка, которая вроде бы и согласна продаться, но чего-то еще опасается. Жертва, которая чуть ли не дрожит.
— Я вас не знаю…
— А Малейва — знаешь?
Мужчина сделал шаг вперед и взял меня за руку. Внимание его привлек мой платежный браслет. Он провел по нему пальцем, а потом перевернул мою руку так, чтобы увидеть рисунок вен на запястье. А потом рванул меня на себя, сгреб руками.