Курсантка с фермы. Имитация любви
Шрифт:
Альбинос ничего не прислал.
Смирившись с тем, что обеда не будет, я дошла до кровати. Рэй лежала на своей и держалась за живот.
— Что с тобой?
— На обед дали гадость, и теперь меня пучит, — возмутилась она.
— Ты хотя бы успела на обед…
И что все так хотели на Хауми? Практика здесь ничуть не лучше практики на Горунде… А в учебке хотя бы нет соблазнов.
Первые несколько дней в «Эрмее» были настолько суматошными и выматывающими, что у меня не хватало сил даже на самые простые развлечения – прогулки и болтовню в холле
С первыми у меня проблем не возникло. Третий датчик я должна была установить на дереве в парковой зоне, чтобы мы знали, кто из практикантов заходит в лес через парк – зону отдыхающих.
Я неторопливо дошла до парка, дождалась подходящего момента и шмыгнула в кусты. Оставалось только выбрать подходящее дерево и закрепить датчик. Я двигалась тихо и осторожно, пока меня не выдала некстати хрустнувшая ветка. А потом хрустнуло что-то еще, и я увидела крупного кота.
Хауми-охотники похожи на земных ягуаров размерами, но окрас другой. Узор шерсти мраморный: на желтом разбросаны большие черные, неравномерно окрашенные пятна. И янтарные глаза как будто светятся изнутри. Я замерла, больше восхищенная, чем испуганная.
Кот разжал пасть, в которой зажимал тушку какого-то животного, и она упала. Пошел на меня, медленно, аккуратно переступая крупными лапами. Впрочем, он весь был крупным – от кончиков ушей до кончика хвоста.
Нам дали четкие инструкции насчет охотников. Я легла на землю спиной – знак, что не опасна и не хочу причинить вред. Вместо того чтобы отойти (охотники тоже получили инструкции насчет практикантов), кот дошел до меня и опустил лапу на живот. Тяжеленная!
Не успела я задаться вопросом, какого цвина происходит, как откуда-то сбоку вышел Ли. Он улыбнулся так, как улыбался мне в день знакомства – дружелюбно и немного успокаивающе.
— Какая добыча.
— Что ты здесь делаешь?! — полушепотом спросила я.
— Популярное развлечение для постояльцев – охота с хауми. Не вовремя ты вошла в парк.
— О, — раздосадовано проговорила я.
Ли улыбнулся и сложил руки на груди.
Я шевельнулась – лапа сильно давила на живот, но хауми ее не убрал. Что же все так неудачно вышло? Я напрягла пресс, чтобы не так сильно давило. Вездесущий цент наверное, давно меня заметил, и только ждал удобного момента, чтобы появиться.
Малейв подошел к нам; вид его стал задумчив.
— Держи девушку, Ноури.
— Ли? — я начала волноваться.
Малейв присел рядом, и коснулся моей щеки пальцами.
— Как тебе на Хауми?
— Нравится. Малейв, — я улыбнулась устало, — вы меня поймали, вы молодцы, а я сплоховала. Но у меня нет времени выслушивать
— Нравоучения? — спросил он, явно уже витая в своих мыслях, и его пальцы мягко легли на мою шею.
— Пусти меня.
— Лежи спокойно, — мужчина закрыл глаза, чтобы лучше разобраться в собственных ощущениях. Я начала ощущать тепло, расползающееся от его ладони по моему телу.
— Что ты делаешь?
— Т-ш-ш. Облегчи нам обоим задачу.
Я бы легко могла вскочить и уйти, но, помимо Ли, с меня не сводил глаз и хауми, и лапу с меня он так и не убрал. А убежать от охотника, да еще и на его территории – невозможно. Я была вынуждена терпеливо ждать.
От рук Ли действительно исходило тепло. И это не было внушением или манипуляцией – так лирианцы изучают чужую энергию. Не знала, что и центавриане на такое способны...
Малейв недолго изучал меня. Закончив, он открыл глаза, и туманная растерянность в них сменилась обычной ясностью. Ли кивнул коту, и хауми убрал от меня лапу. Повернувшись, он вернулся к брошенной тушке.
Я встала и начала отряхиваться. Меня распирало от желания схватить Малейва за грудки и проорать ему в лицо, как меня достали центаврианские игры и лично он в частности! С виду же я и бровью не повела. Спросила только:
— И что это было?
— Так, кое-какая проверка.
— От твоих пальцев исходило тепло.
— Я проверял твою энергетику – тепло при этом дело обычное.
— А с каких пор центавриане такое умеют?
— На такое способны все люди, — ответил Ли с улыбкой. — Главное – старание и тренировки.
Я с неудовольствием отметила про себя, что теперь Ли еще опаснее. Эта зараза и без того к жизни прекрасно приспособлена, но ему этого мало...
— И что с моей энергетикой не так?
— Ты точно хочешь знать ответ? — усмехнулся мужчина.
— А почему нет? Конечно, хочу.
— Слишком много лишних мыслей и желаний. Смутных, неосознанных. Нужно о деле думать, а не получается, потому что они мешают, выходя на первый план. Ты пылаешь, как факел.
— Пылаю? — недоверчиво переспросила я. — Факел? Ты в себе, Ли?
— Не веришь? — Мужчина наклонился и мягко коснулся губами моей щеки. — Даже такая мелочь вызывает у тебя дрожь.
Дыхание сбилось, а голова закружилась от знакомого аромата цитрусовых. Невинный поцелуй в щеку сначала обжег, а потом приятное тепло распространилось томными волнами по всему телу…
— Это нормально, — шепнул центаврианин. — Так и должно быть.
Желание наорать на него или врезать ему по лицу стало еще сильнее. Я отстранилась, вытерла тыльной стороной ладони щеку, и, надеясь, что голос мой достаточно холоден, спросила:
— Снова играешь?
— Предупреждаю. Твоя энергетика поменялась, стала открытой женской. Для тех, кто чувствует подобные вещи, это сигнал к действию. Тебя сейчас легко заметить, Нина – если не по физическим следам, то по энергетическим. Не гуляй одна.
— Как познавательно.
— Ты зря просто к этому относишься. Мой дядя умеет соблазнять, а ты – легкая добыча.
— Раз я легкая добыча, что же ты меня до сих пор не поймал?
— Это предложение?
— Это вопрос.
Он усмехнулся.